Злая. Сказка о ведьме Запада - Грегори Магуайр

всё же она напряжённо села, явно чувствуя себя не в своей тарелке в этом уютном стёганом коконе пышной гостиной. Она сделала крохотный, едва заметный глоток, будто подозревая, что в напитке морозник.

– Полагаю, мне нужно извиниться за ту вспышку из-за Чистри, – сказала она. – Я отлично сознаю, что здесь, в Киамо Ко, я ваша гостья. Просто меня вдруг понесло.

– Так это и выглядело, – начала Пятая, но остальные поспешно перебили её:

– Да что вы, забудьте, у всех бывают такие дни, правда, у нас это вообще обычно случается в один и тот же день, уже много лет…

– Это очень тяжело, – с трудом выговорила Эльфи. – Я много лет жила под обетом молчания и не всегда понимаю, насколько… громко… люди могут себя вести. Кроме того, это в некотором роде чужая культура.

– Мы, племя Арджики, всегда гордились тем, что можем говорить с любым другим жителем Страны Оз, – сказала Вторая. – Нам одинаково легко находить общий язык как с южными бродягами скроу, так и с восточной элитой Изумрудного города.

(Не то чтобы они когда-либо покидали пределы Винкуса.)

– Хотите попробовать? – спросила Третья, достав коробку марципановых фруктов.

– Нет, – отказалась Эльфаба, – но я желала бы знать, что вы можете рассказать мне о печали вашей сестры.

Они настороженно замерли, раздираемые искушением и подозрением.

– Я полюбила наши с ней беседы в Солнечных покоях, – продолжила Эльфи, – но всякий раз, когда речь заходит о её покойном муже, которого, как можно догадаться, я знала лично, она отказывается что-либо обсуждать.

– О, ну, это было так грустно, – сказала Вторая.

– Настоящая трагедия, – подхватила Третья.

– Для неё, – уточнила Четвёртая.

– И для нас, – вставила Пятая.

– Тётушка Гостья, хотите добавить капельку апельсинового ликёра в свой лимонный ячмень? – предложила Шестая. – Его доставили с благоухающих склонов Малых Келлских Гор, это настоящая диковинка.

– Ну, только капельку, – согласилась Эльфи, но пить не стала.

Она упёрлась локтями в колени, склонилась вперёд и попросила:

– Пожалуйста, расскажите мне, как она узнала о смерти Фиеро.

Воцарилось молчание. Сёстры избегали смотреть друг на друга, сосредоточенно перебирая складки юбок. После паузы Вторая сказала:

– О, этот печальный день. Память о нём всё ещё причиняет боль.

Остальные слегка повернулись к ней, устраиваясь поудобнее. Эльфаба моргнула дважды, похожая в этот момент на своих ворон.

Вторая изложила всю историю, без лишних эмоций и драматизма. Один из деловых партнёров Фиеро, торговец из Арджики, прибыл через горный перевал в первую весеннюю оттепель на спине горного скарка. Он попросил встречи с Саримой и настоял, чтобы её сёстры тоже присутствовали – поддержать её при столь горестной вести. Он рассказал им, что в первую ночь Лурлинских святок получил в своём клубе анонимное сообщение о том, что Фиеро убит. В записке был указан адрес в неблагополучном районе – даже не в жилом квартале. Член клана нанял пару громил и выломал дверь склада. На верхнем этаже обнаружилась скрытая квартирка – очевидно, место для тайных встреч. (Рассказчик сообщил это без тени смущения, возможно, готовя себе почву для будущего захвата власти.) Сохранились признаки борьбы и очень много крови – густой слой в некоторых местах ещё оставался липким. Тело, видимо, забрали оттуда – его так и не нашли.

На этот рассказ Эльфаба лишь мрачно кивнула.

