Меж авторский цикл "Боло". Компиляция. Книги1-13 - Кейт Лаумер

— Они идут! — Голос капитана Сминарда прозвучал резко и отчаянно по внутренней связи, и Хэйновер туго затянула ремни своего кресла. Это казалось невероятно бесполезным занятием, и она оглядела резервную рубку управления, которая была ее местом службы в качестве второго инженера корабля, желая, чтобы у нее, по крайней мере, была надлежащая противоударная защита. Медицинские корабли не должны были нуждаться в таком оборудовании, сказал идиотски педантичный голос в глубине ее сознания. Голос звучал точно так же, как у нее, но этого не могло быть. Она не стала бы тратить энергию в такое время, как это, читая себе лекции о…

Вселенная Лорен Хэйновер внезапно превратилась в безумие, когда фронт ударной волны вырвал ее из кресла и швырнул на переборку.

* * *

Ка-Шаран обнажил клыки, когда два ненавистных человеческих транспорта превратились в обломки и расширяющийся газ. Сорокасантиметровые плазменные разряды пробили их насквозь, как будто они были сделаны из соломы, и "Битва при Шилзаре" тоже стреляла, хотя ее более легкое вооружение позволило ей поразить только одно судно. Два из трех двадцатисантиметровых "Хеллборов" на правом борту эсминца достигли прямых попаданий; третий был очень близок к промаху, и Ка-Шаран подавил разочарованный рык.

Тактическое подразделение лейтенант-коммандера На-Шала должно было действовать лучше на таком расстоянии! У них определенно было достаточно времени, чтобы спланировать выстрел!

Впрочем, это вряд ли имеет значение, сказал он себе, наблюдая, как шатается искалеченный, на две трети разрушенный корпус.

Разбитый корабль мгновенно вышел из гипера, все еще едва живой — возможно, — но исчезнувший с его сенсоров. Он взглянул на лейтенанта Са-Утмара, и его разочарование улеглось, когда Са-Утмар автоматически отметил точные координаты, в которых цель ушла в тень. Найти этот обломок, чтобы гарантировать его полное уничтожение, было бы трудоемко, но относительно просто, подумал он, и повернулся обратно к дисплеям наведения, когда "Сталкер смерти" слегка откатился, чтобы взять под прицел следующую пару жертв.

— "Честь смерти" подходит к ее огневому рубежу, сэр! — объявил Ха-Янт.

* * *

Голос с "Парома Кейллора" оборвался на полуслове, когда огромный транспорт взорвался.

Фрагменты его корпуса — и его пассажиров — выбросило наружу, каждый кусок обломков по отдельности выпал из гипера в нормальное пространство. Разбитые обломки были разбросаны по пространству диаметром по меньшей мере в световую неделю, и в этот момент Манека Тревор пожалела, что ее не было на борту убитого корабля.

Она обнаружила, что в ее союзе с Лазарусом было особое и ужасное проклятие. Ее мысли теперь двигались с его скоростью, и секунда была для нее/них зияющей вечностью. У нее было достаточно времени, чтобы проглотить горький яд осознания того, что она могла бы остановить мелкониан от стрельбы. И все же, по крайней мере, она обнаружила это милосердие; она также разделяла абсолютную уверенность в том, что ее /их вероятностный анализ был точным. По крайней мере, в этом ей никогда не придется сомневаться.

Капитан Ка-Шаран был очень опытным офицером флота. Он также был очень быстрым мыслителем. Так быстро, что у него действительно было время найти значок на тактическом графике, с которого был сделан этот ужасающе мощный выстрел. Но как бы он ни был быстр, у него было слишком мало времени, чтобы завершить свою мысль.

Боло транспор..!

Через четыре секунды после уничтожения "Битвы при Шилзаре" Манека/Лазарус выпустили заряд 110-сантиметрового "Хеллбора" прямо через переднее энергетическое отделение "Сталкера смерти" и нанесли прямое попадание в реактор номер один. Не то чтобы это действительно имело значение в свете катастрофических структурных повреждений корпуса тяжелого крейсера.

Все, что на самом деле сделало разрушающееся поле сдерживания антивещества реактора, — это сделало уничтожение "Сталкера смерти" еще более впечатляющим.

* * *

— …ужасно! Просто ужасно! — лицо Эдриэна Аньелли было пепельно-серым на экране связи Манеки Тревор, когда он разговаривал с ней с "Хэрриет Лян-шу", гражданского флагмана конвоя. — Боже мой! Вся эскадра коммодора Лакшмании, а теперь еще и это!

— По крайней мере, мы все еще живы, губернатор, — сказала Манека. Он впился в нее взглядом, словно взбешенный банальностью ее ответа.

К ее собственному удивлению, она спокойно ответила на его взгляд. Это был ее самый первый разговор один на один с губернатором, и она ожидала, что уровень ее беспокойства будет намного выше. Но было не так. Вместо этого она чувствовала, как будто часть спокойствия Лазаруса, след его психотронной бесстрастности, осталась с ней после того, как она отключилась от нейронной связи.

Или, может быть, просто после того, как я увидела, как Псы на глазах расстреляли три транспорта из конвоя, за который я несу ответственность, простой губернатор — это мелочь, подумала она со своего рода кладбищенским юмором.

— Конечно, мы все еще живы, капитан, — сказал Аньелли через мгновение. — Если бы это было не так, мы бы не вели этого разговора. И прежде чем мы продолжим, позвольте мне сказать, что я полностью осознаю, что единственная причина, по которой мы живы, — это ваши с лейтенантом Чином Боло. Но это не делает нашу ситуацию менее опасной.

Разрушение "Парома Кейллора" — это трагедия, с какой стороны на это ни посмотри. Семь тысяч жизней — плюс капитан Хэролдсон и вся его команда — были бы ужасной вещью при любых обстоятельствах. Но их гибель — это потеря почти тридцати процентов всего нашего колониального населения! Утрата "Стар кэнвейэр" — почти такой же серьезный удар по нашим основным промышленным возможностям. Но потеря "Куан Инь"..!

Он покачал головой, его лицо напряглось, и Манеке пришлось кивнуть в знак согласия с его оценкой.

— Дочь и зять губернатора Аньелли — врачи на борту "Куан Инь", — внезапно пробормотал тенор Лазаруса в импланте бригады в ее левой сосцевидной кости[214], и ее живот скрутило от внезапного всплеска вины.

— Губернатор, — сказала она, как только убедилась, что владеет своим голосом, — возможно, — она подчеркнула уточняющее наречие, — что "Куан Инь" не был полностью уничтожен.

Взгляд Аньелли метнулся к ее лицу, и его правая рука, едва видимая на углу стола, сжалась в кулак с костяшками из слоновой кости.

— Объясните, — отчеканил он. — Пожалуйста. — Запоздалая любезность выскочила из него, как будто ее извлекли плоскогубцами.

— Я не военный эксперт, капитан, — продолжил Аньелли, — но даже я знаю как… это было бы трудно. — Слово "трудно" прозвучало так, как будто оно было физически кислым на вкус. Или как будто он винил ее в том, что она вселила надежды, которые никак не могли быть