Многоликий Янус - Светлана Малеёнок

К счастью, представление, учиненное моей молодой женой, подходило к концу. Люди, тихо переговариваясь и качая головами, постепенно расходились по своим рабочим местам. Снова послышался привычный и успокаивающий стук молотка по наковальне и ржание лошадей в конюшне. Все так же кудахтали куры, выискивая в придорожной пыли чего повкуснее и мычала буренка, напоминавшая, что ее давно пора доить.

Я вытер рукавом пот со лба, и посмотрел на притихшую девушку. Она стояла, уперев руки в боки и молча, гипнотизировала меня взглядом.

— А ну, немедленно отвези меня назад, к отцу! – припечатала она.

— А если не отвезу? – устало спросил я, мечтая как можно скорее смыть с себя дорожную пыль.

— Сама уеду! Я ни минуты не останусь в этом…, — девушка презрительно оглядывала усадьбу, стараясь подобрать более подходящее к ней, название. – В этом клоповнике!

— Ну–ну, — устало ответил я. – Вот твой сундук, вот дорога, топай! – Я махнул рукой в сторону замка графа Саяна и, не оглядываясь, пошел в дом.

— Почему, топай? – взвизгнула Аврора, — а где карета?

— Домой уехала, к графине Овердрайв. У меня нет своей кареты. – Не оборачиваясь, ответил я, поднимаясь по ступеням на крыльцо.

— Как это, нет? – пораженно выдохнула девушка. – Как это у князя и нет, кареты?

Я пожал плечами и обернулся. – Да так и нет. Ни к чему она мне была. Мне и в седле путешествовать вполне удобно. Так ты идешь в дом?

— В дом, — пробормотала девушка, словно пробуя это слово на вкус. – Ну, ладно, пойдем! Но завтра, я хоть на телеге, но вернусь к отцу!

— Да, пожалуйста! – легко согласился я, открывая перед Авророй, дверь. – Только ведь люди не поверят, что сама ушла. Будут судачить, что не чистой тебя взял муж, вот и выгнал. – Сказал я, по сути, применив грязный прием. Но, так или иначе, мои слова не были лишены логики. С большой долей вероятности, так бы и стали говорить.

И, о чудо! Впервые, Аврора промолчала, не ответив своей обычной колкостью. Понурившись и приподнимая руками подол светлой юбки, она вошла в дом и, остановившись посередине темной прихожей, принялась оглядываться. Я не торопил ее, невольно пытаясь чужими глазами, увидеть то, что сейчас видела она.

Зрелище, надо сказать, было поистине удручающее. Темный холл, с четырьмя узкими, практически не дающими света, окнами. Дощатый пол, давно не знавший краски, был местами стерт до блеска, а местами, ощетинившийся свежими сколами, смотрелся довольно убого.

Стены, были обиты полотняными обоями, тканными из нитей трех светлых оттенков, отчего на них, вышел рисунок в крупную клетку. Их, десять лет назад, еще моя матушка выбирала, теперь же, в тех местах, куда падал из окон свет, краска выгорела и выглядела неряшливыми проплешинами. А там, где ожидавшие аудиенции отца, люди, прислонялись к стене спиною, и вовсе были вытерты до серого цвета.

Старая, такая же выцветшая мебель, тоже не добавляла холлу, красоты. Я невольно поморщился, представив, что сейчас о моем отчем доме, думает Аврора. В ожидании едких комментариев, я стиснул зубы, уговаривая себя сдержаться.

Но, по счастью, я услышал знакомую шаркающую поступь своего дворецкого. Старый верный Тимофей, подслеповато щурясь, вышел из коридора и с любопытством уставился на девушку. Та, смерила его оценивающим взглядом, и, вздернув подбородок, отвернулась к окну.

— Тимофей, — это моя жена, — Аврора! Поклонись своей Хозяйке!

Дворецкий скорчил забавную рожицу и, изобразив шутовской поклон, тут же виновато прокомментировал его. – Барыня, приношу свои извинения, но нога в колене не гнется.

Аврора, не удостоив старика ответом, повернулась ко мне:

— Ну, и долго ты еще собираешься, меня в дверях держать? Где мои покои? Прикажи, чтобы проводили!

— Тимофей, комната госпожи, готова?

— Давно, ваше сиятельство! – поклонился мне дворецкий, и нога в колене, у него уже очень замечательно гнулась.

Я усмехнулся, отвернувшись от Авроры, чтобы она не заметила. Новой истерики мне еще не хватало!

— Тимофей, будь добр, проводи госпожу в ее покои!

— У вас что, служанок нет? – возмутилась девушка. – А кто мне ванную приготовит? А кто поможет искупаться и переодеться?

Я быстро бросил на Тимофея предостерегающий взгляд, а то у старика уже и рот открылся и глаза стали хитрющими. Явно готовился новой колкостью Хозяйку поддеть.

— Аврора, у нас давно в доме не было женщин, поэтому, постоянной прислуги нет. Только приходящие горничные. Три женщины из деревни, раз в неделю, порядок в доме наводят. Давай сегодня постараешься сама справиться, а завтра, я позову женщин, сама выберешь себе прислугу.

— Как это, я сама справлюсь!? – Аврора распахнула удивленно, глаза. – А платье, я как расстегну? – сказав, она повернулась ко мне спиной.

Да уж, задачка. От шеи и до самой талии платья, шел ряд мелких пуговок.

— Ну, давай я тебе помогу! – уверенно сказал я, в душе ни на грамм этой уверенности не испытывая. Запоздало пришло понимание, что это моя жена, и мы должны теперь спать в одной постели. От этой мысли, меня бросило в жар. Я незаметно ослабил ворот рубашки, с внутренней дрожью, ожидая ответ Авроры.

— Ну, уж нет! – фыркнула она. – Прическу тоже ты мне будешь делать!?

— Эка она загнула! Прическу! – передразнил девушку дворецкий. – Так мне показывать твою комнату или сама найдешь?

— Я тебе что, дворовая девка? Тыкать ты мне еще будешь!? – мгновенно вызверилась Аврора. – Сама найду! Какая, понравится, там и останусь! – Бросила она через плечо, быстрым шагом удаляясь по коридору.

— Тимофей, а где сейчас мой батюшка?

— Князь Винсент Райли, ванну принимают, — напыщенно возвестил дворецкий.

Едва он это проговорил, раздался женский визг.

— Познакомились! — улыбнулся я, и отправился в свою комнату.

Глава 49. Надежды не осталось

Граф Оливер Райли

Давно я так хорошо себя не чувствовал! Я лежал в поле, среди созревших колосьев ржи. Сквозь закрытые веки, проникал яркий солнечный свет, отчего, перед глазами плыли темные круги. Разгоряченное лицо овевал ветерок, неся легкую прохладу и запах скошенной нивы. Я уже собрался было встать, как услышал басовитое:

— Барин!

Я узнал голос кузнеца Степана. Поднявшись резче, чем следовало, почувствовал головокружение и