И грянул град - Лориана Рава

дело судить, кто достоин жить, а кто нет. Но впереди -- война. И на одной стороне будут инки, а на другой -- те, кто власть захватил. Сами себя они республиканцами зовут. А никакой вменяемой третьей стороны за простой народ не появится, -- лекарь вздохнул.

-- Инки лекарей не убивают. А вот от каньяри тебе пощады ждать не приходится.

-- Насчёт каньяри соглашусь. Да ведь и Инти лекарей убивал. Он убил лекаря, лечившего его отца. И лекаря, лечившего его самого, тоже убил. Такова благодарность палача.

-- Скажи, лекарь, если ты не осмотрел больного, а только что-то о нём услышал, можешь ли ты сказать, что у него за болезнь?

-- Разумеется, нет.

-- Так почему же ты так уверенно судишь о делах, про которые знаешь лишь по слухам? Ты же не следователь и не судья, чтобы решать, кто кого убил. Но и они порой ошибаются. Вот если бы тебе завтра доказали, что Инти никаких лекарей не убивал, ты бы изменил к нему отношение?

-- Не знаю. Может, ты и прав. Но вообще я людям не доверяю. А уж людям его ремесла тем более.

-- Скажи, а вот если бы тебе не стали доверять в твоём ремесле на том основании, что у тебя жена при родах умерла, ты бы что сказал?

-- Молод я был тогда, недостаточно опытен... Впрочем, даже и у опытных иногда родами умирают. Кажется, её едва ли что могло спасти... Не повезло мне.

-- Но ведь ты согласен, что о лекаре нельзя судить по одному случаю? Тем более если неясно как было дело?

-- Согласен. В общем, ты прав, дело не в этом. Вот я понимаю, зачем нужны крестьяне и пастухи, инженеры, амаута и лекаря. Даже зачем военные нужны, понимаю. Вдруг враг нападёт? Но вот без Службы Безопасности вполне можно было бы обойтись, они больше проблем создают, чем решают. Да и без носящих льяуту тоже. Разве они управляли? Они больше пирам и прочим чувственным удовольствиям предавались, как теперь выясняется...

-- То есть, зачем отражать удар врага ? понятно, а зачем ловить засланных этим врагом шпионов ? непонятно?

-- Да не верю я, что они шпионов ловили. Мне кажется, что они убивали невинных людей, потому что так проще.

-- То есть специально выискивали невинных и убивали? -- усмехнулся Инти.

-- Да нет, не специально, конечно. Но вот на кого напишут донос, того и арестуют. Вот я всю жизнь боялся: попадётся какой-нибудь сильно склонный к поиску врагов больной, пойдёт лечение не так, так он на меня донос напишет, что я его загубить решил, и всё! Прощай жизнь, сомнёт меня этот каток. Дочь тогда круглой сиротой останется....

-- Ну а с чего ты решил, что не стали бы разбираться и проверять, виноват ты или нет?

-- Ну а как бы они разобрались? Разве они в нашем ремесле понимают?

-- Но они могли для прояснения другого лекаря привлечь, ты думаешь, среди людей Инти не было лекарей?

-- А что, были?

-- Разумеется! Как бы они иначе определяли, умер человек от болезни или был отравлен?

-- Да никак. От балды писали. Даже удобнее написать, что такой-то отравлен, и кого-то обвинить и казнить, чем просто признать, что кто-то от болезни умер и никто не виноват. За разоблачённых врагов ведь награду дают. И хоромы.

-- Но неужели ты не помнишь разоблачение Колючей Ягоды и его подельников? За невинно загубленных людей дают известно какие хоромы. На двух столбах да с перекладиной. Да, и даже если допустить, что носящие льяуту занимались не столько делом, сколько удовольствиями, неужели ты будешь отрицать нужность централизованного управления в принципе?

-- Ну а зачем? Делают люди своё дело, и зачем им кто-то сверху?

-- Ну а на лекаря ты как учился?

-- От отца.

-- Поначалу. Но ведь ты потом в школу лекарей был отправлен. Зря?

-- Нет, не зря. Всё-таки опыт моего отца был ограничен.

-- А ведь школу лекарей надо было построить. Кто его строил?

-- Каменотёсы, разумеется.

-- А чтобы они его построили, надо было это дело кому-то организовать. Надо было доставить туда этих самых каменотёсов, камни и прочие материалы, кормить их при этом. Архитектор должен был план составить. Всё это кто-то должен был организовать. И по тому, насколько хорошо организуются такие дела, можно понять, насколько хорошо работают те, кто поставлен управлять. И судя по тому, что дела в Тавантисуйю обстояли более-менее сносно в этом плане, сказать, что у власти были сплошь бездельники и пьяницы, нельзя. Вот ты ведь участвовал в оспопрививании? Насколько чётко было всё отлажено?

-- В общем, дело было поставлено неплохо. К нашему Главному Лекарю тут претензий нет.

-- А ведь он не хотел изначально этого делать. Боялся последствий. Однако носящие льяуту его большинством голосов заставили пойти выполнить свою работу, и выполнить хорошо! И после этого ты говоришь, что они могли только пьянствовать?

-- А ты откуда знаешь всё это? Ты же простой торговец. У тебя что, родственники были с этим связаны?

-- Допустим, родственники. А что тут такого?

-- А кто?

-- У меня есть сёстры. Они замужем за людьми, которые занимали довольно высокие посты в Куско. Я не знаю, какая судьба постигла их и их детей теперь, и сердце моё в тревоге за них. Когда закончим с нашим сегодняшним делом, попробую узнать что-то об их судьбе...

-- Я понимаю твоё горе, Саири, но скажи, твои зятья были хорошими людьми?

-- Ну а что ты понимаешь под хорошими?

-- Ну, женщин они у себя дома не бесчестили?

-- Разумеется, нет. Боги, кто тебе наговорил про инков подобных глупостей?! Может, среди твоих собратьев-лекарей такие слухи давно ходят?

-- В общем, да.

-- Но сам подумай: ведь развратный образ жизни способствует различным стыдным болезням. Хоть кто-то из твоих собратьев говорил, что сам лечит какого-нибудь инку от чего-то подобного?

-- Но ведь признаваться в таком опасно...

-- А сплетничать о таком разве не опасно? Лучше уж такое свидетельство добавить для убедительности.

Ехавший впереди Коралл обернувшись, вдруг сказал:

-- Вы там потише, скоро в лес въезжаем.

-- Ладно, потом договорим, -- сказал Инти.

Уже посветлело, и в лесу проснулись птицы. Но людей им по дороге не встречалось. Как и вчера, впрочем. Инти подумал про себя, что Уайн с семьёй и лекарь