Многоликий Янус - Светлана Малеёнок

— Барин! – раздалось прямо над ухом. – Я привез новые косы.

— Сейчас, Степан, подожди, — произнес я, и, нащупав могучее плечо кузнеца. Оперся об него, пережидая, когда головокружение прекратится. Наконец, неприятные ощущения прошли, и я поднял голову.

— Барин, с вами все хорошо? – черные, как угли, глаза Семена, смотрели с искренним беспокойством.

— Да, Семен, спасибо! Все хорошо. Так что там с косами, привез?

— Привез! – грубоватое и красное от постоянного жара в кузне, лицо мужчины, осветила улыбка. – Все как обещал и даже больше! Вон и подводу пришлось взять, не унести мне было столько. Я ведь еще и граблей наделал, серпов и вил.

— Ну-ка, ну-ка! – Заинтересовался я, и пошел вслед за кузнецом, к хорошо груженой телеге. Пока шел, огляделся по сторонам. Оказывается, пока я спал, крестьяне уже далеко ушли от того места, где я отдыхал, оставив лишь этот пятачок спелых колосьев не тронутым. Стало неловко. Вызвался им помочь, а сам прохлаждаюсь. Хотя, спина с непривычки болела нещадно!

— Вот! Смотрите! – поднимая дерюгу, произнес кузнец.

Да, инструмент добрый получился! Недаром, изделия нашего Семена на всю округу славятся. Уже не раз просили выкупить у меня этого мастера с золотыми руками. Особенно графиня Овердрайв моего батюшку донимала с этой просьбой. Подозреваю, что не только ради его умелых рук.

Взяв из большой кучи инструментов косу, и, осторожно потрогав острейшее лезвие, одобрительно хмыкнул. Заточка режущей кромки, у Семена тоже была самая лучшая! Подойдя к островку не скошенного поля, я примерился и несколькими плавными движениями, скосил оставшуюся на корню, рожь. Отложив косу в сторону, ловко связал сноп и поставил его среди прочих. Отряхнул руки и довольно посмотрел на свою работу.

Неподалеку заржал конь, я оглянулся. К нам подъехали две подводы с деревенскими бабами, ловко соскочив с которых, они кланялись мне и подходили за серпами. Самые молодые, становились при этом, словно маков цвет. Смущенно улыбаясь, они стреляли в мою сторону глазами и еще больше краснели. Я же, как всегда делал вид, что не замечаю их интереса. Дамским угодником, я и раньше-то никогда не был, а уж теперь, и подавно! Боюсь, что окажусь таким же однолюбом, как мой отец. А почему, боюсь? Я больше ни кого не знал, кто бы еще жил во взаимной любви и заботе, как мои отец и мать. А любить безответно, ну уж нет, увольте!

От раздумий, меня отвлекла протяжная песня, которую затянули, приступившие к работе серпами, бабы. Мужики, вытирая со лба, пот, подходили к одной из прибывших подвод, и, налив себе кружку молока и отломив хлеба, садились полдничать. Я почувствовал голод и решил к ним присоединиться.

После еды, немного передохнув, мужики снова взялись за косы, и я с ними.

— Барин! – может уже достаточно вам на сегодня? Не барское это дело, в поле спину гнуть! Поезжайте домой отдыхать! Вон, Буран вас уже давно заждался, — сказал подошедший сзади управляющий имением.

— Спасибо, Прохор за заботу! — улыбнулся я, оборачиваясь. – Наверное, ты прав, лучше мне на сегодня закончить, а то завтра совсем негож буду работать!

Управляющий всплеснул руками. – Да что же это вы, батенька, такое удумали!? Ну, побаловались и ладно! Не барское это занятие, спину на поле гнуть. Да и не с привычки вам это. Вы бы лучше поезжали в столицу, да поискали для нас покупателя на весь урожай! Зерна, в нынешний год много уродилось, боюсь, задорого не продадим. А у нас и так поля лишь на половину засеяны! Как бы голода не было зимой, — понизил голос Прохор.

Я внимательно посмотрел в лицо управляющему и задумался. Он уже был стар и как помню, еще я босоногим мальцом по полям бегал, когда он на моего батюшку работал и никогда не подводил. На редкость был хорошим управляющим и просто честным человеком. А я, пожалуй, только сейчас осознал, насколько важно, чтобы рядом были именно такие люди, на которых можно положиться и довериться им.

Я дружески похлопал Прохора по плечу и ответил:

— Ты прав. Пожалуй, завтра я этим и займусь! Но для начала, доеду до своего тестя, пора бы уж ему напомнить об обещанном приданом Авроры! Что он деньгами обещал помочь на новую посевную и ремонт усадьбы.

Прохор внимательно на меня посмотрел и молча, ждал продолжения. На редкость проницательный мужик, с пол взгляда все понимает. Махнув мужикам на прощание рукой, я направился к пасущемуся неподалеку, Бурану. Конь дожидался меня в тени небольшой рощицы на краю поля, как бы нехотя пощипывая еще свежую, не успевшую пожелтеть на солнце, траву. Управляющий последовал за мной.

Достав из подвешенной на сук дерева сумки, фляжку с водой, я пригласил:

— Присядем?

Прохор просто кивнул, и, кинув под раскидистый тополь, изрядно потрепанный зипун, предложил:

— Не побрезгуйте, барин!

Я благодарно кивнул, и уселся на один край, Прохор примостился рядом. Помолчали.

— Хорошо здесь! – нарушил я первым, молчание. – Насекомые стрекочут в траве, зерном пахнет…

— И бабы красиво поют, — поддержал меня управляющий. А затем, без перехода, спросил:

— Что, барин, совсем все плохо?

Я сразу понял, о чем он и решил ответить. Тем более я знал, что мужик он надежный, зря болтать не будет, а выговориться мне хотелось, просто безбожно!

— Плохо! – кивнул я, отламывая соломинку и беря ее зубами. Мне нужна была пауза, за последние полтора месяца со дня моей свадьбы, много всего случилось, так что я даже не знал с чего начать. Но Прохор мне помог, спросив:

— Как жена, привыкает помаленьку?

Я усмехнулся, поняв, что все эти полтора месяца, можно уместить в один лишь жест и покачал головой.

— Да ну! – неподдельно удивился он. – А я думал, от зависти бабы брешут. – И тут же смутился, поняв, что случайно проговорился о том, что обсуждает с кем-то жизнь своего барина. Поэтому, поспешил оправдаться. – Да я это просто слышал! Сам-то я что? Я ничего! Я только слушаю, да запоминаю.

А тут мне стало интересно на себя со стороны посмотреть. Поэтому усмехнулся и попросил:

— Расскажи!

— Что? – удивился Прохор.

— О чем бабы болтают, — улыбнулся я, чувствуя, что меня охватывает странный азарт и даже усталость, вроде, уходит.

Управляющий внимательно на меня посмотрел, как бы проверяя, в