Цепь - Ришат Медхатович Мухтаров

– Ну, я двоюродную сестру добавила. Она попросила еще двух подружек своих принять, – сказала Кузьмина. – Да и вообще… Постоянно кто-то из класса просит кого-то из своих добавить. Вон, Наташка вчера попросила… Кого ты там говорила?… Соседку какую-то?

– Да… Она у меня в подъезде на этаж ниже живет. Я ей рассказала про группу. Показала. Ей очень зашло, – произнесла Наташа Францева, симпатичная девочка с единицей на лбу, и ярким рисунком на лице, сделанным с помощью глиттер-геля. – Она нормальная. Флудить и негативить точно не будет.

– А что такого-то? Вроде, чем больше участников, тем лучше же? – подала голос Гузель, девчонка с раскосыми глазами.

– Ну, да. Но это же чат класса. А тут уже посторонних людей немерено, – хмыкнула Олеся. – У нас в классе сколько?… Тридцать человек? «Страйпов» двенадцать. А в группе уже под сотку людей.

Девушки сидели в комнате Олеси. Олеся расположилась в кресле за столом. Наташа Францева и Света Кузьмина развалились на кровати Олеси. А Гузель Сагитова аккуратно присела на застеленную и давно уже нетронутую койку Алисы.

Наташу и Свету Олеся знала давно и близко. Они входили в ее, так называемый ближний круг еще до того, как жизнь Олеси круто поменялась. А вот с Гузелью раньше она почти не общалась. Во-первых, Сагитова перевелась в их школу только в 8-м классе и так и не стала, по сути, ни для кого «своей». А, во-вторых, у Олеси с ней не было ничего общего. Гузель хорошо училась, не была особо общительной, одевалась слишком просто.

Но так было раньше. Теперь у Олеси и этой татарки уже была одна общая точка соприкосновения. Точнее линия. На лице. Обе девушки были «страйпами».

– Я давно уже хотела поднять эту тему, – продолжила Олеся.

– И что ты предлагаешь? Выкинуть их всех? Поудалять к хренам? Чистку провести, – хмыкнула Францева.

– Че ты несешь? Нет, конечно… Но надо хотя бы переименовывать группу, – произнесла Олеся. – Или вообще нафиг ее. Давайте канал свой создадим. В «телеге».

Остальные девушки воодушевленно переглянулись.

– А чего? Прикольно, – довольно произнесла Францева.

– Мне тоже нравится, – согласилась Гузель. – Так куда удобнее будет.

– Блин, как все-таки круто, что ты опять с нами, Олесь, – произнесла Кузьмина, быстро подскочила к Смирновой и обняла ее. Олеся напряглась, вжалась в кресло и отстранила подругу.

– Ой, прости… Я чего-то… – осеклась Света и торопливо вернулась на кровать. Но Олеся не стала акцентировать. Если еще пару недель назад за такое она бы устроила истерику, то сейчас уже привыкала к компании девочек и их эмоциональной несдержанности. Заново привыкала.

Их сближение началось с того, как Олесю добавили в группу «Страйпы 10-го «Б»» в популярном мессенджере. Сначала девушка думала посидеть там пару дней, в очередной раз удостовериться, какие же вокруг все идиоты, может оставить пару едких комментариев и благополучно удалиться, но, на удивление ее увлекла вся эта болтовня о том, что «страйпы» талантливее, умнее и вообще лучше по многим показателям, чем «нулевые». Первое время она не верила, что эта теория вообще имеет право на жизнь, и следила за сумбурным контентом группы просто из любопытства. Примерно так же, как адекватные люди увлекаются просмотром роликов в интернете про то, что пирамиды в Египте построили инопланетяне, французскую армию Наполеона из России прогнали с помощью атомного взрыва, а всеми процессами в мире управляет тайное правительство. Но постепенно начала втягиваться. Некоторые доводы, которые приводили особо ярые участники чата, западали в сердце Олеси, и ироничная улыбка постепенно сходила с ее лица.

В итоге она и сама принялась участвовать в диалогах и жизни группы. Сначала аккуратно. Что-то уточняла, переспрашивала. И если в ее словах и проскальзывал сарказм, то происходило это только из-за того, что Олеся не могла так просто отказаться от образа озлобленной отшельницы, от которой всем нужно держаться подальше. Потом она и сама принялась выискивать в интернете подтверждение теории о превосходстве «страйпов», стала делиться своими открытиями с остальными и даже начала высказывать свои собственные умозаключения. И никакой иронии в этих постах уже не было. Всю иронию она сконцентрировала на «нулевых».

Постепенно Олеся стала самым активным членом группы. Остальные участники чата, первое время опасавшиеся общаться с Олесей, в страхе нарваться на грубость, постепенно к ней привыкли и стали охотно вести с ней диалоги. Комментировать, дополнять, задавать вопросы, узнавать мнение. И, конечно же, это не могло ограничиться исключительно рамками группы. Все чаще и чаще к Олесе стали подходить школьники в школе. Обсудить ее очередной пост, высказать солидарность или просто поздороваться. Уже тогда группа перестала ограничиваться рамками 10-го «Б» и уже вобрала в себя несколько десятков подростков из других классов. Сначала Олеся шарахалась от всех, пытавшихся с ней заговорить, и привычно огрызалась, но потом все же осознала, что дальше вести себя как озлобленный еж уже не получится. Необходимо было либо прекращать любую активность в группе и удаляться из нее, либо привыкать к постоянному нарушению ее личного пространства. Олеся выбрала второй вариант. И постаралась сменить манеру поведения. Стала хоть неохотно и односложно, но все же поддерживать случайные разговоры на переменах, отвечать на приветствия и даже пару раз улыбнулась. При этом Олеся всегда следила, чтобы волосы тщательно скрывали ее правую сторону лица. О шраме она не забывала ни на секунду. И где-то в глубине души даже подозревала, что все это всего лишь массовый заговор и сложный злой розыгрыш. Что эту группу придумали только для того, чтобы выманить Олесю из ее раковины и посмеяться над ней. Олеся иногда представляла, что все участники чата каждый вечер собираются вместе и обсуждают, какая же все-таки Олеся дура, что повелась на все это. Кто в здравом уме будет интересоваться мнением хромой уродины? Умом Олеся понимала, что все эти подозрения – ерунда. Но каждый раз, заслышав за спиной чей-то смех, резко оглядывалась, удостовериться, не над ней ли смеются.

Несмотря на все эти невнятные опасения, Олеся не прекращала активничать в группе. С каждым днем она оставляла все больше комментариев, писала все больше постов, которые становились все объемней и обоснованней. Олеся направила в развитие чата всю свою энергию, которая весь год копилась в ее покалеченном теле. Она стала своеобразной локальной звездой. И новоприбывшие участники уже не скрывали, что попросились в это сообщество только потому, что им попался репост одного из текстов Олеси, в котором она рассуждала о превосходстве «страйпов» и приводила по-своему разумные и убедительные этому