Ментальная кухня – 2 - Максим Злобин

— Но я передумал! — хохотнул Иванов. — Передумал в твою пользу, дорогой ты мой свёкор!

— Я получу всё⁈

— Не-е-е-ет! Но сейчас ты всё поймёшь… Внесите!

По команде Иванова, два улыбчивых цыгана внесли в зал майонезные вёдра и торжественно установили их прямо под нос Бахтало Алмазовичу.

— Барабанную дробь, пожалуйста! — крикнул Роман Романович и гости дружно принялись хлопать себя по коленкам, а он: — Вот! — сорвал с одного из вёдер крышку. — Смотри, какая красота!

Наступила тишина. Запахло тиной. Довольная улыбка потихонечку сползала с лица Бовтунова.

— Кхм-кхм, — наконец взял слово Бахтало Алмазович. — А это чо?

— Мама таким собак кормит, — шёпотом подсказал ему сын, который с ногами залез на стул, чтобы посмотреть, что же там такое интересное.

— Икра… Икра лошадиной жабы… То есть жабьей лошади… Ты же сам просил!

— Я⁈ — голос Бовтунова дал петуха. — Просил⁈

— Ну да…

— Вместо колл-центра⁈ Серьёзно⁈ Ты хочешь отдать мне вместо доли в бизнесе ведро помоев⁈

— Помоев⁈ — вытаращил глаза Иванов. — Бахтало Алмазович, дорогой, ну ты вспомни! Вчера вечером ты… ты… ты же звонил мне вчера вечером?

И тут изменённое воспоминание начало расправляться, будто смятый кусок поролона. Но только не в правильную, — настоящую, — форму, а совсем наоборот. Вместо телефонного разговора со свёкром Роман Иванов увидел лицо того блондинистого парнишки, который привёз ему «икру». Парень ухмыльнулся, сказал: «Это тебе за ёжиков, больной ублюдок», — а затем показал неприличный жест и морок развеялся.

— Твою мать, — выдохнул Роман Романович.

Одним махом он сжал зубы, кулаки и сфинктер. Покраснел лицом, оскалился, а затем воздел руки к небу и заорал:

— ВАСИ-И-ЛИ-ИИИЙ!!! — и столько первобытной ярости было в том крике, будто он прозвучал из людоедской пещеры.

Заподозрив неладное, вокруг Иванова уже начали собираться мужчины.

— Так! — вернув самообладание, Иванов тут же принялся командовать. — Седлайте коней, парни! Тащите защитные артефакты! Зовите чаровниц! В погоню! Давайте же, давайте!

— А вы, Роман Романович?

— А я за вами следом! Кажется, настало время прокатиться на Большом Будулае…

* * *

— … угадайте, что открыли чернокожие учёные? — продолжил травить свои байки Солнцев.

— И что же?

— Стрельбу в центре Нью-Йорка!

— Ах-ха-ха-ха!

Честно говоря, я боялся, что моих старичков по такой дороге может растрясти. Особенно учитывая то, что гнал я настолько, насколько вообще позволяла машина. Ухаб на ухабе, кочка на кочке. Мотыляло нас изрядно, однако же… нет! Что Агафоныч, что Солнцев чувствовали себя вполне сносно, — я аж невольно уважением проникся.

Итак, с шутками и прибаутками мы продирались сквозь туман к нормальной трассе. Дело сделано и теперь настала пора подвести кое-какие итоги. Сделать выводы морально-этического характера, так сказать. Например, задать себе вопрос: а действительно ли я буду в ладу с собой после всего того, что совершил? Сумею ли я договориться со своей совестью? Смогу ли спать спокойно по ночам? Смогу ли… простить себя? Блин…

Да! Да, да, и ещё раз да!

Как по мне, воровать ворованное вообще ни разу не преступление, так что всё зашибись. Да и потом… ну это же цыгане! Как вообще можно жалеть цыган? Да и что они мне сделают? В полицию заявление подадут? Звучит, как начало какого-то анекдота…

Короче! Зло наказано, добро разжилось продуктами, все довольны. Ох, да! Я ведь ещё и пятый уровень развития по ходу дела получить умудрился! Пробил планку в тот самый момент, когда оставлял Иванову прощальный подарочек. Не знаю как, но чисто интуитивно у меня получилось оставить у этого козла в башке отложенное воспоминание.

Знать бы ещё как и когда оно сработает, ну да ладно. Потом у Агафоныча подробней расспрошу.

Итак. Поле, туман, карканье вОронов снаружи салона и заливистый смех внутри. Едем. Какое-то время ничто не предвещало, но тут…

— … тууууу…

— Вы слышите? — первым напрягся Мишаня.

Я выключил радио и прислушался.

— Тууу-у-у! — прозвучало чуть отчётливей.

— За нами погоня что ли? — спросил Солнцев, обернулся назад и:

— ТУУУ-УУУУ-УУУУ!!! — в тот же миг из тумана позади нас выскочило железное чудовище.

Сперва я подумал, что это какой-то постапокалиптический поезд, но нет. Тягач! Огромный, сука, ржавый тягач с таким же огромным и ржавым кенгурятником! Шипы сплошь и рядом приварены, крюки, заклёпки какие-то. Фары долбят, как прожектора. А за рулём сидит Рома Иванов, — как только своими ультра-чоботами на педали жать умудряется? — и то ли ржёт, то ли орёт, но выглядит крайне агрессивно.

— ТУУУУ!!!

А на крыше⁈ Охренеть! На крыше тягача сварена какая-то нелепая металлоконструкция, чем-то напоминающая противотанковый ёж. И к ней ремнями надёжно пристёгнуты ещё два цыгана, — молодой и старый. У молодого в руках акустическая гитара, которую он терзает так, будто силится порвать струны, а длинноволосый седой дед в свою очередь лабает на скрипке. Вот только музыки не слышно…

— Вась! Смотри!!!

— Ох ё!

Но и это ещё не всё. Справа и слева от машины вдруг появились конные, мать его, всадники. Вынырнули прямо из тумана на своих злых тощих лошадях и теперь неслись совсем рядом, чуть ли не на расстоянии вытянутой руки. Один уже вращал на руке верёвку с чем-то типа абордажной кошки, — вот-вот окно нам вынесет, — а второй так вообще перекидывал со спины ружьё.

— ТУУУУУУ!!!

Суки! Почти в полную коробочку зажали! А хотя какая разница⁈ Дорога-то одна! И сосредоточившись на ней, я втопил что есть мочи. Заскребли по днищу кочки. Захрустел пластик кузова. Ох, чую-чую, Яков Саныч вернёт в салон не машину, а кусок металлолома.

— Агафоныч! — заорал я. — Я на сегодня не маг! Сделай что-нибудь!

— Ща!

Бомж-барон замер, — насколько это вообще было возможно в условиях такой тряски, — и уставился вникуда прямо перед собой. Да только бестолку. Бах! — кошка вышибла нам левое заднее окно и легла прямо на колени Солнцеву. Бах! — а это выстрел справа. Настоящий выстрел! Прямо вот оружием! И прямо, блин, по нам! Второе стекло разлетелось вдребезги, и пуля лишь чудом никого не задела!

— Агафоныч, твою мать!

— Я пытаюсь!

— Ты же сильный, паскуда! Ты же высокоуровневый!

— Да пытаюсь я, пытаюсь! — бомж-барон крепко зажмурил глаза. — Артефакты уже обошёл! Осталось чары взломать, но я пока не понимаю