Загадка башни - Мстислав Константинович Коган

— Осмунд, как обстановка? — поинтересовался я, поравнявшись с одной из фигур.

— Всё спокойно, командир, — боец на мгновение замялся, но потом всё же добавил, — Несколько раз правда слышал, как где-то в топях кричала птица. А мож человек. Туман искажает крик — хер разберёшь. Ну и эти вон, — он ткнул арбалетом куда-то за яр, — Всё никак не уходят.

Я подошёл поближе и взглянул вниз. Там, в густом белёсом тумане, среди десятков призрачно-зеленоватых огоньков бродили тёмные, расплывчатые фигуры. Многие из них напоминали людей. Другие же походили на каких-то причудливых животных, тварей, а то и вовсе — существ из иных миров, волею судеб нашедших своё последнее пристанище на дне тёмных, глубоких бочагов, окружавших насыпь со всех сторон.

На нас тени не обращали никакого внимания. Однако от одного взгляда на них у меня всё равно по спине пробегали неприятные мурашки. В памяти очень отчётливо всплывал образ тёмных, едва различимых силуэтов, бродящих по давно покинутому мёртвому подгороду. Потерянных душ, которые обречены раз за разом переживать последние минуты своей жизни. Вот и эти, бесцельно бродят вокруг бочагов, на дне которых навеки упокоились их останки. Твою ж мать, сколько аномалий и проклятых мест в этом мире породило неаккуратное обращение с магией.

— Хорошо, — кивнул я, — Скажи сменщику, чтоб тоже за этими поглядывал. Им, конечно, на нас наплевать, но среди теней может прятаться и настоящий враг.

Боец молча кивнул, крепче сжал цевьё арбалета и принялся прохаживаться взад-вперёд то и дело, кидая взгляд на фигуры внизу. Я же потопал обратно к телегам. Надо было сменить парней, которые заступили не в свой черёд из-за двух любителей выпить.

— О, тоже не спится? — где-то совсем рядом раздался голос здоровяка. Тур как раз неуклюже вылезал из фургона.

— Надо ребят сменить. Ты тоже на пост?

— Угу.

— Тогда я тебя подожду.

— А чего тут ждать-то? — здоровяк спрыгнул на землю и несколько раз показушно махнул своей секирой. Воздух загудел под натиском рассекавшей его стали, — Уже готов. Пошли.

Телега была совсем рядом, так что и путь до неё у нас занял меньше минуты. Парни, дежурившие на ней молча кивнули нам, передали арбалеты и полезли вниз. А мы со здоровяком заступили на их место. Взяли в руки самострелы, проверили лишний раз, как лежат стрелы в ложах, и принялись молча вглядываться в густой туман, сквозь который едва-едва пробивался свет призрачных огней. Первым молчание нарушил здоровяк. Он вообще не умел и не любил сидеть в тишине.

— Вот хоть убей, не могу понять, зачем тебе это всё? — поинтересовался он, отложив арбалет в сторону и с любопытством уставившись на меня.

— Что именно?

— Ну… — Тур на мгновение замялся, — Сидеть тут и пялится в темноту, как простой солдафон. Мог бы сейчас спать и спать.

— Да вот что-то не спится, — пожал плечами я, покрепче сжав цевьё своего арбалета. Одна из призрачных фигур уж больно близко подошла к границе тумана. Подошла и встала, глядя своими призрачными глазами прямо на нас, — Всё мысли в голову лезут разные. К тому же… — Фигура качнулась вперёд. Сделала шаг. Пересекла границу круга света, отбрасываемого факелом. И тут же начала растворяться в воздухе, распадаясь на тёмные лоскуты. Похоже, для нас эти существа опасности не представляли. По крайней мере — пока.

— Ты не закончил мысль, — напомнил о себе здоровяк.

— К тому же отряд строился на одном простом принципе. Титулованный ты, сержант, десятник или обычный солдат, в прошлом промышлявший карманничеством — все находятся в равном положении. Так что командир ты или нет, но будь добр — стой на посту в свой черёд и хлебай из общего котла. А ежели хлебать не нравится, так поднапряги голову и организуй всё так, чтобы в котле было что-нибудь поинтереснее пшена или дроблёнки, — я ненадолго замолчал, отстегнул от пояса флягу, промочил пересохшую глотку и добавил, — И пока я у вас командир, всё так и останется.

— Эк тебя пробрало, — крякнул Тур, пытаясь осмыслить услышанное.

— Насмотрелся на идиотов, родившихся с золотой ложкой во рту и не упускающих возможности потыкать ей в глаза всем остальным, — хмыкнул я, и, приставив руку к горлу, добавил, — Вот по сюда насмотрелся. Ну или достаточно, чтобы не разводить подобное дерьмо хотя бы внутри отряда.

— А как же жалованья? — поинтересовался здоровяк, — Получаем-то мы с тобой больше, чем рядовые солдаты.

— Знаешь такую фразу: «От каждого по способностям, каждому — по его труду?» — поинтересовался я. Здоровяк лишь отрицательно помотал головой.

— Понятное дело, у вас её ещё пока не изобрели. Сначала должна пройти промышленная революция и лишь потом… — я осёкся, вовремя вспомнив, что сейчас не время и не место для лекции по истории, и просто махнул рукой, — А, не бери в голову. Главное, общий принцип, думаю, ты понял. Жалованье распределяется по мере роста зоны ответственности. У простого солдата она какая? Не проебать обмундирование и не бухать сверх меры. У тебя — ещё и плотницкие работы для всего отряда. А у меня — вообще вся эта шайка-лейка со всеми её заскоками.

— Вполне справедливо, — хмыкнул здоровяк. Устроился поудобнее, отложил в сторону секиру и принялся лениво ковырять арбалет, вертя его то так, то эдак.

— Не совсем, но лучше я ничего не придумал. Так, давай поосторожнее с этой штукой. А то сейчас меня подстрелишь.

— Да вот всё ломаю голову, как его улучшить, — хмыкнул Тур, — Знаешь так, чтоб болт во время боя не выпадал, да и чтоб на скобу сдуру было сложнее нажать. Ладно, — он снова отложил арбалет в сторону, — Как будет у нас большая стоянка, выделишь мне парочку штук — покумекаю. Так вот, на коленке всё равно ничего путного соорудить не получится.

Замолчали. На болота вновь опустился тяжёлый, душный саван тишины, нарушаемый лишь потрескиванием факела, кое-как присобаченного к борту телеги, да криками далёкой ночной птицы, очень уж похожими на человеческие вопли. Иногда со стороны бочагов доносилось едва слышное шипение вырывающихся на поверхность болотных газов. Фыркали растревоженные лошади. Быть может,