Старая школа рулит - Дмитрий Ромов

— Петух загримированный, — с чувством прорычал Кукуша.

Я засмеялся.

Раньше здесь располагалось издательство областной газеты, а теперь — офисы, студии, танцевальные классы и даже мелкие кустарные производства. Мы вышли из Кукушиной «бэхи» и прошли внутрь здания.

Здесь царил дух промышленного дизайна, заключавшегося в том, что производственные помещения покрасили свежей серой и розовой краской и отшлифовали бетонный пол.

Мы поднялись на лифте и прошли по тёмному мрачному коридору. Нам не встретился ни один человек. Атмосфера в этом общественном пространстве была холодной и мрачной, как на улицах Лондона времён Джека Потрошителя. Тумана, правда, не было, но его с лихвой хватало в некоторых событиях последних дней.

— Здесь, похоже, — кивнул Кукуша на дверь без вывески.

На ней был только номер.

— Погнали? — подмигнул он, и мне показалось, в его глазах мелькнул азарт.

Я кивнул и тут же, можно сказать, мгновенно, Кукуша поднажал и с шумом распахнул дверь.

— В чём дело! — недовольно воскликнул Витя.

Он стоял посреди не слишком большой студии. На него были направлены лучи из больших затянутых тканью прожекторов. Свет был ярким но мягким. Витя стоял перед стойкой с фотоаппаратом и что-то настраивал.

— Чего вам⁈ — строго прикрикнул он, изображая из себя крутого пацана.

На лбу его сиял пластырь и делал этого как бы волевого и крутого чувака нелепым и жалким.

— Прояснить надо! — свирепо рыкнул Кукуша и шагнул вперёд.

Но прожектора, бьющие Вите в глаза, не давали ему рассмотреть устрашающую фигуру своего палача и он отреагировал не так, как должен был. И это было опрометчиво.

— Ну-ка вышли отсюда, быстро! — прикрикнул на нас лидер общественного мнения, и голос его чуть звякнул, пискнул, скрипнул.

В общем, дал петуха.

— Все контакты указаны в канале! — строго продолжил Витя. — Информацию, уточнения, прояснения и прочие угрызения совести посылайте туда. А сейчас быстро выйдете вон! У меня через пятнадцать минут эфир начнётся. Я что неясно выражаюсь⁈ Алё! Вы меня слышите вообще⁈ Вам помочь, может быть…

БАЦ! БАБАХ!

Кукуша сделал заявку на первую лигу, и стойка с прожектором, стоявшая справа от него с грохотом полетела на пол, а сам он вышел, так сказать, в круг света.

— Вы… вы… вы что себе позволяете! — воскликнул Витя.

— Эй, на барже, ЛОМ не проплывал? — вышел из тени и я.

— Чего?

Он меня узнал. Сразу приосанился, распустил хвост, рожу сделал строгую.

— Это ты так прощения пришёл просить? Или спасибо сказать, что я в полицию не заявил?

— Нет, — покачал я головой. — Я пришёл видео снять. У тебя через сколько? Через пятнадцать минут эфир? Отлично! То, что нам и надо. Ты же любишь пожёстче, да? Только хардкор, я правильно уловил?

— Чего? — недоумённо спросил он и непроизвольно попятился.

— Будем тебя в прямом эфире половой неприкосновенности лишать. Как тебе идея?

— Ты долбанулся что ли, школота? — воскликнул он с совершенно изумлённым видом.

— Нормальный диаметр? — подмигнул я, и Кукуша с готовностью продемонстрировал своё алюминиевое орудие.

— Щас видосы твои завирусятся покруче «короны», — с серьёзным лицом заявил Кукуша. — В натуре, Люба, звезда ютуба.

— Я полицию вызову… — неуверенно произнёс инфлюэнсер Витя.

— Любишь порно, да? — надвигался на него дядя Слава. — Фантазии там всякие? Ну, хорошо, фантазёр. Мы тебе поможем осуществить самую заветную!

ЛОМ растерялся.

— Да чего вам надо-то? — спросил он уже совсем другим тоном, мягким и ищущим сотрудничества.

— Нам надо, — ответил я, — чтобы ты всем, кому разослал свои поганые порноролики отправил опровержение! Сейчас запишем, как ты скажешь, что это ты сфабриковал, но просишь прощения и глубоко раскаиваешься в содеянном. Ты меня понял? Давай, не теряй времени!

— Какие ролики? — помотал Витя головой. — О чём идёт речь? Вы сумасшедшие… Я ничего не фабриковал…

В этот момент экран его телефона, лежащего на стуле, осветился.

— Что за ерунда… — воскликнул Виктор и буквально отпрыгнул от нас.

Он подскочил к стулу и схватил мобилу так резко, будто это был пистолет, из которого он планировал расстрелять меня и Кукушу. Но никаких выстрелов не последовало. Вместо этого я снова услышал уже знакомые звуки и стоны:

— Ещё… ещё… Красивый… Ещё…

— Какие ролики? — прищурился я. — Так ты спросил?

26. Между землей и небом — война

Лицо ЛОМа и инфлюэнсера Вити сделалось брезгливым. Если он и придуривался, то придуривался талантливо. Всем своим видом показывал он, насколько ему противно видеть происходящие на экране события.

— Ну чё, допёрло до тебя, жося-акробат? — надвинулся на него Кукуша.

— Ты хочешь сказать…

— Завали! — рыкнул дядя Слава и легонько ткнул битой в живот скуластому Вите. — Готовь кинокамеру свою, Фредерик, мля, Феллини…

Витя чуть согнулся, поморщился, но вдруг проявил фаталистичную стойкость.

— Да пошёл ты, — прошипел он. — Во-первых, какого хрена? А, во-вторых, я такую херню не стал бы ляпать. Сделано грубо, отстойно, непрофессионально. Но вот сам факт появления такой шляпы наводит меня на мысль…

— Это мы поправим, — хмыкнул Кукуша и шлёпнул своей увесистой ладонью Витю по макушке.

У того бедного аж зубы клацнули.

— И мыслей больше не будет, — продолжал надвигаться дядя Слава, — и аппаратуру сейчас всю расхерачим. Ты понял, жося? Стирай эти видосы у всех, кому разослал!

— Куда ты прёшь, жлоб! — вдруг прорезался голос у Виктора. — Да я вас так распишу, так разукрашу, такой материал сделаю, любо-дорого. И в полицию заявлю и репортаж из суда зафигачу. Я на вас поднимусь, дебилы. А вас законопачу, куда Макар…

— Автокар! — обрубил его Кукуша и саданул по уху.

Не сильно, кстати, саданул. Но этого оказалось достаточно, чтобы Витя завалился на пол. Кукуша поставил биту ему на брюхо и чуть прижал.

— Ну чё, кончать чмыря? — спросил он.

— Школота тупая, — прохрипел Витя, глядя на меня. — Ты не на того полез. И я тебя заставлю пожалеть. А если узнаю, что у тебя с Алфёровой хоть намёк какой был и её, и тебя уделаю. Она сама ко мне приползёт. На брюхе, хвостом