Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

из дипломата перед собой, я мысленно вызвал пространственный карман — невидимый глазу "карман реальности", который научился создавать во время изнурительных тренировок с Алисой. Документы исчезли в воздухе, будто их поглотила незримая щель. Сам же дипломат я положил рядом с Мурлиевым — пусть думает, что просто упал и ударился головой.

Пока я шел к порталу возле своего сгоревшего дома, в голове складывалась тревожная картина. Слишком много совпадений: убийство родителей, странный интерес к нашей земле, этот детский рисунок с "человеком в черном"... Все вело в столицу, где, как я теперь понимал, плелся главный клубок интриг. Но распутать его аккуратно не получится — придется резать по живому, пока не найду того, кто отдал приказ.

С одной стороны, я был благодарен доспеху за новые способности. С другой — пугала мысль, что без него я снова стану обычным парнем, которому не хватит ни сил, ни контроля. В лаборатории предупреждали: после полной синхронизации с доспехом его не хочется снимать. Теперь я понимал, что они имели в виду. Это было похоже на наркотик — ощущение сверхчеловеческой силы, скорости, возможностей...

К лагерю археологов я вернулся незаметно, даже успев выполнить дневную норму по раскопкам. Профессор фон Винтерсхаген, узнав, что я тоже уезжаю, лишь облегченно вздохнул — мы с Алисой явно были для него лишней головной болью в уже сформированной группе.

Собрав вещи (которые теперь легко уместились в тот же пространственный карман), я отправился на вокзал.

Алиса встретила меня на перроне с нейтральным выражением лица. Наши купе оказались рядом, но всю ночь до столицы мы провели порознь. Я не стал стучаться к ней, а она, похоже, решила сделать вид, что ничего между нами не было — просто курортный роман, случайная интрижка под южным солнцем.

Но когда поезд въехал в тоннель, и в окне отразилось мое лицо в боевом шлеме доспеха, я поймал себя на мысли:

"Столица не простит нам слабостей. Особенно теперь, когда я знаю, что у генерала есть дочь... и что он боится 'человека в черном'."

Я проводил Алису взглядом, пока ее фигура не растворилась в толпе на перроне. Сделав глубокий вдох, я направился к камере хранения - телефон мог стать лишней уликой. Холодный металл ячейки слегка обжег пальцы, когда я захлопывал дверцу.

Ресторан "Старый город", расположенный напротив полицейского управления, встретил меня теплым ароматом жареного мяса и свежей выпечки. Интерьер выдержан в стиле петербургских трактиров XIX века - темное дерево, бархатные портьеры, хрустальные люстры. Я выбрал столик у окна с видом на вход в отдел, заказав крепкий эспрессо и тартар из телятины с трюфельным соусом. Кофе оказался на удивление хорош - густой, с шоколадными нотами.

Ровно в 13:15 из здания вышел капитан Лыков - тот самый, что в августе "развел" меня на взятку. Его дорогой костюм и золотые запонки кричали о коррупции. Я наблюдал, как он уверенно направился в VIP-кабинет ресторана, заказав, судя по всему, свой обычный обед - фуа-гра, перепела под брусничным соусом и бутылку бордо 2009 года.

Когда официант вышел, я бесшумно подошел к кабинету. Дубовая дверь с витражными вставками приоткрылась беззвучно. Лыков смаковал перепела, его толстые пальцы обжимали ножку птицы. Увидев меня, он подавился, лицо моментально покраснело от кашля.

"Как самочувствие?" - спросил я, похлопав его по спине с деланной заботливостью. Мои пальцы ощущали дорогую шерсть его пиджака, пропитанную запахом дорогого одеколона.

"Ты... кто... черт возьми..." - хрипел он, вытирая слезы. Его маленькие глазки сузились, пытаясь вспомнить мое лицо.

Я наклонился, делая вид, что хочу поделиться секретом. В последний момент он почуял неладное - зрачки расширились, жирные губы задрожали. Но было поздно. Моя рука молнией сжала его горло, перекрывая кислород. Он забился, опрокидывая бокал с вином - рубиновая жидкость растеклась по скатерти, как кровь.

Когда сознание начало покидать его, я почувствовал, как его тело обмякло, став невероятно тяжелым. Быстро заткнув ему рот салфеткой с ароматом лимона, я снял с него кожаный ремень - дорогой, итальянский, с массивной пряжкой. Его запястья оказались неожиданно мягкими и влажными от пота, когда я связывал их.

Закатав правую штанину его брюк, я начал методичную работу. Лезвие скользило по бледной коже, оставляя аккуратные красные линии. Первая капля крови упала на полированный паркет, вторая - на мой ботинок. Его глаза, полные животного ужаса, следили за каждым движением.

"Говори," - мое требование прозвучало тихо, но в тишине кабинета оно гремело, как выстрел. Когда я вынул кляп, его губы дрожали, как у ребенка.

"Меня убьют..." - шепотом простонал он. По щекам текли слезы, смешиваясь с потом на двойном подбородке.

Я наклонился ближе, чувствуя запах его страха - кислый, как испорченное молоко. "Они не узнают. А я могу сделать так, что твоя смерть будет долгой. Очень долгой." Мои пальцы снова коснулись лезвия.

Его сдача была мгновенной. Имя "Истоков" вырвалось вместе с комком слизи.

— На кого он работает?

— Букреев Василий Олегович… генерал военной прокуратуры.

Я замер.

— Постой… А отец его случайно не начальник военной академии?

— Да…

— Доспех, помоги стереть ему память и залечить раны, — мысленно попросил я.

В воздухе запахло озоном, порезы на ноге капитана затянулись без следа. Я взял бутылку вина со стола, влил ему в рот изрядную порцию, затем ткнул его лицом в салат, чтобы запах алкоголя был убедительнее. Убедившись, что он не задохнется, я аккуратно положил его голову на стол.

Доспех сработал безупречно. Когда я вышел из кабинета, за моей спиной лежал пьяный, по его собственному мнению, капитан. Его сорочка была залита бордо, лицо - в брусничном соусе. Никто даже не взглянул в мою сторону.

Но в голове уже звучал новый вопрос: насколько случайной была встреча с Ольгой? И как глубоко в этом замешана ее семья?

С тяжестью в душе я переступил порог дома. Степан Федорович встретил меня у дверей с привычной отеческой улыбкой, но я, сославшись на усталость после долгой дороги, сразу направился в свою комнату. Дверь закрылась с тихим щелчком, и я остался наедине со своими мыслями.

Если сложить воедино все, что удалось выяснить за последние дни, картина вырисовывалась тревожная:

Мое поступление в военную академию было спланировано заранее

Дом и землю отобрали не случайно

Проект "Витязь", курируемый начальником академии Букреевым, явно связан с древними доспехами

Рисунок дочери генерала с подписью "папа боится человека в черном" - не просто детская фантазия

Я разложил перед собой