Гримус - Ахмед Салман Рушди

– как словесным, так и на основе мыслеобразов – пришел конец, и я-Гримус обрушил на я-Орла всю мощь своей грозной воли. Мидия увидела, как я покачнулся (или, вернее сказать, мы покачнулись), потому что сражение внутри меня достигло своей высшей точки, и схватила меня за руку.

Наверное, именно это и склонило чашу весов в пользу я-Орла. Я был не один. Со мной была Мидия. Одна из тех, чьи жизни он испортил. Мидия, одна из тех, за кого я-Орел считал себя в ответе. Вина за недавние события в городе еще была памятна мне. Я сражался за весь остров. Он – только за себя одного. И поэтому проиграл.

В это самое время Пекенпо и Мунши обыскивали и громили дом.

Я, я-Орел, обратился к Мидии. Я-Гримус внутри меня был повергнут, оставшись лишь пульсирующей болью в затылке.

– Я собираюсь уничтожить Розу, – сказал Мидии я-Орел. – Не буду притворяться, что никакого риска нет. Мы все можем исчезнуть.

– Не стоит жалеть ее, – ответила Мидия. – Делай что задумал. Возможно, лучше умереть, чем жить в вечном страхе перед… этим.

Я-Орел кивнул и вновь погрузился в глубины моего сознания, чтобы разыскать там я-Гримуса и заставить его открыть секрет управления Розой. Я-Гримус понимал, что я задумал, и пытался сопротивляться, но был побежден. Отыскав в нем нужные мне сведения, я настроил Розу. Можно было начинать Концептуализацию.

Для начала я-Орел избавился от Субизмерения; это было проще всего. Сосредоточившись, я мысленно представил себе остров Каф как единое целое: Гримус-дом на вершине, оттуда вниз к домику Лив ведут ступени. Без Врат, без барьеров. Миг, когда воображаемое материализовалось, я почувствовал очень четко. Это чем-то напоминало создание Внутренних измерений. Ты точно знаешь, когда результат достигнут, когда задуманное возникает словно из ниоткуда – ровно такое, как ты хотел. В течение нескольких секунд я, не в силах опомниться от восхищения, просто стоял и смотрел на Предмет, такой невероятно сложный, такой невероятно простой. Потом взял себя в руки и приступил к выполнению более трудной задачи.

Я начал полностью воссоздавать остров Каф – с одним лишь отличием: здесь не должно было быть Розы. По моему мнению, такой способ представал лучшей альтернативой физическому уничтожению Розы. Менее рискованной, если учесть то, что произошло после попытки Деггла ее сломать.

В этот момент я-Гримус в последний раз попробовал переубедить меня. Он показал нечто, о чем я совсем забыл: координаты моего измерения, куда, когда-то очень давно, он изгнал Николаса Деггла. План Гримуса был прост: если я решу пощадить Розу, то смогу вернуться в свой мир. Я-Гримус предпочитал расстаться с Розой и вместе с я-Орлом отправиться в мое измерение, где, может быть, Розу будет не найти, нежели видеть, как она гибнет.

Соблазн был велик, и я-Орел не мог не признать этого; но тут я снова подумал о Мидии. О Мидии и обо всех остальных, кто зависел от меня.

– Черт возьми! – воскликнул я в полный голос. – Что я там вообще буду делать?

У я-Гримуса закончились все хитрости.

Я использовал его. Это он изначально создал остров, поэтому знал его лучше всех. Я извлек из него нужные знания и применил их. Казалось, прошла вечность, но мыслеформы движутся быстрее всего на свете, так что на самом деле все закончилось очень скоро.

Я стоял в потайной комнате Гримуса рядом с застывшей в благоговейном ужасе Мидией. Перед нами по-прежнему находился гроб Розы.

Но он был пуст.

Роза исчезла. А мы нет.

Мужчина, который раньше был Взлетающим Орлом, а сейчас – наполовину Орлом, наполовину Гримусом, занимался любовью с Мидией, которая раньше была шлюхой, а теперь стала его опорой. И тут ашквак Коакс, переместившийся на вершину горы Каф, заметил что-то неладное.

Туман вокруг острова.

Туман кружил, окутывал.

Вечная, не поднимающаяся завеса.

Туман постепенно густел. Очень и очень медленно он опускался на остров, сжимая его со всех сторон все крепче и крепче, превращаясь в плотную серую мглу, смыкаясь все теснее и теснее.

Это был не туман.

Лишившись своей связи с другими измерениями, мир острова Каф медленно распадался, его молекулы и атомы разрушались, растворялись, возвращались в океан первородной, чистой энергии. Сырая материя бытия забирала свое.

Так что, пока Взлетающий Орел и Мидия извивались на своей постели в любовном экстазе, гора Гримуса станцевала свой Танец ослабления до конца.

Примечания

1

Перевод А. Сергеева.

2

Рушди цитирует перевод поэмы на английский язык, выполненный Эдвардом Фицджеральдом. С него и сделан перевод.

3

Две последние строки стихотворения Роберта Льюиса Стивенсона «Завещание». Пер. Г. Кружкова.

4

Отрывок из поэмы Сэмюэла Тейлора Кольриджа «Кубла-хан, или Видение во сне». Пер. К. Бальмонта.

5

Скучны (фр.).

6

Серый кардинал (фр.).

7

Отрывок из трагедии Уильяма Шекспира «Юлий Цезарь». Пер. Мих. Зенкевича.

8

Хочу отметить, что в латинском алфавите эта арабская буква не имеет прямого аналога. Ее часто передают как Q, но на самом деле это гортанная смычка, точное обозначение для которой отсутствует. Поэтому я решил называть ее здесь просто как К, даже рискуя вызвать путаницу с совершенно другой буквой. Причина тому очень простая – это единственный способ, каким я могу сам произнести эту букву. У пуристов мне не будет, конечно, прощения, но что поделаешь. – Прим. автора.