Маршрут перестроен - Олег Яковлев

ангар. Думаю, сейчас негодяи стараются починить шлюз и что-то из техники. У меня осталось не так много ребятишек, но мы контролируем генераторную и узел связи. А с вами вместе быстро проучим всех, кто не слушался.

– Кэл, я хочу, чтобы ты немедленно представил мне тех, кто верен. И полный список имеющегося вооружения. Солянка, пока мы заняты, попробуй установить связь с мятежниками. Только переговоры оставь мне. Остальным отдыхать, скоро для вас будет дело.

– Располагайтесь, мои драгоценные, – снова заговорил мистер Кирби, недобро скалясь. – Здесь в ящичках не только кофейные зёрна, но и поесть найдётся, угощайтесь. А вот деликатничать с бунтовщиками я бы не советовал. Вот доберусь до этих отбросов, пощекочу им пяточки и за ушками почешу.

– Почему ты не предупредил Маклера, – спросила Деметра, уже направляясь к выходу. – О том, что его ограбили и на базе неспокойно?

– Ах, радость моя, – хихикнул выходящий следом за ней мистер Кирби. – Ну что ему сделается? А так, глядишь, и хулиганам перепадёт угощение.

* * *

Дик сидел, мусолил в руках чашку с остывшим нетронутым кофе и размышлял. Есть и пить не хотелось – подозрительное поведение мистера Кирби никак не шло из головы. А если именно он замышляет занять место капитана… Может, не зря Деметра не притронулась к кофе? Дик с запоздалым опасением отодвинул от себя чашку. К счастью, он успел только пригубить, в отличие от остальных…

Между тем, рядом происходил разбор полётов. Причём в отсутствии начальства. Экипаж «Ренегата» пытался выяснить, кто же послал на «Бессердечный» капсулограмму о гибели капитана. Никто не желал признаваться. Все пламенно клялись что преданы делу и глубочайше уважают кэпа.

– Но тогда, – высоко поднял палец Жирафа. – Остаётся лишь принять версию, что сообщение отправил бортовой интеллект «Ренегата». Прослушал наши разговоры, проанализировал оперативную ситуацию и решил самостоятельно связаться с базой. Причём, такой молодец, нашёл нужную схему кодировки и упаковал уникальным ключ-паролем.

– Который есть только у Деметры, – вставил обычно молчаливый Викки.

– Только старпому это было нужно меньше всех, – заметил Солянка. Он что-то пытался настроить у себя на коммуникаторе. – Вот, бездна. Сеть «Бессердечного» молчит, даже резервный канал.

– Должно быть, мятежники, – предположил Тони. – Рубанули связь.

– Ага, и связь уронили, и сигнал себе сами послали, – продолжил язвить Жирафа. – У каждого из нас была возможность покопаться в файлах и найти нужные коды. На мостике дежурили практически все.

– Ты на что намекаешь, Долговязый?! – зло прищурился киборг. – Что я за спиной у Эли…

– С тем же успехом можно обвинить Понку с Донкой, – встал на сторону Солянки Лапка. Громилы синхронно поперхнулись кофе – они как раз заливали в себя по третьей кружке, заедая горячий напиток холодным тыквенным концентратом. Отвратительным, как помнилось Дику со времён академии, причём не только на вид. Но у мордоворотов были железобетонные желудки и непритязательный вкус.

– Тогда пусть каждый выскажется, кто же может быть этой трусливой крысой, – не сдавался вошедший в роль детектива Жирафа.

– Эй, мы не в демократию играем, чтобы назначать подозреваемого большинством голосов, – буркнул Солянка. Он отправил в рот ложку желеподобного месива из «ешь и лети» – так пилоты называли мясные ошмётки, овощи, и прочие витамины, входившие в состав стандартного лётного пайка – с трудом проглотил, и яростно прошипел: – На «Ренегате» завались убойной закуски, а тут… Заставить бы Кирби самого это жрать! Вот уж кого бы я обвинил с лёгкостью, а не одного из нас.

– Я пока никого не назначаю, а надеюсь услышать упущенные из виду факты и аргументы. И по возможности – точно восстановить, кто и чем занимался во время пути, – невозмутимо продолжал Жирафа, надкусывая найденное в шкафу одинокое зелёное яблоко. К его разочарованию, фрукт оказался кислым и обезвоженным.

– Мы лежали без чувств! – поспешили заявить громилы.

– Не факт, что всё время. Не настолько вы бестолковы, чтобы так легко проваливаться в забытье.

Дик с трудом подавил улыбку. Он представил, как Понка прокрадывается на мостик и подглядывает в бортовой журнал, в то время как Донка, уткнувшись в коммуникатор, кодирует сообщение…

– Зря лыбишься, Открывашка, – охладил его Жирафа. – Ты-то как раз в первых рядах подозреваемых. У тебя имеются нужные навыки, а первое же задание с твоим участием обернулось крупными проблемами.

– Я не напрашивался на дело, – напомнил Дик. – И мой приятель тоже. Нас в него потащили. Если вы думаете, что мне это нравится, то глубоко ошибаетесь. Я предпочёл бы искать Хвоста и кэпа, а не сидеть здесь, наблюдая гнусные рожи…

– Сбавь обороты, – оборвал его Жирафа. – Это к делу не относится.

– К тому же, – продолжил Дик, игнорируя долговязого. – Что я – враг самому себе, так подставляться на первом деле? Я ведь понимаю, все трудности, проблемы и косяки будут списываться на меня, как на сомнительный элемент, не заслуживший доверия.

– Допустим, я тебе верю, – протянул Жирафа. – Почти. Солянка?

– Я тоже верю балласту, – отозвался киборг, изображая улыбку. – Даже больше, чем почти. Он неплохо показал себя в абордаже, хоть всё и пошло через дюзы.

Жирафа посмотрел на механоида в упор:

– Не виляй, Спар. Ты же понимаешь, я хотел услышать аргументы, почему это сделал не ты?

– Потому что это сделал не я. Какая мне выгода с переворота?

– Допустим, – согласился Жирафа. – А ты, что скажешь, Викки?

Молчун отрицательно помотал головой.

– Я бы хотел услышать более развёрнутый ответ, – потребовал сам себя назначивший следователь.

На шее у Викки заходили желваки.

– Я обязан капитану. Я – не предатель.

– Тони?

– Да пошёл ты! – коротко и по существу выразился Лапка.

– Вас послушать, так, получается, что сигнал на базу отправил либо я, либо Бублик, – подытожил Жирафа. – А поскольку в себе я уверен на сто процентов…

– Только посмей, – сжимая кулаки, предупредил Лапка.

– … а Тони настолько же уверен в своём Бублике, то вынужден констатировать… – Жирафа вдруг широко зевнул на середине фразы и тут же упал лицом в тарелку с тыквенным концентратом.

Лапка вскочил и бросился на помощь приятелю, но не добежал, схватился за спинку дивана и осел на палубу. Дик с удивлением переводил взгляды с одного сообщника на другого. Оказалось, что вырубились все. Солянка завалился на бок и запрокинул голову. Механическая рука застыла в воздухе в вытянутом положении. Викки Зор медленно сполз с дивана и прислонился к нему спиной, закрыв глаза. Понка и Донка в полудрёме ещё какое-то время пытались продолжать жевать, но вскоре их челюсти окончательно остановились.

Догадавшись, что творится неладное, Дик поспешил закрыть глаза и притворился, что спит. Это давало хоть какой-то шанс выбраться из