– Год, – продолжала Вторая, – наша бедная, убитая горем Сарима отказывалась верить, что её муж действительно мёртв. Нас бы не удивило письмо с требованием выкупа. Но к следующим святкам, притом что никаких известий больше не поступало, нам пришлось смириться с неизбежным. Кроме того, клан продержался какое-то время в совместном управлении, но долго так продолжаться не могло, и Арджики потребовали единого вождя. Его выбрали, и он хорошо справляется со своей ролью. Когда Иржи достигнет совершеннолетия, он может предъявить права на наследство, если ему хватит храбрости. Хотя пока смелости у него совсем нет. У Манека получилось бы лучше, но он второй в очереди.

– И что же Сарима думает обо всём этом? – спросила Эльфи. – А вы? Все вы?

Теперь, когда самая мрачная часть истории осталась позади, остальные сёстры сочли возможным вступить в беседу. Оказалось, Сарима несколько лет подозревала, что Фиеро изменял ей с подругой юности по колледжу – некой Глиндой, легендарной красавицей из Гилликина.

– Легендарной? – переспросила Эльфи.

– Он рассказывал нам всем, какая она очаровательная, какая скромная, сколько в ней грации и блеска…

– Разве мужчина, который изменяет жене, будет так уж восторженно расписывать свою любовницу?

– Мужчины, как нам известно, жестоки и хитры, – нравоучительно заметила Вторая. – Какая прекрасная уловка – открыто и восторженно признавать, что он восхищается ею! У Саримы не было никаких оснований обвинять его в лукавстве и обмане. К тому же он всегда оставался внимателен к ней…

– В своей холодной, угрюмой, замкнутой, ожесточённой манере, – осуждающе вставила Третья.

– Совсем не так, как в романах, – добавила Четвёртая.

– Если бы мы их читали, – присовокупила Пятая.

– А мы не читаем, – заключила Шестая, положив в рот марципановую грушу.

– И поэтому Сарима считает, что её муж связался с этой… этой…

– Ослепительной красавицей, – подсказала Вторая. – Ты, должно быть, знала её, ты же училась в Шизе?

– Немного, – согласилась Эльфи, забыв закрыть рот. Ей было нелегко поспевать за сменяющими друг друга рассказчицами. – Я уже много лет её не видела.

– И Сарима считает, что всё очевидно, – продолжала Вторая. – Глинда была – и вроде бы до сих пор – замужем за богатым пожилым джентльменом по имени сэр Чаффри. Наверняка он что-то заподозрил, велел следить за ней, узнал обо всём. А потом нанял каких-то головорезов убить этого ублюдка. Я имею в виду беднягу Фиеро. Разве это не логично?

– Звучит вполне правдоподобно, – медленно произнесла Эльфи. – Но есть ли хоть какие-то доказательства?

– Никаких, – покачала головой Четвёртая. – Будь мы уверены, честь семьи требовала бы убийства сэра Чаффри из мести. Но он, кажется, до сих пор в добром здравии. Нет, это всего лишь теория, но именно её придерживается Сарима.

– Цепляется за эту мысль, – добавила Шестая.

– И почему бы нет, – вставила Пятая.

– Это её право, – поддакнула Третья.

– Всё её право, – печально заключила Вторая. – К тому же подумайте сами. Если бы вашего мужа убили, возможно, вам было бы легче это перенести, считая, что он хотя бы отчасти заслуживал такой судьбы?

– Нет, – сказала Эльфи, – не думаю.

– Мы тоже так не думаем, – признала Вторая, – но нам кажется, что Сарима считает именно так.

– А вы? – спросила Эльфаба, изучая узор ковра: алые ромбы, кайму с орнаментом из терний, зверей, листьев аканта и розеточных медальонов. – Что думаете вы?

– Вряд ли можно ожидать, что мы все будем единодушны, – отметила Вторая, но всё же продолжила: – Разумно предположить, что Фиеро без нашего ведома ввязался в какую-то политическую авантюру в Изумрудном городе.

– Он должен был пробыть там месяц, а задержался на четыре, – дополнила Четвёртая.

– У него были какие-то… политические склонности? – спросила Эльфаба.

– Он был князем