Вселённый - Джеймс Патрик Хоган

Он все еще мог говорить, но ничего из того, что он говорил, не имело смысла. То немногое, что он говорил, было бессвязной тирадой о том, что его лишили «сил», и он постоянно делал знаки и жесты, как будто собирался наложить заклинания. Когда другие обращались к нему, он, казалось, понимал слова, но был слишком дезориентирован страхом и замешательством, чтобы отвечать связно. Терранские медики и ганимейские психологи не могли объяснить.

Но Никси это сделал.

«Вот что имеют в виду евленцы, когда говорят о пробуждении кого-то», — сказала она. «Вот как приходят аятоллы. Человек, который существует внутри своего тела, уже не тот. Это другой, кто был перенесен сюда из Иного Мира. Как и я».

И то, что она сказала, действительно, казалось правдой. Ведь, за исключением его способности говорить, его произвольных двигательных рефлексов — и даже они были неустойчивыми, хотя Никси сказал, что это пройдет — и бессознательных регуляторных функций, которые поддерживал его мозг, все в его нервной системе, что когда-то вносило вклад в личность Ганса Баумера, по-видимому, было полностью уничтожено.

«И вы говорите, что это происходит только с теми, кто подключен к JEVEX?» — спросил Шиохин Никси в одном из медицинских кабинетов, куда они удалились вместе с Хантом и Данчеккером, чтобы оценить состояние Баумера после наблюдения за ним.

"Всегда."

«Это было правдой в вашем случае?» — спросил Данчеккер. «Вы — или, должен я сказать, человек, чью личность вы приняли, — были в паре, когда это произошло?»

«Я не помню», — ответил Никси. «Я долгое время был слишком сбит с толку, чтобы понять, что произошло. Но это то, что мне сказали другие».

Данчеккер переводил взгляд с одного на другого из присутствующих с выражением «я же говорил тебе», которое было внешне неохотным, в то время как блеск за его очками говорил, что он наслаждается каждой минутой. Наконец он сказал: «Что, я думаю, скорее подтверждает мою гипотезу. Это состояние представляет собой глубокое психическое расстройство, вызванное взаимодействием между глубинными процессами в человеческой нервной системе и неподходящей инопланетной технологией, которая была адаптирована из чего-то, что никогда не было предназначено для сопряжения с ней». Он снял очки и достал носовой платок, чтобы протереть их. «Извини, Вик, но тебе действительно нужно отказаться от этой Фантасмагории, которую ты так полюбил».

«Нет, это реально», — настаивал Никси.

«Я уверен, что это совершенно убедительно», — признал Данчеккер, одарив ее высокомерной улыбкой. Он повернулся к Ханту и Шилохину. «Все это — выдумка JEVEX».

«Такая же внутренне непротиворечивая, как физика, которую VISAR считывал из воспоминаний Никси?» Хант покачал головой. «У людей, о которых мы говорим, нет концептуальных основ. Они никогда не смогли бы создать ничего подобного».

Данчеккер оскалил зубы. «Нет. А вот JEVEX мог!»

Шилохин перевела взгляд с Данчеккера на Ханта и обратно. У Ханта возникло ощущение, что она возвращается к мысли профессора. «Вы утверждаете, что JEVEX создал для них всех одну и ту же искусственную реальность?»

«Я говорил это с самого начала».

«Почему он должен это делать?»

«А, это еще один вопрос, ответ на который, несомненно, появится теперь, когда мы, похоже, движемся в правильном направлении», — сказал Данчеккер.

«Это объясняет последовательность», — сказал Шилохин. «Если это фантазии, созданные в ответ на бессознательные указания, тысячи людей никогда не смогли бы создать одно и то же. Но если бы все они произошли от JEVEX…»

"Именно так."

Хант уставился на лицо Никси. И по какой-то причине, которую он первым бы признал как совершенно ненаучную, спокойная, непоколебимая уверенность, которую он там увидел, убедила его еще больше, так, как он никогда не смог бы оправдать перед Данчеккером и Шилохином.

Было слишком рано делать какие-либо выводы. Ему нужно было больше времени, чтобы его разум самостоятельно, не спеша проложил себе путь сквозь сложности. Больше для того, чтобы держать вещи открытыми, чем по какой-либо другой причине, он предположил, что было бы интересно узнать, утверждал ли «одержимый» терранец, что он также пришел из того же Потустороннего мира, который описали евленцы. Ему понравилось слово, которое использовал Данчеккер, и он назвал его «Фантасмагория». Данчеккер и Шилохин согласились, что было бы стоящим делом попытаться выяснить это.

Они дали Баумеру успокоительное и поместили его в соединитель, чтобы VISAR мог заглянуть ему в голову. Но VISAR наотрез отказался нарушать частную жизнь человека, неспособного санкционировать такое исследование, и никакие споры не могли изменить этого. Поэтому Хант начал разговаривать с Баумером.

Прошло день или два, и Баумер успокоился, и его бред стал менее сумасшедшим. С помощью Никси проблески места начали собираться воедино. Вскоре не осталось никаких сомнений, что это была та самая Фантасмагория, о которой говорил Никси, идентичная во всех деталях, которые им удалось установить. И в процессе этого у Ханта росло убеждение, что он разговаривает не с немцем, который претерпел какое-то травматическое изменение личности, а с действительно другим и очень чуждым существом.

Было ли это существо, таким образом, неким программным конструктом, созданным JEVEX, который каким-то образом попал в голову Баумера? Хант читал некоторые заявления Эубелеуса о том, что он сам является созданием именно такого рода, но отверг их как чушь. Может ли быть что-то в этом?

Но если бы они были, это означало бы, что сущность, которая возникла как карикатура реальности и которой для поддержания требовалась вся мощь и изощренность JEVEX, приобрела внутреннюю глубину и сложность, необходимые для того, чтобы стать реальностью и существовать независимо в своих собственных правах. Хант не мог понять, как это возможно. Пиноккио мог бы ожить и работать без ниточек в сказке; но жизнь в реальном мире зависела от структуры и организации, намного более сложной, чем у любой марионетки.

Кукла была сделана так, чтобы выглядеть как живой организм, который двигался изнутри, но на самом деле она управлялась силами, приложенными снаружи. Аналогично, куклы JEVEX были симуляциями жизни, оживленными манипуляциями JEVEX. Но если Никси и человек, которым стал Баумер, были такими реальными, какими их считал Хант, они могли функционировать только благодаря врожденной сложности структуры, которую JEVEX никогда бы туда не вложил. И такая сложность возникла только спонтанно, в течение длительного периода времени, путем эволюции в реальном, физическом мире.

Что, конечно, было абсурдом…

Если только «реальный, физический мир» не означал что-то иное, чем то, что все знают.

Эта мысль заставила Ханта потратить много времени, спрашивая себя, что он имел