Железное Сердце - Станислав Дарков

Когда я спустился вниз, Юна уже была там, её взгляд тёплый и настороженный одновременно.

— Я останусь у тебя, — сказала она просто, словно это не требовало обсуждения.

— Хорошо, — коротко ответил я, направляясь к двери, не задерживаясь.

Её голос догнал меня на полпути:

— Всё в порядке?

Я остановился на мгновение, не оборачиваясь:

— Не знаю.

Ответ прозвучал грубо, даже для меня. Я чувствовал, как внутри скручивается клубок из раздражения и усталости.

— Куда ты собираешься? — её голос был тише, почти робкий, но в нём звучала настойчивость.

Я обернулся, встречаясь с её взглядом. Тень раздражения скользнула по моему лицу.

— Это не важно, Юна. Просто меня не будет сегодня ночью.

— Не важно? — её брови сдвинулись. — Почему ты всегда так отталкиваешь людей, когда тебе хуже всего? Ты думаешь, что я здесь просто так?

Я сжал кулаки, пытаясь удержать в себе бурю, что рвалась наружу.

— Потому что это не твоё дело, — отрезал я, чувствуя, как слова становятся острее, чем нужно.

Юна шагнула ближе, не отводя взгляда.

— А если бы я сказала тебе, что это моё дело? Что мне не всё равно?

Эти слова задели глубже, чем я ожидал. Я отвёл взгляд, делая вид, что завязываю плащ.

— Я не просил тебя оставаться.

Она молчала несколько секунд, потом сказала тихо, но твёрдо:

— Но я осталась.

Я не нашёл, что ответить. Вместо слов осталась лишь тишина, и она оказалась тяжелее любой нашей ссоры. Я собрался выйти за дверь.

— Какой же ты иногда идиот, Максимус Айронхарт, — воскликнула Юна, срываясь на слёзы. Её голос дрогнул, наполнив тишину горечью, которую невозможно было игнорировать.

Я замер с рукой на дверной ручке, стиснув зубы. Слова больно задели, потому что в них было слишком много правды. Я не обернулся, просто выдохнул сквозь сжатые губы и шагнул в ночь, оставив её голос эхом за спиной.

Шёпот Лианны

Ночной Тиарин был похож на лабиринт теней, пронзённый холодными иглами ветра, что просачивались в самые потаённые уголки улиц. Я шагал по пустым переулкам, и каждый мой шаг отдавался глухим эхом от каменной брусчатки, будто сам город шептал в ответ на мои мысли. Звуки — редкий скрип ставен, отдалённый лай собак — казались тревожными сигналами в тишине, густой, как застоявшийся воздух в старом подвале.

Внутри всё гудело. Мысли клубились, накладываясь одна на другую, как слои старой пыли на забытых книгах. Я вспомнил лицо Юны — её взгляд, полный упрямства и разочарования, её голос, срывающийся на слёзы.

Чёрт возьми, я и правда был идиотом. Зачем нужно было так резко? Зачем нужно было закрываться, когда она всего лишь пыталась быть рядом? В её словах была не просто обида — там был укол правды, который я пытался игнорировать.

Шаги эхом отдавались в узких коридорах камня и тени. Тьма вокруг будто впитывала моё раздражение и вину. Лишь редкие фонари да факела тлели жёлтыми огоньками, отбрасывая вытянутые, искажённые тени. Их свет казался зыбким, как мои собственные убеждения. Казалось, город сам затаил дыхание, ожидая чего-то — может быть, того же, чего и я. Ответов? Искупления? Или хотя бы намёка на то, что я не окончательно потерялся в своих собственных противоречиях.

Мои пальцы сжались в кулак, ощущая холод металла перстня. Этот жест был якорем, помогал сосредоточиться, заземлял, напоминал, кто я. Хотя... знал ли я, кто я на самом деле?

Я свернул в более узкий переулок, где стены домов почти смыкались над головой, словно сговорившись, чтобы раздавить меня своим весом. Воздух здесь был плотнее, пропитан смесью влаги, древнего камня и чего-то ещё — едва уловимого, словно запах старой крови, оставленной на забытых улицах после чьей-то истории, законченной слишком быстро. Мои шаги стали тише, осторожнее, будто я боялся разбудить древнего духа города.

Я не мог избавиться от чувства, что каждый мой шаг не просто приближает меня к борделю Кассандры, но и уводит всё дальше от чего-то важного, что я оставил за спиной. От воспоминаний, от простых вещей, которые делали меня тем, кем я был когда-то — или, возможно, кем хотел бы быть.

"Сирена" выглядела как островок света и теней, приютившийся на углу улицы, где даже ветер казался уставшим. Я толкнул тяжёлую дверь, и она с глухим скрипом отворилась, впуская меня внутрь — будто я переступал границу между двумя мирами. Мир снаружи был холодным и пустым, а здесь — мягкий полумрак, аромат благовоний, напоённый намёками на вино и сладкие духи, и музыка, льющаяся издалека, словно шёпот забытых желаний.

Меня встретила одна из "работниц" — девушка с ленивой улыбкой и взглядом, в котором смешивались равнодушие и профессиональное очарование. Её движения были отточенными, как у актрисы, сыгравшей эту роль уже сотни раз.

— Ищу Кассандру, — сказал я, не тратя слов на вежливости.

Она кивнула, не задавая вопросов, и провела меня по коридору с алым ковром, выцветшим на изгибах, словно впитавшим в себя шаги тысяч людей, пришедших сюда в поисках утешения или забытья. По пути я ощущал тонкий шлейф запахов — смесь духов, вина и чего-то, что напоминало металлический привкус тайны.

Мы остановились у знакомой двери. Та самая комната, где я уже был с Кассандрой. Смешанные воспоминания вспыхнули и погасли, как искры на ветру: её голос, её взгляд, её прикосновение — слишком много для того, кто пытался оставаться хладнокровным.

Внутри царил полумрак, разбавленный мягким светом свечей. На низком столике уже стоял кувшин с вином и два бокала, один из которых девушка наполнила тёмным рубиновым напитком, и жидкость мерцала в свете, словно кровь на чьём-то лезвии.

— Хозяйка скоро придёт, — сказала она, прежде чем бесшумно исчезнуть за дверью, оставив меня наедине с тишиной и вином.

Я не спешил тянуться к бокалу. Вино казалось слишком удобной деталью в обстановке, где я не хотел чувствовать себя расслабленным. В каждом глотке могло быть что угодно — от яда до магии, от истины до лжи. Но дело было не только в подозрениях. Я не хотел терять ясность. Не здесь. Не сейчас. Моё отражение в зеркале на стене казалось чужим — усталым, но решительным.

Дверь открылась, и Кассандра появилась так же неожиданно, как исчезла её служанка.