Ведьмы.Ру 3 - Екатерина Насута

— А… вы? Вы уедете?

— Мне тут, девонька, тяжко. Я в другом месте выросла. Туда и тянет. Чем старше становишься, тем сильнее тянет. Ведьмы ведь тоже с годами не молодеют. И сила стремится к тому источнику, из которого вышла. Твоя ж будет к этой земле привязана. Может, оно и к лучшему, потому как в нашем городишке уже, говоря по правде, тесновато. Давно следовало бы расшириться, да там у нас народ, скажем так, большей частью консервативный.

Ульяне вдруг стало страшно.

Как это, бабушка уедет? Она… нет, она не говорила, что останется, но почему-то Ульяна сама решила, что та останется. А выходит, что нет?

А остальные?

Игорёк? Никита? Ляля? Они тоже? Как тогда… Ульяна заставила себя сделать глоток. Нервы, однако, совсем расшатались. Что за паника-то? Ей ведь не пять лет. И не десять даже, чтобы впадать в истерику. Она взрослый самодостаточный человек. Правда, со странным даром и проблемами. Но взрослая жизнь, она всегда такая, и дар тут, и проблемы.

— Не волнуйся, я помогу столько, сколько надо будет, — бабушка поняла. — А если что, то и к нам в гости поезжай. У нас там… чуть иначе, но с тётками познакомишься.

Она вздохнула.

— Тогда Роза позвонила, сказала, что с женихом приедет. До того-то она не больно-то нас жаловала. Дар у неё слабый, пользовалась силой она редко, вот домой и не тянуло. Приезжала, конечно, временами. Когда на день, когда на два. Или вот как ещё денег надобно. Всё-то жаловалась…

— Не нравилось ей учиться?

— Не то, чтобы не нравилось. Жизнь в городе её затянула. У нас что, клуб сельский, дискотеки, конечно, бывают, но сама понимаешь, это иное. Кино вот крутят. Боулинг имеется. И ещё кафе, да разве ж сравняться с вашими-то? Она в первый же приезд только и говорила, как там всё иначе, интересней, лучше, современней. Я и радовалась, думала, может, найдёт своё место. Ведьмы, которые слабые, на самом деле свободней других. Они и переселиться могут, а если место сыщут подходящее, то и вовсе возвращаться нужды не будет. Да, дочери их уже обычными людьми родятся, разве что чуть иными, отличными.

— Чем?

— У кого-то волос будет густой и шелковистый. У кого-то — глаза такие, что глянет и заворожит. Кто-то будет двигаться так, что глаз не отведешь… мужики ведьмину породу нутром чуют. Правда, не всегда оно во благо, но это уже совсем иное.

Ульяна кивнула.

— Где-то спустя полгода после поступления разговоры переменились. Нет, матушка твоя не отказывалась учиться. Наоборот, старалась. Как же, чтоб и не в числе первых, тем паче в институте, хватало местных, которые на провинциалку сверху вниз поглядывали. Вот она и доказывала, что не хуже. Первую сессию вон на отлично закрыла. А летом, вернувшись, стала плакаться, что жить в общежитии ей тяжко. Там и шумно, и суетно… надо бы квартиру снять. Мы посоветовались и про дом этот вспомнили. Так-то он не заброшенный был, жили в нём время от времени, большей частью молодёжь. Розе предложили, что раз уж ей в общежитии тяжко, то можно тут. Добираться, конечно, будет сложнее, но остальные ж как-то справлялись. Она сперва надулась, но вроде поняла. Согласилась. Потом стала звонить, мол, крыша течёт, ремонт надобен. Трубы шалят. Да и за участком пригляду не было. Сама понимаешь, то одно, то другое.

Ульяна понимала. Дом — это хорошо, она его любила, и раньше-то, когда он обычным был. И теперь. Но денег на его содержание уходило немало, это верно.

И крыша.

И полы.

И трубы с канализацией. А ещё забор и ливнёвка. И про участок говорить даже не след.

— Мы и отправляли, потому как действительно надо было заняться. Даже порадовались, что есть кому. Только денег становилось надобно больше и больше. И вовсе речь пошла о капитальном ремонте, что вроде как крышу иначе не подновить. Муж и решил поехать, глянуть, что да как. Точнее там вышло, что молодняк отвезти надо было, на тренировочную базу. Да и с теми, кто служит, повидаться, переговорить. Ну и в целом… он иногда ребятишек тренирует. Просто обычно по плану, но там чего-то всё сдвинулось, поменялось, и пришлось срочным порядком. Он и прикинул, что на обратном пути успеет к Розке заехать. Своими глазами посмотрит и на крышу, и на остальное. Боялся, что обманут. Девчонка ведь совсем…

Матушку обманешь.

Хотя, может, раньше она другой была.

— И что вышло?

— А вышло, что в доме никто не жил. Заглядывать она заглядывала. В подвал спускалась. Искала источник, но не нашла, видать. А так — крыша, которая вроде как ремонтировалась, по-прежнему протекает. Во дворе — трава по колено. Дорожку размыло. Ну и запах внутри нежилой. Он давай Розке звонить.

— И что выяснилось?

— А что она квартиру сняла. Отцу в глаза и заявила, что она не дура в халупе жить. Что оттуда до учёбы добираться долго, тяжело и вообще. И что она изначально про квартиру говорила, а её в эту нору запихнули. И деньги она брала. На квартиру и на жизнь. Имеет право. Поругались они тогда крепко. Не из-за дома. Из-за вранья. Он тогда сказал, что больше денег Роза не увидит. Она ответила, что и без него справится. Что у неё есть друг, который готов ей помогать и уже помогает. Она за него замуж выйдет и навсегда из ужаса этой нищеты кромешной вырвется. Так и заявила. На этом они снова поругались… в общем, она несколько месяцев домой не звонила. И на наши звонки не отвечала. А тут вдруг набрала и сказала, что собирается в гости. Что поняла, как была неправа. Прощения попросила. Плакала… сказала, что друг этот оказался совсем не таким, как она думала… в общем, многого наговорила.

— И вы помирились.

— Помирились, — согласилась бабушка. — С радостью. От сердца отлегло, потому что… пусть упёртая и вредная, но ведь дочь же. И муж её любит. Он то, что потом было, крепко переживал. Ещё сказала, что приедет не одна, что специально хочет познакомить с женихом.

Вот она, неприятная часть.

— Что он очень хороший парень, что она его любит, а он любит её. И что Роза желает, чтобы вся семья за неё порадовалась. Ну и свадьбу обсудить. Честно, уже тогда муж сказал, что опять она чего-то крутит. И что какой жених, когда у неё пару месяцев тому друг имелся. А тут вот друг исчез, зато появился жених. Но я решила, что сперва надо поглядеть,