Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Хватит? — он дотронулся до вентиля. Чужая клешня снова сдавила пальцы. Коготь царапнул по обшивке и тут же отдёрнулся, со щелчком откидываясь назад; Гедимину показалось, что рука Икси дрогнула.

— Осторожней там, — недовольно сказал сармат. Напор убывал, и шланг пришлось опустить ниже. У двери зажглась ещё дюжина белых точек — кого-то позвали, или сам пришёл на плеск. Гедимин быстро огляделся, пересчитывая глаза, и оторопел. «Похоже… похоже, они все здесь. С теми двумя — двадцать одна особь… И вода кончилась.»

Он вытряхнул из шланга остатки и развёл руками.

— Всё. В бочке пусто. Нашли, чем вытереться? На улице холод…

Кто-то вцепился в его пальцы и попытался разжать их — мягко, гораздо осторожнее, чем недавно сжимал. Гедимин выпустил шланг и отодвинулся, слыша в темноте шорох и стук — из «кишки» пытались вытрясти воду. Потом зашуршало у стены — чужаки добрались до шлангов на креплениях. Гедимин хмыкнул.

— Если воды нет, то её нет, — заметил он. — Осталась холодная. Предупредили бы — мы оставили бы вам полную бочку.

Кто-то шумно выдохнул в наушник. Снова зашуршало у стены — шланги пристраивали в крепления. Получилось не с первого раза.

— А вы приходите, — сказал Гедимин, глядя на точки, то загорающиеся, то гаснущие. — Тут купальня для всех. Только надо предупреждать. Тогда отсюда все уйдут и закроют двери. Никто вам не помешает.

Шорохи никак не складывались в слова, хотя какие-то из них исходили не от лап, а из пастей. Несколько секунд — и огоньки погасли. Гедимин двинулся вперёд, придерживаясь за стену, и добрался до двери по мокрому полу, никого не зацепив.

«Ушли?» — он остановился в «шлюзовой камере», направив в темноту сигма-сканер. Что-то ещё рябило у дальнего обрыва. Дозиметр показывал нулевой фон, но минус с экрана пропал, — то, что влияло на прибор, заставляя его показывать бред, значительно ослабло. Гедимин приподнял с фонаря колпак — и зажмурился от яркого света. Проморгавшись, он выглянул из ангара. Световой круг «вышел» вместе с ним, накрывая десятки метров гравия. Через несколько секунд Гедимин понял, что видит дальний край обрыва — в сумерках, очень нечётко, но густой темноты, складывающейся в плотные стены, больше не было.

— Ушли, — прошептал он, поправляя на плече так и не пригодившийся сфалт, и взглянул на руку. Пальцы озябли, и дело было не в минус сорока градусах на холме — вторая рука ощущала лишь слабую прохладу. Гедимин повертел ладонью, высматривая царапины. Нашёл только одну — там, где коготь на долю секунды коснулся обшивки.

Скафандр он рассматривал ещё долго — в предбаннике, сняв спинные пластины и разложив их на полу. Нашёл пару щербин, возможно, оставшихся с последней переплавки, и ещё один свежий след когтя. «А ведь я ходил практически сквозь них,» — сармат запоздало поёжился и потёр зябнущую ладонь. «Так. Что с рукой?»

Никаких следов на коже не было, да и ощущение холода понемногу спадало. Сармат убедился, что пальцы правильно гнутся, и застегнул перчатку. «Эксперимент закончен. Пора в бункер. Рассказывать Айзеку, или незачем пугать?»

…В бункере было так светло, что Гедимин сощурился, — после нормализации освещения второй фонарь был явно лишним, а третий, принесённый сарматом с собой, — и вовсе избыточным. Айзек, кивнув в знак приветствия, прикрыл светильник и выдернул его из стены. Гедимин быстро оглянулся через плечо — темнота не сгустилась, даже там, куда падала его тень, всё ещё были видны отдельные камешки.

— Икси ушли, — сказал он, закрепляя свой фонарь в стенной нише. Совсем разрушать «световую стену» не хотелось — что бы там ни было в душевой, подпускать странных тварей к реактору Гедимин не собирался.

— Вот как, — пробормотал Айзек, пристально глядя на сармата. — Они сюда заглядывали. Где-то полчаса назад резко свернулись и исчезли. Странная поспешность. Скажи, это, случайно, с тобой никак не связано?

— Тут без меня ни один атом не распадётся, — буркнул Гедимин, разворачиваясь к монитору. Айзек еле слышно хмыкнул.

— Значит, Икси ушли… Расслабляться всё-таки не стоит. Могут вернуться.

…Икси не вернулись. Сколько Гедимин ни оглядывался на закрытый люк, каждый раз видел чётко очерченную крышку и цветные пятна расплющенного гравия. Два фонаря не оставляли для теней места, и нечему было пригасить их. Через пару часов хранитель робко тронул сармата за руку. Щупальца обвили «обмороженную» ладонь, и только после этого она окончательно перестала зябнуть. Гедимин благодарно хмыкнул.

— Такое впечатление, что они не враждебны, — пробормотал он, сам не зная, к кому обращается. — Но мало совместимы с другими формами жизни.

На экране сигма-сканера были очертания каменного пола, стен, «бочек», свёрнутых из защитного поля, и много ряби. Гедимин листал «кадры», надеясь, что в какой-то момент существа себя проявят.

«Вот здесь я пустил воду… Tza!» — он остановил промотку и впился взглядом в экран. Под брызгами воды проступил плотный силуэт. Он был чёрным, непроницаемым для сигма-лучей, и всё же его края были чётко очерчены. «Гуманоид,» — сделал мысленную пометку Гедимин. «И, похоже, в самом деле чешуйчатый.»

У Икси было странное строение ног — из-за него корпус сильно клонило вперёд; видимо, из-за этого и был необходим мощный хвост-противовес. Он на «фото» попал частично, но Гедимин различил какие-то перьевидные выросты вдоль его конца — Икси широко растопырил их, подставляя перья «дождю». «И такие же структуры вдоль руки… и на голове, похоже,» — сармат увеличил участок «снимка» и пригляделся к неровностям силуэта. «А это ступня. Если повернуть вот так… Хм. У них пух на пальцах. А когти сильно стёсаны. Поэтому шаг тихий… Забавная ступня. Что-то похожее я видел, с таким опушением. Что-то из хищных птиц, причём с севера…»

Знания в области биологии за месяцы без перечитывания «Справочника ликвидатора» сильно потускнели. Оставив попытки вспомнить правильную птицу, Гедимин снова тронул передатчик. «Сканов» с частями силуэтов было много — Икси, купаясь, сняли маскировку — но чёткого «снимка», где существа не «склеивались» бы, сармат так и не нашёл. «И это неплохо,» — решил он,