Станция Клондайк. Часть первая: где - Валерий Масляев

— Тогда мы договоримся.

— Я готова отдать тебе весь бюджет.

— Не надо. У меня для тебя будут иные услуги, потратишь его там. А вот информация об открытии, чтобы это ни было, обязательно должна оказаться у меня. Но само открытие достанется тебе. И еще, мне надо знать твои козыри.

Оба подняли бокалы и, сделав «дзынь», насладились вином.

***

То же время

Тоже место

— Кейла?

— Ричард! И ты здесь! Садись, рассказывай! Ты ушел в Вольный флот? — Кейла Арнольд, была приятно удивлена. Она встала из-за стола обнять старого друга. Хотя был ли он ей друг? Она очень мало общалась с мужчинами, да и то, в основном по работе. Работа… она занимала слишком много времени в ее жизни. Работа на благо человечества… периодически она задумывалась, а какое благо даст человечество ей взамен?

Ричард был единственный, кого она периодически вспоминала со времен обучения в медицинском центре Плушааг на Бадакшаане. Но что это было для него? Мимолетная интрижка?

— Нет, что ты, я все еще репортер. Но теперь работаю на канал #StarVoice.

— Ого, это крутое повышение.

— Да брось. Новостное бюро где-то на фронтире.

— Зато канал входит в десятку крупнейших. Даже странно, что вы интересуетесь Клондайком. Но хотя, ты всегда специализировался на Вольном флоте.

Бадакшаан, где они познакомились, была планетой нелюдимых людей. Единственная из трех планет Проксимы Центавра, где атмосфера безвредна и требовала от людей только кислородной маски. И теплой одежды, разумеется. Находясь в приливном захвате звезды, вращение вокруг своей оси совпадало с периодом обращения планеты вокруг звезды. Поэтому на Бадакшаане не было никаких, даже самых малейших ветров, а местное солнце всегда находилось на одной и той же точке небосклона. Поверхность была заполнена причудливыми ледяными зарослями. Заросли, являясь особой формой ледяных кристаллов, постепенно, очень медленно росли, образуя фантастические фигуры математических фракталов. Иногда они трескались и рассыпались под собственным весом. Находясь в ледяных зарослях, ты постоянно слышал мелодичный перезвон падающих льдинок.

Атмосфера Бадакшаана состояла преимущественно из азота, с незначительным количеством кислорода и благородных газов. Гелия было гораздо больше, чем кислорода, около 8%, он являлся основой промышленности планеты, гигантские атмосферные фабрики, расположенные на границе дня и ночи, добывали гелий-3. В полуденной области, где проживала основная масса людей, температура была постоянная — минус 28 градусов по Цельсию. В ситуации полного безветрия, в теплой зимней одежде (и в кислородной маске) можно было свободно гулять по поверхности. Редкий случай, когда планета не пытается тебя убить. Но именно это привело к жизненному укладу небольшими общинами, при минимальных контактах с остальным миром. Ричард с детства мечтал увидеть большой мир, но впитал осторожность, и даже робость коренного бадакшаанина. В попытке совместить несовместимое, он пришел к ремеслу репортера Вольного флота, где людей мало, но приключений много. Много лет совершенствовался на этой стезе, и наконец выиграл джек-пот. Кейла была права, #StarVoice — это крутое повышение.

— А как ты тут оказалась?

— Неужели ты не знаешь? Репортер же! Ваш канал брал у меня интервью.

— Что-то знаю. Но вдруг ты мне польстишь?

— В каком смысле? Что прилетела ради тебя? Рада бы, но будет неправда. Меня пригласило Министерство освоения.

— Интересно зачем? У тебя там любовник?

— Что? Фу, Ричард, конечно, нет. Версия талантливого ученого не приходила в твою голову?

Бесекерский страшно боялся положительного ответа. Но осознал это, только услышав резко негативную отповедь. Это радовало и давало возможности, хотя пришлось в очередной раз обругать свою неуклюжесть. Бесекерскому откровенно не везло с прекрасным полом, хотя, как истинный выпускник Академии искусств Гобера, он не брезговал и другими вариантами отношений. Но именно девушки вводили его в ступор, заставляли ляпнуть некрасивую фразу или неуклюже пошутить. Чтобы скрыть неловкость, он посмотрел вглубь зала. Невдалеке располагался его начальник, Альберто Херейро, в компании прекрасной блондинки и вел оживленную беседу, периодически поднимая бокал вина. Вот у кого нет проблем в общении с женщинами, Бесекерскому даже стало завидно. Надо попросить пару советов, при случае.

— Может быть мы закажем вина? — спросила Кейла.

В очередной раз обругав себя кретином, подозвал официанта. И тут выяснилось, что ни он, ни она совершенно не разбираются в винах, поэтому согласились на предложение официанта взять бутылочку розового Жень-Ши, с северных широт Аэллы-2.

— Ты слышала, что профессор Коршунов тоже приедет на Клондайк?

— Нет, не слышала. Удивлена, и буду рада его видеть.

Бесекерский почувствовал укол ревности. Что если она воспылает чувствами к именитому ученому, несмотря на большую разницу в возрасте? Кстати, об этом надо напомнить.

— Он ведь был твоим преподавателем? В Альдейском университете, верно?

— Да, вот только давно это было.

— Никогда не мог понять, за что его считают великим ученым? Он действительно спас человечество от голода?

— Это значительное преувеличение, если честно. Да, он внес огромный вклад в терраформирование Альдеи. Точнее, не само терраформирование, а в повышение его эффективности с точки зрения выращивания продовольствия. Проблема голода была раздута одной из политических партий, которая рвалась к власти в те годы. Ракуза увидела в этом возможность крупно заработать, а сам Коршунов просто плыл по течению, и получил бриллиантовую звезду в конечном счете. Но упрекать профессора не за что, он реально сделал то, за что наградили.

— И продовольствия стало больше?

— Существенно. В много раз.

— А Ракуза серьезно увеличила свою долю на рынке за счет этого.

— Наверное, — Кейла пожала плечами, — всегда будет тот, кто извлечет прибыль из твоего открытия. Почему бы и не они? Ракуза финансирует любые исследования Евгения, ни в чем не ограничивая, не задавая никаких вопросов. Это честная сделка, на мой взгляд.

— А твои — USC?

— А мои USC. Хотя я пока не стала спасителем человечества.

— Ты, наверняка, станешь заслуженно.

Кейла слегка зарумянилась, то ли от вина, то ли от комплимента. Бесекерский поздравил сам себя и незаметно записал этот комплимент в файл «То, что ей нравится», там уже значилось наименование аэльского вина. В файле «То, что ей не нравится» записей было больше.

— У Евгения есть гораздо более серьезная научная работа. Проектирование замкнутых биосфер.

— Как они хоть выглядят?

— Ты что, марсианин?[3] Выйди за дверь и посмотри!