Обратный отсчет: Равнина - Токацин

с Гварзой будете откачивать? Сколько он тогда в госпитале валялся? Лучше скажи Маккензи — пусть знакомит филков с хранителем на своей станции. Хотя бы выясним, кто к этому в принципе пригоден, а у кого мозги плавятся. И госпиталь, если что, рядом.

Айзек посмотрел на потолок.

— Вечером приведу первую тройку. Познакомишь их с хранителем. В твоём присутствии всем будет спокойнее. Глядишь, госпиталь не понадобится.

…Тонкое волокно, прилипшее к локтю, внезапно натянулось и дёрнулось. Гедимин невольно покосился на руку, хотя прекрасно знал, что ничего не увидит, — щупальца хранителя даже сигма-сканер не отличал от рассеянных квантов. Наверху проскрежетала крышка, и в бункере потянуло сквозняком. Сармат угрюмо сощурился, услышав чужие шаги. «И правда, привёл. Экспериментатор, мать его пробирка…»

— Идите, идите, — Айзек, замыкающий короткую процессию, подтолкнул филков к щиту управления. — А я закрою люк, пока всё не остыло. Осторожно, термочашка!

Филк, едва не наступивший на раскалённый «термоэлемент», шарахнулся к стене. Гедимин, сдержав раздражённый вздох, отодвинул кресло и встал в углу, вплотную к корпусу реактора. Хранитель растерянно перебирал щупальцами по его плечам и предплечьям; тонких отростков внезапно стало много.

— Все вы тут были, — сказал Айзек, вернувшись к филкам. — Сегодня у вас первая полная совместная смена. Для начала — два часа. Гедимин, про пульт и мониторы рассказывать не надо. Объясни про хранителя.

Филки переглянулись.

— Про кого? — переспросил один из них. Гедимин попытался вспомнить хоть одно имя, но только досадливо сузил глаза. «Попросить у Альгота именные нашивки? Хоть крашеным гзешем, хоть проволокой по гзешу… да хоть кованые — я бы сам начеканил…»

— Хранитель, — буркнул он, приложив ладонь к гладкому жёлтому камню. — Квантовая форма жизни. Водится в реакторе. Крутит параметры. Иногда общается. Кто-нибудь сейчас чувствует паутину на коже? Или жжение?

Филки растерянно переглянулись и, как по команде, повернулись к Айзеку.

— Эта… информация… — говорящий запнулся, подбирая слова. Айзек поспешно кивнул.

— Гедимин говорит о существующем явлении. Так кто-нибудь чувствует то, что он описал?

Филки покачали головами — двое одновременно, один — с заминкой. Гедимин перевёл взгляд на него.

— Ты держись спокойно. Он сам волнуется, — сармат повёл плечом, обмотанным невидимыми щупальцами. — Тут будут вызывать ещё одну… квантовую тварь. Она больше и сильнее. Хранителю неспокойно. Надо, чтобы кто-нибудь был с ним. И мог поговорить.

Филк мигнул.

— Это про ритуал кочевников? Я в-видел позавчера… там было что-то живое, в этой буре, — его передёрнуло. Гедимин мрачно кивнул.

— В буре были Экеста. Зверьки опасные, но материальные. А хранитель чует квантовых. Размером с континент или планету. Подойди.

Филк нехотя двинулся к реактору и остановился в двух шагах от плотно закрытого люка. Вздрогнув, он потянулся к виску. Гедимин замер. «Арктус» был наготове — хоть как-то перекрыть квантовый поток, сохранить мозг от выжигания…

— Горячие нитки, — прошептал филк; его глаза округлились, и он прижал пальцы плотнее в попытке что-то нащупать под шлемом. — Шевелятся. Тонкие такие… Это оно?

Гедимин, смигнув, провёл ладонью по жёлтому камню. «Только спокойно. Это твои операторы. Тебе не навредят. И ты осторожнее с ними, ладно?»

Филк, отняв руку от виска, внимательно посмотрел на запястье и неуверенно улыбнулся.

— Эй! Тут, и правда, что-то такое… — он оглянулся на сарматов, замерших у щита управления. — Заметили?

Филки переглянулись. Гедимин, не дожидаясь их ответа, тронул того, кто стоял ближе всех, за плечо.

— Ладонь сюда положи. Не бойся, ничего не сдвинешь. Теперь держи… Эй!

Филк отдёрнул руку и уставился на ладонь, шевеля пальцами.

— Обожгло⁈ — Гедимин запоздало вскинул генератор защитного поля. — Сильно? Что молчишь⁈

Филк покачал головой, затем с кривой ухмылкой снова поднёс ладонь к стенке и пошевелил пальцами.

— Надо же… — прошептал он. — И оно такое… только тут, на Равнине? В наших реакторах — нет?

— Про что они там вообще? — тихо спросили от монитора. — ЭСТ-излучение… оно же на мозг влияет, да?

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Существо прилагается к ирренцию. Но ты пока к этому привыкни. Садись к монитору. Эй, там! Сюда!

Филки вздрогнули от окрика, но обсуждение чужого мозга прекратили и нехотя, с большой опаской, приблизились к реактору. Смотрели они при этом не на жёлтую стенку с люком, а на Гедимина. Он угрюмо сощурился.

— Считайте до ста. Про себя, не вслух.

Время тянулось. Часть щупалец, намотанных на руки Гедимина, незаметно растаяла. Филк у монитора периодически вздрагивал и рассматривал то запястья, то плечи, то нащупывал что-то на висках и макушке. Айзек встал рядом с ним и еле слышно что-то рассказывал. Филк слушал, недоверчиво мигая.

— Всё, — объявил другой «подопытный», с опаской глядя на Гедимина. — И что?

Сармат пожал плечами.

— Ничего. У вас на смену один с чутьём. Или нравящийся хранителю… да Седна их разберёт, этих квантовых! Один на смену — уже неплохо. Эй! Айзек, кто из них в смене главный?

Командир положил ладонь на плечо оператора.

— Кённа. Теперь — Кённа. Остальные… Гедимин, стоит их оставлять тут?

Кённа, вздрогнув, оглянулся на филков. Те, забыв о нём, уставились на Айзека.

— Бред какой-то… — пробормотал один из них и неуверенно усмехнулся. — То есть — теперь кто не спятил, тот не оператор?

Гедимин тяжело качнул головой. Что-то холодное шевельнулось в груди, но щупальца хранителя впились под рёбра, и холод растаял.

— Одного хватит. Кённа! Люк не трогай. Хранитель не обидит, но излучение есть излучение.

Филк криво ухмыльнулся и снова потрогал затылок.

— А оно что-нибудь понимает? Слова, мысли, картинки?

— Оно понятливое, — Гедимин в последний раз провёл ладонью по корпусу реактора и двинулся к выходу. — Пробуй общаться. О нём вообще… мало что известно.

Двое филков всю дорогу озадаченно