Слияние - Инди Видум

Пиромания не добавилась, зато я с кого-то подцепил акваманию и скиаманию, что увеличивало силу моих заклинаний Воды и Тени, соответственно, на один процент за каждый уровень. Обе эти мании были пока только первого уровня, а кристаллов с ними не падало.

Зато падали схемы и рецепты. Митя нынче стал уже девятого уровня, что позволило ему заиметь пространственный карман. Не настолько большой, как у Валерона, но куб полезного объема там обнаружилось, что позволило нашему пауку возгордиться, а еще — носить с собой запас лечебных зелий, которые увлеченно варганил Прохоров.

Сродство к Кузнечному делу последний наконец использовал, но все же любовь к алхимии оказалась сильнее — он даже начал экспериментировать, что-то самостоятельно смешивая не по рецептам. По большей части получалась сущая ерунда, но поскольку ингредиенты были свои, не возмущался даже Валерон, заявивший, что с какой-то вероятностью при такой интенсивности сотворения новых смесей Прохоров рано или поздно действительно что-то изобретет.

Я же встал перед выбором: брать Божественный взор или Пространственное хранилище. Последнее казалось нерациональным использовать первым, поскольку пространственное хранилище было у двух моих спутников, а начального уровня это хранилище совсем мелкое. Но Валерон намекнул, что иной раз и мелкое хранилище жизнь спасает, а после того как выпал еще один большой кристалл с этим навыком, я все же взял именно его, решив следующим брать Божественный взор, а уж сродство к Земле оставлю напоследок.

Поэтому к приезду курьера от отчима я уже сидел, можно сказать, на чемоданах, даже думал, если ничего не прояснится в ближайшее время, выдвигаться в зону в любом случае, потому что дальше можно попасть и на сильные морозы, и на метели — прогнозов погоды пока не делали, поэтому сориентироваться было сложновато.

Письмо, точнее, письма, привез тот тип, которого намечали мне в охранники, так что для него курьерские обязанности стали явным понижением в должности. Отчим наверняка упирал на важность перевозимой информации, хотя в письме напрямую так ничего не написал, только намеками, которые были бы ясны мне, но непонятны постороннему лицу. И из письма вполне определенно следовало, что договор с Куликовым заключен именно тем, кем нужно. А еще отчим написал, что со мной жаждет пообщаться следователь, ведущий дело о моей смерти. Или хотя бы получить подписанные мной показания. Отчим предупредил, что сообщил о том, что мне удалось бежать, а про убийство наемника умолчал, что рекомендует сделать и мне. Потому как тело все равно найти не получится, так зачем создавать дознавателям дополнительные сложности? В этом я с ним был солидарен — сложности дознавателям создавать не собирался. Отчим был настолько любезен, что написал мои показания сам, мне же оставалось их переписать, подписать и отправить с курьером.

Я не зря упомянул про письма: были они от всей моей семьи. Даже Леня написал довольно восторженное письмо, из которого следовало, что он не прочь был бы оказаться на моем месте — столько интересного со мной случилось. Уж не знаю, что там наплел отчим, а о чем умолчал, но его сын явно представлял, как он лично разбирается с убийцами. Если я с ними справился, то куда более тренированному сводному брату сам бог велел. Поэтому в письме Леонида явно прослеживалась зависть к моим приключениям.

Маменька же исписала два листа выражением жесточайшей обиды на меня, а еще описанием своих страданий. Назвала меня неблагодарным сыном раз пять и не забыла упомянуть, что почти все известные ей Вороновы отличались отсутствием чуткости и толстокожестью. Исключением из этого был один мой отец, а вот я пошел в его родственников, иначе нашел бы возможность успокоить маменьку, сообщив о том, что жив.

Самое теплое письмо было от Ниночки. Она просто радовалась, что я выжил, ничему не завидовала и ни в чем не обвиняла.

Я отписался сразу всем, в письмо отчиму дополнительно вложил свои «показания», после чего передал всю корреспонденцию ожидавшему охраннику. А маменьке еще дополнительно шкуру Стеклянной Лисы Пустошей, которая попалась мне в единственном экземпляре — на шубу не хватит, но что подарком украсить, маменька непременно найдет. И возможно, хоть немного успокоится.

Отправив курьера, я прошел к Прохорову и сообщил:

— Все, завтра еду. Не появлюсь и не дам о себе знать в течение месяца — снимайтесь и уезжайте.

Я придвинул к нему всю оставшуюся наличность. В зоне она мне ни к чему, а Прохорову и старичкам, если не вернусь, деньги понадобятся. Хотелось бы, конечно, вернуться, но здесь уж как повезет. И если не повезет мне, то у остальных должен появиться шанс выжить без меня.

— Может, я с тобой двинусь? — предложил он. — Всё спину будет кому прикрыть.

— Спину ему прикрываю я, — заявил Валерон. — А на тебе прикрытие дома. Митя нынче силен, но он может не справиться. А мы тебе новый рецепт привезем.

— При чем тут рецепт? — возмутился Прохоров. — Я тоже в зону хочу, привык уже под опасностью ходить.

— Делай задание вовремя, и Павел Валентинович перестанет казаться тебе опасней твари из зоны, — ехидно тявкнул Валерон. — Он, кстати, тебя хвалил.

— Прям… — польщенно улыбнулся Прохоров.

— Точно говорю, — воодушевленно продолжил Валерон. — Сказал, ты быстро учишься для своего возраста.

— Так, может, мне каникулы положены? — с надеждой спросил Прохоров.

— Гриш, снегоход на пассажира не рассчитан, — отрезал я. — И скорость упадет. Я собираюсь быстро передвигаться, ни во что не вляпываясь. Но если все пройдет благополучно, сделаем второй.

— Для меня? — обрадовался Прохоров.

— Для тебя.

— Я, кстати, для тебя тож алхимии наделал. И лечебной, и этой, взрывающейся. Последнюю хотел проверить лично, — не терял надежды Прохоров.

— Проверишь. Мне кажется, что взрывающиеся штуки больше для разборок между людьми, чем для борьбы с тварями.

— Енто ты зря, — запротестовал Прохоров. — Огненный грибной порошок должен хорошо рвануть и на тварях.

— Проверю, — решил я.

Следующим попросился со мной Митя, улучив момент, когда рядом не было вездесущего Валерона. Апеллировал он к тому, что нынче от тепла и холода не зависит и вообще с резаком. Я напомнил, что без него Прохоров с охраной дома может не справиться.

Если честно, мне самому уезжать не хотелось, но в вопросе реликвии требовалось поставить точку тем или иным образом. Поэтому загрузил я в короб на снегоходе все, что только могло понадобиться в дороге не только мне,