Зябрики в собственном соку или бесконечная история - Константин Константинович Костин

[2] В словаре Даля действительно есть слово «Белиберда». Правда, определение ему дано совсем другое, но вы же не рассчитывали, что герой знает словарь Даля наизусть?

Глава 53

— Они тебя и не должны слушаться, — хмыкнул я, гладя всхлипывающую девушку по волосам, — Они, если не ошибаюсь, это название я… якобы каких-то демонов[1]. А ты на повелительницу тьмы уж никак не похожа.

Хотя… Если покрасить в черный… И платье с таким вырезом надеть… То…[2]

Так! Прекрати фантазировать!

— Демонов не бывает, — булькнула мне в плечо Нитка.

— Согласен. Тогда кто тебя не слушается?

— Никто!

— А кто должен слушаться?

— Все!

— Да у тебя мания величия, подружка…

— Я тебе не подружка!

— Тогда говори человеческим языком: из-за чего ты мочишь мне рубашку?

Нитка зашевелилась, оторвалась от меня и вытерла слезы кулаком. Некрасиво, как человек, как девушка, которая не думает о том, какое впечатление производит. Либо по жизни такая, либо ей действительно паршиво.

Кто ее не слушается — я прекрасно понял. Они. Я. Мы. То есть — однокурсники. Вернее даже — будущие однокурсники, которых она с первого дня начала строить в две колонны в три ряда. А вот почему наше несогласие построиться ее так расстроило, простите за невольный каламбур — и скажите спасибо, что каламбур не в стиле поручика Ржевского — вот это вопрос.

Любит командовать? Да, знаете ли, непохоже. Любители покомандовать не станут плакать в углу от того, что не получилось. Такие любители знают много красивых и не очень способов заставить людей подчиняться. А Нитка, такое ощущение, не знает, как управлять людьми. Не знает, но пытается. Может…

— Нита, а кто твои родители?

Девушка пошмыгала носом и подняла на меня взгляд:

— Папа — тракторист, а мама — библиотекарь.

— Тракторист? Ты что, из деревни?

— Из села!

— Какая разница[3]?

— Большая! Я из колхоза. А что?

Хм. Я подумал было, что Ланита — дочка богатых родителей… то есть… что там в этом времени может быть аналогом дочки миллионера? Дочка председателя профкома? Дочка генсека[4]? Дочка продавщицы? Неважно в любом случае это не то: не тот она человек, который привык, что его все случаются в силу ранга родителей.

Погодите-ка…

— Нита, а тебя раньше слушались?

— Да-а-а…

Ну вот, опять плечо мокнет…

— Кто?

— Все-е-е…

— Конкретнее.

— Ребята мои…

— Еще конкретнее.

Над моим заболоченным плечом снова всплыла красноносая луна.

— Что ты пристал?

— Помочь тебе хочу.

— Зачем?

Хороший вопрос… С чего это меня накрыло альтруизмом? Непонятно… В чужих психологических комплексах разобраться пытаешься, а в своих — как свинья в апельсинах? Может, я просто соскучился по общению? Да вроде бы нет, общения с ребятами-однокомнатниками мне хватило за глаза. Тогда… Может, мне не хватает общения с ДЕВУШКАМИ?

— Потому что люди должны помогать друг другу, — выкрутился я, осторожно пытаясь незаметно для Нитки убрать с ее спины свою руку, которая, похоже, решила жить своей жизнью и тихонько ощупывала маленькие круглые пуговички лифчика, проступавшими сквозь тонкую ткань платья.

Опять плачет.

— Твои ребята — это твои одноклассники?

— Да-а-а…

— Ты ими руководила, а они слушались?

— Да-а-а…

— А почему?

Задумчивое сопение в плечо:

— Почему?

— Да-да, почему?

— Ну… Потому что я комсоргом была?

— И они тебя боялись?

— Нет!

— Тогда почему слушались? Думай!

Ланита напряженно сопела, не поднимая голову. Я тихонько гладил ее… рука, прекрати!… теперь плечо… В принципе, мне уже понятно, в чем проблема, ай да я, ай да доктор Фрейд! Но пусть она сама допетрит: то, что человек понял сам — запоминается гораздо лучше, чем то, что ему положили в рот.

— Потому что… Потому что я знала, как нужно делать?

— А откуда они узнали, что ты знаешь, как нужно делать, что ты умеешь организовывать?

— Меня несколько раз делали капитаном команды, когда в школе всякие соревнования проводились. И моя команда побеждала. Алюн даже говорил, что ему неважно, кто в команде, главное — чтобы я была капитаном, тогда мы победим.

— Как называется, когда тебя слушаются, потому что знают, что ты сможешь собрать команду и привести ее к нужной цели?

— Мм… авторитет?

— У тебя был авторитет в школе?

— Да…

Похоже, доходит.

— А ЗДЕСЬ, среди однокурсников, у тебя авторитет есть?

— Нет…

— Почему тебя не слушаются?

— Но я же хочу, как лучше…

— Люди не любят… когда ими командует кто-то, в чьем умении командовать они не уверены.

Вообще-то я хотел сказать: «…когда их силком гонят к счастью», но вовремя промолчал. Немного не то время для таких заявлений, еще совсем недавно здешний аналог товарища Сталина провозгласил: «Железной рукой загоним человечество к счастью!»[5]. Лучше острых тем не касаться…

— А что мне делать?

— Зарабатывать авторитет. И тогда тебе не надо будет заставлять — тебя и так начнут слушаться. Ты умеешь организовывать, это заметно…

Ладно, немного польстил, но это только в рамках лечения души.

— Вот я, например, командовать не умею. Я даже в армии…

Твою мать!!!

— … не стал бы рваться в командиры.

Фух. Вроде пронесло… Но ты за языком-то следи, доктор Фрейд самозваный.

— Ты вообще с чего вдруг взялась нами командовать?

— Мне на комиссии сказали: «Ты комсоргом была? Значит, руководи своими будущими однокурсниками. Чтобы к экзаменам готовились, а не балду гоняли».

Я щелкнул пальцами. Потом еще раз. И еще.

— Ты чего?

— Крокодилов отгоняю.

— Тут нет крокодилов — повелась она на старую шутку.

— Видишь, действует.

Ланита засмеялась:

— А правда?

— Слово пытаюсь вспомнить, которым тебя можно назвать…

— Дура? — хихикнула она.

— Нет. О, вспомнил: гиперответственная.

Тому, кто ей брякнул про руководство — нужно гвоздь в голову забить. Мог бы и подумать, что девчонка и вправду кинется руководить и чуть нервный срыв не заработает.

Вообще, Ланита не такая уж и плохая… да вообще не плохая!

Будем с ней дружить.

[1] Они — действительно демоны. Японские. Но герой все равно путает — не там ставит ударение. Японские демоны не они́, а о́ни.

[2] Герой пытается примерить на собеседницу образ Эльвиры из фильма 1988 года «Эльвира, повелительница тьмы».

[3] В селе есть церковь, в деревне ее