Книга воздуха - Елена Булганова

– Не преувеличивай, Лидуся. Тридцать шесть – это еще далеко не старость. К тому же, мне почему-то кажется, что бояться нечего. Ты спасала жизнь, верно? Возможно, Судьи прежде не сталкивались с таким вариантом, когда, лишая кого-то вечности, ты его же спасаешь как человека. Но они во всем разберутся, и Николай найдет множество веских аргументов в твою защиту. Ты все сделала правильно, Лидуся. Полагаю, запрети я тебе – это только бы усилило твое решение помочь, ведь на карту было поставлено две жизни. И судьба маленькой девочки в придачу.

Лазарь вроде бы правильные вещи говорил, вот только Лида все сильнее закипала от злости. Плюс испытывала отчаянную необходимость наконец выговориться до конца. Пока она еще остается собой, а то вдруг состарится – тогда все станет глупо и неуместно. Когда заговорила, даже голос свой не узнала – какое-то сиплое злое квохтанье.

– А может, Лазарь, ты вдруг увидел решение своей проблемы? Может, подумал, что так даже лучше будет, ну, в плане наших дальнейших отношений?

– Поясни, – нахмурился профессор.

– Да все ты понимаешь! Господи, да есть ли на свете хоть одна вещь, которая не очевидна тебе, прожившему две тысячи лет! Я же у тебя как на ладони, все мои чувства, все страдания, верно? Разве ты можешь не понимать, что я чувствую к тебе? Ведь другого варианта просто и быть не могло!

Лазарь молчал, и ей становилось все страшней. Но раз ступила на этот путь – надо идти до конца.

– Сколько я думала обо всем этом, боже мой, сколько думала! Все пыталась тебя понять. Знаешь, я в одной книге по психологии вычитала, что у каждого человека есть набор категорических желаний на всю его жизнь. Например, объехать столько-то стран или городов. Посетил их все – и хватит, еще один будет лишним. Так же и с количеством детей, вообще со всем. Не знаю, может, у вечников иначе, но я пока мыслю, как обычный человек. И мне очень страшно, Лазарь. Я понимаю, сколько раз в тебя влюблялись, сколько раз ты бывал влюблен, пока, наверное, тебе это не приелось вконец. И тут какая-то девчонка с ее юной глупой любовью, стандартными переживаниями – как это должно быть скучно! Одно преимущество, что тоже вечница, надолго рядом. Ты ведь не ветреник какой-то, ты любишь все постоянное! Так пусть лучше будет дочкой или сестрой, это глубоко, это еще волнует. Но возлюбленной – нет, зачем, не надо! Ты что, надеешься, это во мне как-то само перегорит, да? Потому и следишь во все глаза, чтобы ни одной веточки в этот костер от тебя не прилетело?

– Лида… – Лазарь предупреждающе поднял руку, глаза его больше не улыбались. Весне бы испугаться, но она уже закусила удила.

– Ой, молчи! Сейчас опять начнешь сглаживать ситуацию, как ты это ты превосходно умеешь! Только я начала этот разговор – и я выскажусь до конца. А то потом еще убьют или состарюсь – не решила пока, что хуже. Так вот: ты ошибся, Лазарь! Я не стану твоей вечной спутницей, как Анна или Валерий! Я просто не смогу переносить этого. Ты станешь меня превращать в свою сестру или дочку, а я буду надеяться, цепляться за любое слово, знак внимания, искать в любом проявлении нежности то, что нужно мне. Мне! Но не тебе. И я даже рада, да, я рада, что появился Диббук, хотя он угрожает всем, кто мне дорог. Но пока есть угроза, я могу быть рядом с тобой и не задаваться вопросами о будущем. Пока вроде при деле, ага, рискуем жизнью, боремся со злом, все в порядке! А потом, ну что потом? Куда я от тебя денусь, Лазарь? Как стану жить в постоянной и бесплодной надежде? Ну вот почему ты и сейчас молчишь?!

Она со всей саданула кулаками по коленкам и все же расплакалась, но плач какой-то сухой получился, бесслезный, одни всхлипы.

– Я молчу, чтобы ты могла выговориться, Лида, – очень серьезно произнес профессор.

– Ага, спасибо, конечно! Но это тоже плохо, Лазарь, даже еще хуже. Сбываются мои самые ужасные ожидания! Потому что я и раньше много раз говорила тебе это в своих мечтах, и иногда ты тоже был за рулем. Но все же у меня была крошечка надежды, что в такой момент ты бросишь руль, не дашь продолжать. Обнимешь хотя бы. Но все развивается по худшему варианту. Тебе просто тягостен этот разговор, ты гонишь машину, спешишь приехать на место. А там прыгнуть в озеро, сразиться с Диббуком, раскидать некров – все лучше, чем дурацкие признания недоделанной вечницы.

– Это не так, Лида, – все же перебил ее профессор.

– А как?!

– Я рад, что ты заговорила об этом. От мужчин всегда ждут, что они знают решение, но это не так. Я в самом деле боялся хоть как-то воздействовать на тебя, именно потому, что ты слишком молода, ты еще в полной мере человек. Потому решать нужно было именно тебе. В том числе и когда начать этот разговор. Или не начинать вообще.

– В смысле, ты ждал, не влюблюсь ли я в кого-нибудь, в институте или вон в Жана? – прищурилась Лида.

– Такое могло случиться.

– О, ну конечно! Глупая малышка, но пусть в ее распоряжении будут все возможные выборы этого мира. Скажи мне, Лазарь, скажи честно, раз и навсегда: что я для тебя?

Пауза, потом глухой, почти неузнаваемый голос друга:

– Ты для меня – все, Лида. И если наши судьбы будут связаны и дальше, я хочу быть для тебя тем, кто тебе больше всего нужен.

– Ты знаешь, кто мне нужен! Больше всего!

– Да. Но тут пока оставляю зазор – я не лучший вариант для тебя, родная. А мне хочется тебе только самого лучшего.

Лида лишь за голову схватилась. Вот уж не ожидала, что ее премудрый Лазарь однажды брякнет такую глупость!

– О, нет, молчи уже!

– Замолкаю. Кстати, мы как раз приехали.

Девушка заморгала, завертела головой, пытаясь вернуться в реальность. Они припарковались у обочины узкой дороги на съезде к истоптанной вдоль и поперек полянке. Позади них Маэса уже вышла из своей машины, стояла одной ногой на кочке и смотрела куда-то за деревья. Нужно было срочно взять себя в руки, забыть этот безумный разговор, сосредоточиться на главном – спасении Лехи. Если, конечно, его еще можно спасти.

Глава 29. Планета