Фантастика 2025-97 - Владимир Георгиевич Босин

как сладкая конфета в золотом фантике, вызывая эйфорию и обильное слюноотделение. Светлые, как у всех эленмарцев волосы, собраны в хвост. В глазах, цвета нишапурской бирюзы, с золотыми искорками можно утонуть. И я бы утонула, если бы красивые губы незнакомца не искривила скептическая ухмылка.

– Птенчик потерял голосок? – промурлыкал эленмарец, подойдя ближе.

И этот его саркастический тон заставил очнуться. Стыдно то как, уставилась на незнакомого мужика, рот раскрыла, да еще и сказать ни слова не могу!

– Не думала, что нужно отчитываться, каждому встречному офицеру! – смерила его грозным взглядом.

– Оу, у птенчика прорезался голосок, – продолжал издеваться блондин.

– Прекратите называть меня вашими… вашими… – от злости нужное слово никак не находилось, – словечками!

– Уменьшительными… – незнакомец подошел еще ближе и теперь стоял почти вплотную ко мне. Чтобы взглянуть в его лицо мне понадобилось бы поднять голову, – ласкательными… у меня так много этих слов в запасе, малышка. И все они будут твои, если захочешь.

– Не захочу! – мне пришлось оттолкнуть блондина с дороги, – и, вообще, я спешу!

– Куда же ты, птенчик? Ведь мы еще даже не познакомились! – воскликнул мужчина, но я уже быстрым шагом удалялась от него.

Нет, ну это же надо! Мне что Истархова мало? Я теперь по всему космосу приключения на пятую точку собирать буду? Развесила уши, как наивная девчонка! А ведь мне понравился этот эленмарец, очень… Но вспоминая о каком-то таинственном зове и сцене с тентурийкой и Фингормом в главных ролях, подпускать блондина ближе не хотелось. Академия большая, если когда и пересечемся – полюбуюсь им на расстоянии.

Злясь на себя за свою слабость, я неслась по коридорам преподавательского этажа, внимательно рассматривая номера отсеков.

– Быстро же ты бегаешь, птенчик! – О, нет! Блондинистое «искушение» шагало как ни в чем не бывало рядом, приноравливаясь под мой шаг.

– Вы что меня преследуете? – в отчаянии прошипела я.

– Ну почему же, – мурлыкнул в ответ офицер, – просто в этой жизни нам по пути.

– Сомневаюсь! – не сдержалась я и с облегчением увидела нужную цифру.

– Так как зовут таинственную незнакомку неизвестной мне расы? – улыбнулся «леденец в привлекательном фантике», и так улыбнулся, что у меня земля из под ног ушла… ну, не земля – пол, но не в этом же дело.

– Никак! – знакомиться я категорически не желала. Не хочется стать очередным экспонатом в коллекции эленмарца.

– Никак – это неподходящее имя для красивой девушки, – мужчина остановился рядом со мной у отсека легара, – думаю, тебя по-другому зовут, как-то мягко и очень нежно. Я угадал?

Закатив от возмущения глаза, я дотронулась до входной панели.

– По какому вопросу? – раздался голос автоматического привратника.

– Кадет Верник к легару Соргу! – отрапортовала я, а потом, покосившись на ухмыляющегося белобрысого, тихо добавила, – по личному вопросу.

Ухмылку с лица незнакомца как ветром сдуло. Его глаза хищно сузились и в них отразилось разочарование и злость. Такие явные перемены меня несколько озадачили.

– К легару Соргу значит! Верник! По личному вопросу… – выдавил из себя эленмарец с такой яростью, словно гнев душил его изнутри.

– Вам-то что за дело? – пожала плечами в ответ, ожидая, когда откроются двери.

– Теперь уже никакого, – выплюнул офицер и тоже приложил ладонь ко входной панели, – Дарин Элвэ к легару Соргу по приглашению – сказал он привратнику и дверь открылась.

Отсек деда мало чем отличался от его каюты на «Этилгейле». Войдя, мы оказались в уютной гостиной из которой вели две двери. Белиготар Сорг вышел, видимо, из спальни, на ходу застегивая форменную куртку.

– Аля? Что-нибудь случилось? – обеспокоенно спросил он.

– Мне очень нужно с вами поговорить, легар, – откликнулась я.

– Ну, хорошо. Располагайся, я скоро освобожусь, – Сорг жестом пригласил моего неожиданного провожатого в кабинет, – рад, что ты откликнулся на мое приглашение, Дарин.

– Откликнулся – это еще не принял предложенного, – ухмыльнулось «мое персональное искушение», презрительно окинув меня взглядом. Да и пожалуйста! Чем дальше от меня держится белобрысый, тем спокойнее.

Мужчины прошли в соседнее помещение и двери автоматически закрылись, отсекая меня от них, а я присела на один их мягких диванчиков. Сидела и послушно ждала… Долго! Секунд двадцать! Чертовски хотелось узнать о чем дед говорит с этим эленмарским красавчиком. Сюда бы Чарли… Ну, когда нет жучка, есть обычные житейские хитрости. На полочке стояла небольшая ваза с широким и ровным горлышком. Вот ее то мне и надо! А переборки здесь тонкие, должно сработать.

Осторожно подкравшись к дверям, аккуратно приложила свой примитивный слуховой аппарат. А что мне оставалось делать? Если не подслушаю, то просто умру от любопытства. Сначала было тихо и я уже подумала, что фокус с вазочкой не удался, а потом услышала голос белобрысого. Хоть и слабенько слышно, но слова вполне разобрать можно.

– Вижу энвина еще не подобрала тебе связавшую, – говорил Дарин.

– Фаэра Яванна мудрая женщина, – отозвался дед, – да и нет в этом необходимости. Я давно перешагнул критический возрастной рубеж. Как видишь, жив-здоров и разум не покинул меня.

– Это-то как раз и странно, Тар, – казалось собеседник моего родственника о чем-то серьезно задумался, – никогда прежде среди мужчин эленмарцев такого не случалось. Критический возраст сто лет, а потом либо у тебя появляется связанная, либо сумасшествие и смерть. Это неизбежно. Так отчего с тобою, друг, все по- другому? Может в твоем сердце уже царит женщина, связавшая тебя?

– Да, мое сердце уже давно принадлежит одной замечательной женщине, Дарин. Я весь принадлежу ей, без остатка, – голос Copгa был печален.

– Ты провел тайный обряд объединения судеб? – спросил «мой леденец».

– Нет, – дед ответил, а потом на некоторое время стало тихо. Я уже начала волноваться, но беседа продолжилась, – когда-то мне пришлось покинуть ее на очень длительный срок и лишь недавно судьба снова свела нас вместе.

– Где ты успел познакомиться с достойной эленмарской фаэрой, если совсем не бываешь на планете?

– Она не эленмарка, Дарин, – и снова наступила тишина, заставившая меня от нетерпения переступать с ноги на ногу.

– Уж не тот ли это птенчик, что в нетерпении ерзает сейчас своей красивой попкой по твоему дивану? Верник, кажется? Аля? – я так и представила, как ехидная усмешка искривила красивые губы этого… этого… Да, как он смеет, вообще, про меня такое думать!

– Не смей говорить об Але в таком тоне! – вступился за мою честь новый родственник и я его еще больше зауважала, – это не она, но Аля дорога мне, очень!

– Хорошо же ты устроился, Тар, – послышался голос, который так и сочился ядом, – и связавшая у тебя где-то есть, и малышке голову морочишь, не отпуская от себя… Эта