Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

которая свела его с ума, заставила пойти на тяжкое преступление, в конечном итоге навсегда подчинила его проклятому Нольсу? Стоила ли в сущности его любовь тех многочисленных жертв?

И вот ее прекрасные глаза в обрамлении молочно-белых ресниц снова смотрят на него в упор, в них читается радость от долгожданной встречи, не об этом ли он всегда мечтал?

– Не ждала? – ухмыльнулся он, поигрывая белозубым оскалом.

– Не ждала, – легко согласилась она. – Где ты был? Знал бы ты, что здесь случилось, пока ты отсутствовал…

– А где Инк?

– Скоро вернется.

Они сидели за столом, Павлия угощала его лучшими беруанскими деликатесами. Ни слова упрека из ее уст Нороган так и не услышал. Его даже стало это немного раздражать. Неужели ей все равно, дома он ночует или в забытых топях Доргейма? Подобно красивой белой бабочке, Павлия порхала вокруг него, все такая же прелестная, невесомая, легкомысленная. По крайней мере, так показалось суровому естествознателю, который постепенно терял остатки воодушевления и становился все более сумрачным.

– Столько всего произошло, пока тебя не было, – необычно серьезным тоном вдруг заметила Павлия.

– Неужели, моя хорошая? – не без язвительности отозвался Нороган.

– К Беру подходили полидексяне. Говорят, они намеревались напасть на жителей столицы под предлогом помощи омаронцам. Но все пошло совсем не так, как они планировали. Артур, Индолас, – они, оказывается, находились здесь, в Беру, представляешь? Это мне рассказал Инкард. Он часто перемещался в Птичье графство. Но самое удивительное, что я поняла из его сбивчивого рассказа: власть в Беру захватила некая женщина, которая… Словом, как предполагают, в которой была какая-то Тень. И только благодаря вмешательству Индоласа, удалось ее уничтожить! Что с тобой, мой милый?

Последнюю фразу Павлия произнесла с заметным беспокойством, ибо безупречное лицо Норогана скривилось так, будто он съел тухлого короеда с лимоном. Нольс внутри него буквально возопил от негодования, да и он сам почувствовал небывалое разочарование. Тень была в Беру, серьезно?! Он мог бы с ней объединиться! Вместе куда проще планировать грандиозные вещи, нежели поодиночке. Особенно когда задумал грандиозное убийство. Тень захватила власть в Беру! Да объединившись с ней, они бы пошли куда дальше мелких козней в Доргейме. Там еще надо было ждать, когда предприятие созреет, выстрелит, а здесь уже были созданы все условия! Ну почему, почему он так долго отсутствовал, как это все могло произойти без его участия!

– А где же сейчас наш добрый друг, Индолас? Ты уже повидалась с ним?

– Нет, он сразу же отправился на твои поиски…

– Меня не надо искать, я здесь! – не сдержав раздражения, буркнул Нороган.

– Но он-то об этом не знал! Ты расстроился? Хочешь, можешь поговорить с Инкардом, он расскажет тебе более подробно, чем я.

– Я подожду его в саду, – мрачно заметил Нороган, довольно резко встав со своего места. Чтоб его море поглотило, этого глупого мальчишку! Просил же докладывать обо всем!

«Тише, тише, не теряйте хладнокровия, господин Нороган», – послышался в его голове мерзкий предостерегающий голос.

– Заткнись, Нольс, – буркнул он громко, отчего Павлия с еще большим волнением покосилась на него. Прозрачные глаза ее расширились от беспокойства, и Нороган чуть было не ругнулся вслух.

– Все в порядке, устал немного. Да еще и эти новости. Очень неожиданно. Пойду на ветку, подожду Инка.

***

Между тем Инкард, ничего не подозревая, возвращался домой. Голова его была занята предстоящей поездкой в Троссард-Холл, исчезновением Ранди, избранным всадником. Когда он вошел в сад, то даже не сразу приметил под скрюченным ивовым деревом не менее скрюченную фигуру отчима. Тот, насупившись, сидел на земле, поджав под себя ноги на армутский манер; на его угловатое лицо падала тень, еще больше заостряя его черты. Ярко выраженные скулы казались двумя сколотыми кусками мрамора, а подбородок – обломком гранита. Увидев только отчима столь зловещим, Инк невольно вздрогнул, детские страхи мигом возродились в его душе, панический ужас медленно пополз вдоль позвоночника.

– Ты что, не рад меня видеть, прия-ятель? – насмешливо растягивая слова проговорил отчим, остро резанув его проницательным взглядом сощуренных глаз.

– Я просто не ожидал тебя сегодня встретить, – извиняющим голосом пролепетал Инк, ненавидя себя за свой постыдный страх.

– Мама готовит нам фирменный чай с листьями Ваах-лаба. А мы пока можем спокойно побеседовать. Присядь со мной и расскажи, что интересного случилось за время моего отсутствия.

Инкард подчинился и аккуратно присел рядом с Нороганом. На самом деле много чего произошло. Прибытие всадника, исчезновение Ранди, захват столицы, а после – счастливое освобождение… Встреча с Индоласом… Инк уже открыл рот, чтобы обо всем рассказать, но вдруг ему вспомнилась просьба отчима – докладывать обо всех важных событиях. А он ничего не сделал, решительным образом ни-че-го. Инк виновато опустил глаза, ладони его сразу же предательски вспотели, а воздух между ним и отчимом как будто сгустился. Нороган положил ему руку на плечо, подбадривая, но несчастный Инкард не мог вымолвить ни слова, словно разучился говорить.

– А где моя ящерица? – вкрадчиво поинтересовался отчим.

Инкард с трудом сглотнул слюну: бедняге с ужасом почудилось, будто в его горле застрял булыжник.

– Я… Не знаю, где она…

В этот же миг тяжелая ладонь Норогана вспыхнула огнем, скрюченные пальцы превратились в зажженные факелы, которые немилосердно вонзились в нежную кожу Инка, заставив того вскрикнуть от мучительной боли.

– Пожалуйста, не надо, я… Прости меня! – малодушно простонал Инк, в панике схватившись за пострадавшую руку, однако Нороган, вновь дотронувшись до него, за секунду убрал страшный ожог.

– Это вышло непроизвольно, – с глубоким раскаянием произнес естествознатель. – Я не хотел причинить тебе боль.

На Инка эти успокаивающие слова не произвели никакого действия. Он сам не знал, как оказался перед своим ночным кошмаром на коленях, морально истерзанный и трясущийся в мучительном ознобе: он боялся.

– Ты веришь мне? Я не специально! – прикрикнул на него Нороган, надеясь вывести пасынка из полуобморочного состояния. – Просто я сильно волновался за вас. Мне бы хотелось, чтобы ты подходил к моим словам чуть более ответственно. Ты понимаешь?

Инк вяло кивнул. Ему уже удалось побороть страх, но теперь его терзал стыд. Ему было тошно от самого себя. В конце концов, он не ребенок, чтобы хныкать от страха перед несдержанным папашей!

– Лучше бы мне вообще не быть естествознателем! Тогда бы я, возможно, так не пугал тебя! – почти в отчаянии воскликнул Нороган, и Инк даже на секунду пожалел его. Конечно, отчим не хотел причинить ему боль, это вышло случайно, силу ведь сложно контролировать. Инк тоже ненавидел себя за то, что является естествознателем. Лучше бы он родился обычным