Башня времен. Заброска в советское детство - Анджей Б.

Гена проживал в санатории «Чайка», эти двое были его соседями по номеру. Пребывание его здесь заканчивалось через три дня. Гена был инженер и приехал по путёвке издалека — кажется, откуда-то из-за Урала.

Потом Геннадий пошёл купаться и уплыл так далеко, что его лохматая голова потерялась из вида среди волн. Когда он вернулся, мужички ждали его уже одетые. Гена сбегал с сумкой к раздевалке и быстро возвратился в джинсах и клетчатой рубахе.

Подхватив вещи, компания потопала с пляжа. Жека оделся и последовал за ними, чуть поодаль. Они прошли вдоль забора, потом забор закончился, тропа попетляла среди кустов и вынырнула на пустырь. Вдали белели санаторские корпуса. Жека держался от компании метрах в тридцати. Внимания он не привлекал, прохожего народа тут хватало, да Геннадий с товарищами ни разу и не оглянулись.

Бредя среди стрёкота цикад и сладких южных растительных запахов, Жека уже знал, что будет делать. Тот, усатый из тумана, напрямую дал добро говорить здесь, в прошлом, что угодно и не бояться. Там и чего тогда что-то выдумывать?

Догнал компанию Жека уже у самых ворот, где блестела солидная табличка с названием и ещё всякими словами про ВЦСПЦ, а над ней протянулась кардиограммой белая и угловатая ломаная линия, что, видимо, изображала ту самую чайку, в честь которой и назвали это место.

— Геннадий! — окликнул Жека, — Геннадий Баранов. Можно вас на минуту? Меня попросили вам кое-что передать.

Гена непонимающе переглянулся с остальными, пожал плечами и шагнул к Жеке. Его товарищи постояли, потом махнули в окошко проходной какими-то бумажками — видимо, местными пропусками — и посеменили внутрь зелёных санаторских территорий.

— Давайте отойдём, — предложил Жека и направился вдоль бетонного забора к скверу, который заприметил заранее.

Геннадий послушно потопал следом.

Сразу за углом, в густой тени под неизвестными деревьями с большущими светло-зелёными листьями, оказалась скамейка. Была она длинная, широкая и, главное, пустая. Жека плюхнулся на неё и жестом пригласил Геннадия садиться. Тот не возражал.

— Выслушайте меня, — серьёзно начал Жека. — Выслушайте и постарайтесь мне поверить.

Геннадий посмотрел заинтересованно и покивал.

— Меня отправили к вам из будущего, — сказал Жека.

Геннадий на секунду прищурился, соображая, наверное, не ослышался ли он.

— Да, из будущего, — повторил Жека.

— Ага, — задумчиво проговорил Геннадий. — И как, из очёнь далёкого?

«Из пипец какого далёкого, дорогой советский инженер Баранов», — подумал Жека. Но вслух произнёс:

— Из достаточно отдалённого.

Санаторный человек Геннадий улыбнулся.

— Вы там, наверное, к звёздам вовсю летаете… — поддержал он эту, как ему, видимо, думалось, шутку или розыгрыш.

— Да ни хера, — оборвал его Жека, которому надоело это затянувшееся вступление. — И к вам я по вопросу вполне себе приземлённому.

Жека сделал паузу и уставился Гене в переносицу.

— Насчёт вашего морального облика.

Геннадию резко расхотелось улыбаться. Он вздрогнул, как от удара, моргнул, потом привстал и обеспокоенно заозирался.

— Да один я, не переживайте, — усмехнулся Жека.

— Точно один?

— Один, один.

— И…

— И я не тот, кем выгляжу: мне сорок с гаком лет, так что…

— Агааа, — перебил на этот раз Геннадий, прищурено всматриваясь Жеке в лицо, он даже протянул руку и снял с него панаму. — Я вижу, солнечный удар не прошёл даром… Последствия начинают сказываться.

Жека отобрал панаму, кивнул:

— Смешно. И тем не менее…

— Тебе, малый, лучше бы сейчас в медпункт… — полез Геннадий опять перебивать.

— Да выслушай ты, Гена, ё… пперный театр!!! — заорал Жека, не в силах сдержаться.

Недавние мысли о компьютерных квестах выдуло из его головы, сейчас перед ним просто сидел человек, которого нужно было переспорить, убедить. Какой же тонкий у меня голосок, скривился про себя Жека. Геннадий, однако же, заткнулся.

— Не надо тебе мутить с пломбирной этой бабой, — продолжал Жека уже спокойнее, — не надо. Плохо закончится.

Детский голос имел и некоторый плюс: сказанные им такие взрослые слова должны были, представлялось Жеке, подействовать на собеседника ошеломляюще.

— П-почему это? — насуплено поинтересовался Геннадий.

Он сдёрнул свою кубинскую фуражку и кулаком выворачивал её наизнанку и обратно, туда-сюда.

— Потому, — сказал Жека. — Если ты её трахнешь…

— Если я её — что? — не понял Геннадий.

— Трахнешь! — рассердился Жека. — Засадишь ей. Вставишь пистон. Отдерёшь её. Оприходуешь. Чпокнешь. Кинешь пару палок.

С каждым новым определением лицо Геннадия становилось всё более растерянным. А Жека не останавливался:

— Перепихнётесь с ней. Спаритесь, блин, совершите половой акт. Совокупитесь. Дрюкнешь её! Понял теперь?

Приглушённый этим потоком, собеседник молчал, и Жека чуть подуспокоился.

— Да, мне сорок с лишним, можешь поверить. И я хрен его знает, как оно там у тебя повернётся, мне эти подробности неизвестны. Но если ты с этой красавицей переспишь, то с семьёй у тебя всё рухнет, такие вот дела. Оно тебе надо? Стоит того?

Геннадий молчал, растерянно и понуро.

— У тебя ведь есть дети?

— Не ваше дело, — неуверенно буркнул Геннадий.

— Сын, дочка? — наседал на него Жека. — Может, двое? Хочешь видеться с ними два раза в год, по праздникам?

Гена ничего не ответил, только как-то странно булькнул горлом, потом опустил лицо и прикрыл его ладонями. Но Жека успел заглянуть ему в глаза и увидеть: поверил, поверил-таки!.. Отлично тогда.

Пот катил с Жеки ручьями. Гене, судя по всему, было не легче. С минуту он просидел пришибленным, кубинский его головной убор валялся на земле — обронил и не заметил.

Жека поднял фуражку за пластиковый козырёк, отряхнул. Положил на лавку, тронул Гену за плечо.

— Ну, не переживай. Раз ты меня услышал и понял, то ничего плохого у тебя не случится.

Гена что-то хрюкнул сквозь сжатые ладони.

На Жеку накатила волна сочувствия. Он поднялся и заходил по квадратным плитам дорожки.

— Тут лет через пять всё станет сильно меняться…

Избегая пугать собеседника общим, Жека поделился частностями. Рассказал про кооперативы, потом про приватизацию, ваучеры. Посоветовал по возможности держаться ближе к нефтянке, к добывающим отраслям — авось что-то в голове и отложится.

Помог подняться и за