Игла Дживана - Роман Викторович Титов

У, в общем-то, полезной способности лейров гасить усталость существовал один, но существенный недостаток – повышенная раздражительность, способная вылиться в нечто куда более серьезное. Лично у меня, руки уже чесались по самый локоть…

Но ответила Эйтн, а не Занди:

– Смысл в том, что мы сколько угодно можем бродить по лесам, пока махди сами нас не отыщут, я права?

– Совершенно верно, – с прежней кривой ухмылкой, кивнул его светлость.

– Хотите сказать, это специально?

– Ну, конечно! Теперь нам надо только дождаться, когда хозяева джунглей решат, что их незваные гости поплутали достаточно, чтобы быть принятыми Старейшиной.

– Ваша светлость, – почти неслышно выдохнул Изма, – по-моему, дождались.

Он указал в густую тень из переплетенных лиан над головой Занди, а глаза округлились от ужаса. Мы все задрали головы.

На том месте, куда показывал мект, из тени, словно по волшебству, материализовалась приземистая фигура; из-за сумрака было сложно разобрать нечто большее, чем ее очертания, но уже тогда мне начало чудиться в ней что-то знакомое – я уже наблюдал этот трюк как минимум пару раз. Когда зажглись два фиолетовых фонарика вместо глаз, все сомнения разом отпали.

– Это они.

Мгновение темная фигура оставалась неподвижной, но потом с ней начала происходить какая-то метаморфоза, пятно стало делиться и множиться, и уже не одна, а четыре, пять, шесть фигур смотрели на нас своими жуткими фосфоресцирующими глазами.

– Там еще, – указала Эйтн в противоположную сторону. Рука ее инстинктивно легла на кобуру. – Мы окружены.

– Только без резких движений, пожалуйста, – предупредил Занди, по-прежнему не отрывая взгляда от того, что появился первым. – Они должны понять, что мы не представляем угрозы.

Он отстегнул от пояса свой таинственный мешок и очень медленно поднял его на уровне головы. Этот довольно странный ход графа спровоцировал реакцию – свечение тринадцати пар глаз на секунду сделалось ярче.

– Они знают, что у вас в мешке? – спросил я, в который раз отругав себя за отсутствие оружия.

– Скорее догадываются, – ответил Занди. Он что-то выкрикнул на языке, странно напоминающем утробное урчание желудка проголодавшегося.

На несколько секунд повисло молчание, которое сменилось тихим стрекотанием, отдаленно похожим на смех.

– Что вы им сказали? – спросила Эйтн.

– Что пришел вернуть то, что украл.

От удивления я разинул рот:

– В смысле? Что у вас в мешке?

Но граф не обратил на меня внимания, продолжив переговоры на неведомом языке.

– Где он успел выучить их язык? – шепотом спросил я у Измы, но тот не ответил. Казалось, еще немного и бедный мект грохнется в обморок.

Тем временем Занди уже разворачивал мешок у себя на ладони с явным намереньем продемонстрировать все так же остававшимся в тени махди его содержимое.

Громкий и совсем не радостный ропот раздался над поляной, когда граф показал всем маленькую, размером с крупную луковицу, почерневшую и сморщенную, но все еще сохранившую черты лица, засушенную голову аборигена. Я застыл, снова раскрыв от изумления рот, ведь нечто похожее, мы с Эйтн и Ридж уже видели раньше, в лавке Си-Джо.

– Где вы это взяли? – не веря глазам своим, потрясенно спросила леди Аверре.

Уже смотреть на сушеные останки было само по себе неприятно, но как Занди хватало выдержки держать это в руках, уму непостижимо. На аборигенов, кажется, зрелище тоже произвело своеобразный эффект. Они опять застрекотали и один за другим стали выходить на свет, образуя плотное кольцо вокруг нас.

Оказавшись лицом к лицу с махди, я обнаружил, что, когда знаешь своего врага в лицо, он уже не кажется таким ужасным. Вблизи выяснилось, что обитатели джунглей куда ниже ростом, чем ожидалось. Я и сам далеко не великан, но даже мне они едва доставали макушками до подбородка. При наличии освещения, их глаза перестали так зловеще мерцать, однако это ничуть не умаляло угрожающей воинственности, волнами исходящей от аборигенов. Их внешность лишь отдаленно напоминала человеческую: голова значительно крупнее, очень грубые черты лица, скошенный лоб и выступающий вперед широкогубый рот, а нос практически отсутствовал. Здесь были представители обоих полов, одетые в одинаковые набедренные повязки. Каждый сжимал в руках деревянный нож, ятаган, пику, либо расписную духовую трубку.

Из-за невозможности прощупать их ментально, мне было чрезвычайно неуютно. Так себя, наверное, чувствуют слепые на один глаз – видеть можно, но угол обзора уже не тот.

Один из аборигенов, судя по виду главный, сделал еще несколько неуверенных шагов к Занди. Выпятив вперед грудь, он что-то зло залопотал на своем. В ответ граф выставил перед собой голову. Махди тут же отступили назад.

– Почему они ее боятся? – спросила Эйтн.

– Потому, что им запрещено ее касаться, – ответил Занди, ухмыляясь, обводя взглядом ночных стражей. – Брать в руки Святыню могут только жрецы.

– Но вы осквернили ее тем, что украли, – заметил я. – Ведь потому вы так отчаянно не хотели вести нас сюда, верно?

– Весьма проницательно, мастер-лейр, – кисло произнес Занди. – Так и есть. Я украл эту голову много лет назад и теперь, рискуя своей жизнью, принес ее обратно, лишь бы вам помочь, так что можете быть благодарны.

– О, да. Как раз, когда из нас решат сварить праздничный ужин, я буду рассыпаться в благодарностях!

– Можете не переживать, Сет, на вас у них иные планы.

– Н-да? Это они вас об этом просветили?

– А вам в голову не приходило, что они прекрасно понимают, о чем мы тут толкуем? – негромко вставила Эйтн. Этого оказалось достаточно, чтобы мы оба приутихли.

А ведь в видеозаписи Аверре один из махди изъясняется на прекрасном риоммском и практически без акцента. Я подозрительно уставился на ближайшего аборигена. Тот смотрел на меня так, будто перед ним кусок слизи. Это навело на мысль, что либо махди ненавидят всех чужаков одинаково, либо у них какое-то особое отношение именно ко мне. Второе, отчего-то, казалось более правдоподобным, но установить точно, можно было, лишь дойдя до конца.

– Где Батул Аверре? – спросил я.

– А мне откуда знать? – отозвался Занди.

– Да я не вас спрашиваю! К ним обращаюсь, – и кивнул на аборигенов.

– Думаешь, это поможет? – с сомнением спросила Эйтн.

– Понятия не имею, – признался я, но для верности повторил, глядя главному махди прямо в глаза: – Где он?

Для пущего эффекта, я сделал