"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

— Они захватили тебя, Томас! — кричала Бренда. — Борись!

Томас толкнул Бренду — и девушка упала. Хорхе метнулся было защитить ее, но Томас опередил его — ударил, в кровь разбив ему губу.

— Я… вам… не позволю! — На сей раз это был крик. Такой сильный, что от натуги заболело горло. Мозг словно превратился в машину, запрограммированную выдавать одну-единственную фразу-предупреждение.

Бренда тем временем поднялась на ноги, Минхо недоуменно взирал на друга, а Хорхе — глядя на Томаса полными гнева глазами — утирал кровь с подбородка.

Предохранитель! Конечно же, он не позволит отключить имплантат. Томас хотел крикнуть друзьям, чтобы его усыпили, и не смог. Оттолкнув Минхо, он шаткой походкой направился в соседнюю комнату. На полпути схватил нож возле мойки. Томас пытался бросить его, но пальцы только крепче сжимались на рукоятке.

— Томас! — прокричал Минхо, выйдя к тому времени из ступора. — Борись, чувак! Гони этих уродов из головы!

Томас — ненавидя себя за слабость, за невозможность сопротивляться — обернулся и поднял свое оружие. Говорить не получалось. Тело полностью превратилось в живой предохранитель, не дающий отключить имплантат.

— Чего, убьешь меня, кланкорожий? — спросил Минхо. — Зарежешь, как Чака? Ну давай, давай тогда! Кинь в меня нож!

Томас успел испугаться, что именно это и произойдет, однако в следующую секунду тело развернулось в противоположную сторону. И тут вышел Ганс. Похоже, он — главная цель. Тело Томаса убьет любого, кто способен извлечь имплантат.

— Какого черта? — произнес Ганс, изумленно воззрившись на Томаса.

— Я… тебе… не позволю.

— Этого я и боялся, — пробормотал Ганс и крикнул остальным: — Сюда, ребята, помогите мне!

Томас представил, как у него в голове крохотные паучки крутят лапками крошечные колесики механизма — того, что управляет им сейчас. Он стиснул зубы, напрягая волю, однако рука еще выше подняла нож, пальцы крепче сжали рукоять.

— Я те… — Договорить он не успел. Кто-то накинулся на него, выбив из руки нож.

Томас упал, кое-как выгнул шею — и увидел над собой Минхо.

— Никого ты здесь не убьешь, — предупредил друг.

— Слезь! С меня! — завопил Томас, а по чьей воле: ПОРОКа или по своей, — было уже не понять.

Минхо, пыхтя и отдуваясь, надежно прижал Томаса к полу.

— Не слезу! Пока мозги тебе не прочистят!

Томас хотел улыбнуться, но напряженные — все до последнего — мускулы не исполнили даже этой простейшей команды.

— Томас не вернется, пока Ганс не выключит имплантат, — сказала Бренда. — Ганс?

Седой опустился на колени рядом с Томасом и Минхо.

— Поверить не могу, что работал на этих людей. Работал на тебя. — Последнее слово, глядя Томасу в глаза, Ганс практически выплюнул.

А Томас беспомощно наблюдал за происходящим. Все нутро кипело от бесплодных усилий, попыток расслабиться и не мешать Гансу. В следующую секунду живот налился жаром, волна которого устремилась вверх. Томас взбрыкнул и начал высвобождать руки. Тогда Минхо, подобрав ноги, сел ему прямо на спину.

Предохранитель спровоцировал выброс адреналина, и Томас сумел-таки скинуть друга, вскочил на ноги и, подобрав нож, прыгнул на Ганса, ударил, но тот предплечьем отвел лезвие. Полилась кровь. И вот уже седой и юноша сцепились на полу. Как ни противился Томас, его рука продолжала колоть и рубить.

— Держите его! — крикнула где-то рядом Бренда.

Томаса схватили за руки. Кто-то дернул его сзади за волосы, и Томас, завопив от боли, махнул не глядя ножом. Слава Богу, Минхо и Хорхе его пересилили, начали потихоньку стаскивать с Ганса. Спина ударилась об пол, нож вылетел из руки. Кто-то ногой оттолкнул его в дальний угол кухни.

— Я вам не позволю! — вопил Томас. Он ненавидел себя, хоть и знал, что не управляет собой.

— Заткнись! — прямо ему в лицо прокричал Минхо. Хорхе тем временем ухватил Томаса за руки. — Ты спятил, чувак! Они тебя с ума сводят!

Отчаянно хотелось сказать: да, мол, ты прав, я сам себе не верю. Минхо же обернулся к Гансу и крикнул:

— Давай уже прочистим ему череп!

— Нет! — закричал Томас. — Не-ет!

Он отбивался со звериной яростью, но четверо оказались ему не по зубам, тем более что каждый схватил его кто за руку, кто за ногу.

Они оторвали его от пола и вынесли в короткий коридор, где Томас умудрился сбить со стен несколько картин в рамках. Зазвенело стекло.

Томас кричал. Сил сопротивляться не осталось — всю энергию забирало восставшее тело. Бросив попытки пересилить предохранитель, Томас боролся с друзьями и Гансом, произносил запрограммированные слова.

— Сюда его! — прокричал Ганс.

Они вошли в тесную лабораторию: два стола с инструментами и койка; над матрасом висела грубая копия маски-вспоминалки.

— Уложите его! — скомандовал Ганс, и Томаса швырнули на койку. Но и тогда он не затих. — Кто-нибудь, перехватите эту ногу. Надо вырубить нашего драчуна.

Минхо, державший до того Томаса за одну ногу, всем весом налег на обе. Томас сразу же вспомнил, как они с Ньютом точно так же удерживали Алби во время Метаморфозы.

Ганс гремел инструментами на столиках. Потом порылся в ящиках стола и, вернувшись, приказал:

— Держите его как можно крепче!

Взревев на пределе возможностей глотки, Томас совершил последний рывок. Одну руку — ту, которую держала Бренда, — удалось освободить, и Томас врезал Хорхе.

— Хватит! — крикнула Бренда, пытаясь вновь удержать Томаса.

Тот выгнулся дугой.

— Я… вам… не позволю! — Еще никогда он не чувствовал такого отчаяния.

— Проклятие, да держите же его! — воскликнул Ганс.

Бренде все же удалось вновь схватить Томаса за руку и придавить ее собственным весом.

Внезапно что-то кольнуло в правую ногу. Странно было сопротивляться чему-то и одновременно желать этого всем сердцем.

Когда наконец в глазах начало темнеть и конечности ослабли, Томас вновь обрел контроль над телом.

— Ненавижу этих утырков, — сказал он и отключился.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Одурманенный снотворным и обезболивающим, Томас видел сон.

Ему пятнадцать, и он сидит на кровати. В комнате темно, и только одинокая лампа на столе испускает желтоватое свечение.

Тереза, отодвинувшись от стола, сидит на стуле прямо перед Томасом. Лицо ее донельзя скорбное.

— У нас не было выбора, — тихо произносит она.