Близнецы. Том 1 - Дарья Чернышова

«Никто не мешал мне, – подумала Нерис. – Я просто не сделала этого. Почему?»

Мескер в своей обычной бесцеремонной манере вклинился в ее размышления.

– Знаешь, я бы сейчас не отказался от куска свежего мяса, – протянул он, почесав живот.

Нерис в ответ только хмыкнула.

Мескер недовольно заворчал и ткнул ее в пятку носком сапога.

– Ну, хватит уже хмуриться. Умеешь ухать совой?

– Я могу попросить любую сову об услуге.

– Так неинтересно. Давай сама. Ух-ху!

У него в самом деле вышло очень похоже. Будь здесь Басти, стоило бы попросить Мескера ее научить. Нерис сложила руки ромбиком, прижала к лицу и выкрикнула:

– Ух-ху-у!

– Недурно, но попробуй порезче. Вот так: ух-у!

На второй раз и у нее получилось похоже.

Они орали птичьими голосами, как два полоумных, пока обоим не надоело – а еще стало заметно, что лес впереди начинает редеть.

– Если охотиться, то давай здесь, – предложил Мескер. – Можно так: оставим лошадей на опушке, пойдем с луками в чащу, и кто первый подстрелит зайца – ухнет совой.

– Ладно.

– И без колдовства.

– Это еще почему?

– А ты попробуй. Вдруг тебе понравится. У местных это навроде азартной игры.

Нерис рассудила, что можно, в общем, и попытать удачи в такой игре. А если она в конце концов устанет и чуть-чуть схитрит, Мескер никогда об этом не узнает.

Перебросив через плечо лук и полный колчан стрел, Нерис отстегнула ножны с мечом от седла и подвела Имбиря к одинокой осине. Конь беспокойно ударил копытом влажную землю и всхрапнул. Нерис погладила его по шее, а он боднул ее горячим лбом.

– Ну что ты, друг, – ласково сказала она. – Я ведь совсем ненадолго.

– Чего? – откликнулся Мескер.

– Это я не тебе.

– Ну ладно. Я пошел. Услышишь сову – возвращайся сюда же, на опушку.

– Я подстрелю зайца первой.

– Буду за тебя горд.

Они обменялись взглядами и разошлись в противоположные стороны.

Птичьими глазами Нерис нашла бы следы гораздо быстрее, но она справилась и без посторонней помощи. Берстонская азартная игра оказалась довольно простой – непуганый молодой русак так и приманивал к себе охотника. Нерис сделала всего один выстрел и, отряхиваясь от колючек, в которые как-то умудрилась попасть в пылу преследования, продралась через кусты на крошечную полянку.

Дурацкий русак приманил к себе больше одного охотника. Первой стала Нерис, а остальные, перекрикивая друг друга, стройным рядком прочесывали лес, двигаясь прямо навстречу.

И, разумеется, они не могли ее не заметить.

Их оказалось много: семь пеших, один конный и свора собак. Дерьмово. Один из охотников крикнул, чтобы она бросила оружие, и Нерис подчинилась. Ей никогда не нравилось стрелять из лука. А еще он не способен выпустить в разные стороны сразу дюжину стрел.

Меч притаился на поясе под плащом. Мелкая тушка валялась на земле между Нерис и неизбежностью и потихонечку коченела.

– Как неудобно вышло, – с улыбкой заговорил бородатый главарь, сидевший верхом на породистом белом коне, – что твоя стрела пронзила моего зайца.

– Его мы заберем, – подхватил широкоплечий детина, у ног которого суетились серые волкодавы. – И это тоже.

Он оставил собак товарищу, хилому юнцу без двух передних зубов, и бесстрашно приблизился к Нерис, чтобы поднять с земли ее лук и колчан. Она старалась не делать пока лишних движений и все свое внимание сосредоточила на скрипах и шорохах, тут и там перешептывающихся среди деревьев.

– Как ты, верно, догадываешься, – продолжал всадник, – я что-то не припомню, чтобы давал тебе разрешение охотиться в этом лесу.

Нерис едва удержалась от ответного замечания. «А ты этому лесу не хранитель, – подумала она, – чтобы меня волновало твое мнение». Наконец Нерис нашла что искала и отошла на полшага назад, опустив глаза, будто испугалась угроз главаря.

– Я должен сейчас изъять твою добычу и по закону тебя оштрафовать, – сказал он и слегка поерзал в седле, – однако мы с тобой, милая девушка, можем решить этот вопрос полюбовно.

Кто-то из охотников похабно усмехнулся. В глубине лесной чащи трижды громко ухнула сова.

«У меня есть предложение поинтереснее», – подумала Нерис.

Она щелкнула застежкой плаща, и ватага одобрительно засвистела. Особенно шумно радовался бугай, который стоял ближе остальных. Ему-то в щербатую рожу плащ и прилетел.

Задорный свист истончал и превратился в стальной. Меч вспарывал одежды охотников, как ягодные кожурки, только вместо сока из них текла кровь. Нерис берегла время и силы – удар по ногам, чтобы потерял равновесие, и короткий добивающий сверху. Три человека умерло, пока остальные сообразили потеснить ее и окружить, но она это предвидела.

Главарский конь, напуганный грозным рычанием волкодава, заметался из стороны в сторону. Пес прижал уши к голове и прыгнул; острые клыки разорвали подпруги. Всадник рухнул наземь вместе с седлом. Один из охотников бросился на помощь хозяину и разбил кольцо окружения. Нерис вынырнула оттуда, подрезала колено заботливому слуге, а волкодав, раззадоренный запахом крови, напал на пытающегося встать главаря. Остальные псы надсадно скулили и жались к деревьям, чувствуя единую ярость сородича и колдуньи.

Ей это понравилось. Она наслаждалась убийством клятого берстонца. Беззубый юнец из его ватаги уже прытко несся прочь, сверкая пятками, и Нерис победно усмехнулась. Волкодав жадно грыз хозяйское горло и не почуял опасность у нее за спиной.

Правое запястье пронзила такая боль, будто Назурова росомаха снова догнала Нерис и решила на этот раз откусить ей руку. Чьи-то пальцы вцепились в длинную косу и лихо намотали ее на кулак. Нерис догадалась, что там, за спиной, двое, но не могла понять, откуда они взялись. Она ведь всех видела, все контролировала. Как же тогда это вышло? Как?

Меч у нее отобрали. Нерис закричала, попыталась пихнуть охотника локтем, но руки отказывались слушаться – кто-то крепко ее держал.

– Коль уж хочешь драться на равных с мужиками, – пробулькал над ухом вонючий рот, – выглядеть тоже надо как мужик.

Под истошный визг раненого слуги охотник отсек Нерис косу у самого затылка.

Волкодава зарезали, как бешеного. Его боль и обида затерялись в звенящей тишине. Ее иногда разрывали шаги трех, четырех, потом пяти пар тяжелой обуви. Охотников оказалось много – больше, чем семь пеших и один конный, – и они сбежались сюда на крики. Вот это стоило бы предвидеть, Нерис. Ты совершила большую ошибку, и она будет стоить дорого.

Тот, что отрезал ей волосы, никуда не шагал – уперся коленом в поясницу и бубнил над ухом, переговариваясь с товарищем. Голова раскалывалась, и Нерис тщетно силилась вспомнить, когда получила удар: даже от малейшего напряжения жутко жгло глаза изнутри.