Гасконец. Том 2. Париж - Петр Алмазный

Я постучал пальцами по столу. Отличная выходит история.

— Невероятно, — усмехнулся я, поднимая кружку. — Что ж, за месье и мадам де Бофор, судя по всему, чудесная пара.

Де Бофор и де Порто рассмеялись, мы выпили, и мушкетёр с герцогом снова замолчали.

— А де Порто? — не унимался я. — Как вы с ним познакомились.

Мужчины переглянулись. Де Порто качнул головой и всё-таки сказал:

— Герцог очень помог мне выпутаться из одного весьма скверного дела.

— Всего лишь замолвил нужное словечко в нужном местечке, — произнёс де Бофор. — А вы двое хорошо знакомы?

— Вместе брали Бапом, — напомнил я. Де Порто кивнул.

— И всё-таки мне кажется, — сказал я. — Что лучше мне вас покинуть. Судя по всему, вы обсуждаете что-то, что не предназначено для чужих ушей.

— Ты не чужой, Шарль, — ответил де Порто. Де Бофор промолчал.

— Вы ведь придёте завтра на похороны? — спросил я у него. Герцог кивнул, снова глядя куда-то в сторону. — Мы все обязаны Его Красному Преосвященству.

— Верно, верно, — произнёс де Порто. Я поднялся из-за стола.

— Исаак, ты не знаешь, де Тревиль будет там? Мне всё ещё нужно получить мой мушкетёрский плащ?

— Вы собираетесь стать мушкетёром? — спросил герцог де Бофор. — В такое непростое время?

— А что, Его Величеству больше не нужны мушкетёры?

— После того, как де Тревиль помогал де Сен-Мару? — рассмеялся, довольно нервно, герцог. Вторую фамилию, «Сен-Мар» я слышал впервые в жизни.

— Я больше года провёл в Гаскони, месье герцог. Увы, не совсем понимаю о чём вы.

— Заговор, против Красного, — вздохнул де Порто. — Де Тревиль был там, и сейчас ублюдок д'Арамитц с кучкой таких же гугенотов, якобы, пытаются требовать справедливости. А на самом деле, просто предали всё, чему клялись служить.

— Вы не слышали о заговоре Сен-Мара? — удивлённо спросил де Бофор. Я качнул головой.

— Удивительно, — через несколько секунд сказал герцог. — Меня самого чуть не втянули в него. Если бы не моя дорогая леди Винтер, кто знает, где бы я сейчас был. Она буквально отговорила меня от самой большой глупости в моей жизни.

— Святая женщина, — протянул я. Герцог кивнул и снова разлил по кружкам вино. Видимо, мы должны были выпить за леди Винтер, но нас прервали. Дверь распахнулись, и в не самую плохую таверну вошёл запах пота и перегара.

— Вот ты где, жирная свинья! — закричал едва стоящий на ногах, заросший и грязный мушкетёр. Шпага уже покинула его ножны.

— Да б… — вздохнул я, но апокалипсис было уже не остановить. — Боже ты мой.

— Ты ответишь за всю ту ложь, что выливается из твоей пасти! — не замечая меня и де Бофора, продолжал мушкетёр.

Пошатываясь, к нам приближался, обнажив своё оружие, Арман де Сиег д'Атос.

Я подскочил первым и тут же мне на плечо легла довольно тяжелая рука Франсуа де Бофора. Герцог шепнул мне:

— Уйдём, месье, мы сделаем только хуже.

Я чуть было не послал герцога к чёрту, едва сдержался и просто качнул головой. Сбросил его руку и быстро перегородил путь д'Атосу. Тот даже не обратил на меня внимания, столкнулся со мной грудью и лишь после этого перевёл на меня взгляд. Он моргнул, не сразу сообразив, кто перед ним стоит.

— Шарль, — сказал он. — Что ты тут делаешь?

— Готовился встретить своих старых друзей.

— К черту друзей! — зарычал Арман, пытаясь отодвинуть меня в сторону. Я стоял твёрдо, мешая ему пройти. Франсуа де Бофор, между тем, успел испариться. Де Порто, напротив, поднимался на ноги, опираясь рукой о стол.

— Успокойся, Арман, что случилось?

— Эта свинья только и делает, что брешет!

— Назови меня свиньей ещё раз, щенок, и я заколю тебя прямо здесь, — раздался громогласный крик Исаака де Порто. Мушкетёры, оба обнажив шпаги, стояли каждый почти вплотную ко мне. Признаюсь, честно, было неуютно.

— Где Анри? — спросил я у Армана.

— Лижет пятки новому вождь гугенотов, — выдохнул д'Атос, не глядя на меня. Он смотрел, через моё плечо, прямо в глаза де Порто.

— Вас всех перессорили? Так легко? Де Порто! — я чуть повернул голову, чтобы видеть здоровяка. Тот, конечно же, смотрел только на Атоса.

— Что значит «перессорили»⁈ Не неси чушь, Шарль, а лучше, убирайся прочь.

— Сядьте, оба, — сказал я, сжимая кулаки. Мне с большим трудом удалось сдержаться и не продолжить фразу. Потому что, клянусь, я был готов сперва хорошенечко отделать своих друзей, а уже потом обсуждать с ними важные вещи. — Де Порто, вы уже не вчера родились, как можно этого не заметить?

— Не заметить чего⁈ — не выдержал Арман.

— Спрячьте шпаги, пожалуйста, ради чести ваших плащей с крестом, — мне пришлось прибегнуть к волшебному слову. Как я и ожидал, это немного отрезвило горячие мушкетёрские головы. Оба наконец-то посмотрели на меня и всё-таки спрятали оружие.

— Давайте пройдём к столу, — устало произнёс де Порто. — Если ты прав, Шарль.

«Ребёнку было бы понятно, что я прав», — чуть не сказал я, вовремя остановившись. Нечего провоцировать лишний раз друзей. Арман кивнул, пусть и нехотя. Мы вернулись к столу, и я позвал официантку.

— Уберите всё, и принесите нормальной еды, — сказал я. Мушкетёры не спорили, все ещё то глядя на меня, то сверля взглядами друг друга. Мы уселись, официантка собрала бутылки, кувшины и кружки.

— Разделяй и влавствуй, — сказал я.

— Что ты имеешь в виду? — переспросил Арман д'Атос. А вот здоровяк задумался, уже начиная соображать.

— Кому-то не нужно, чтобы королевские мушкетёры были теми, кем они всегда были. Опорой Его Величества, — продолжил я.

— Это много кому не нужно, — усмехнулся де Порто.

— Но сейчас времена другие. Ришелье мёртв, рядом с Его Величеством освободилось местечко. Кто его займёт, тот поднимется выше, чем мы можем представить.

— И этот кто-то распустил гадкие лживые слухи про дядю? Тогда почему де Порто болтал обо мне чёрт знает что? — горько рассмеялся д'Атос.

— Исаак? — повернулся я к здоровяку. Тот промолчал. По воцарившейся тишине, я понял, что де Порто действительно что-то сболтнул лишнего.

Я вздохнул и потрепал де Порто по предплечью.

— Вы наш друг, Исаак, но что у вас за дела с де Бофором? Не он ли вам рассказал, как проклятые гугеноты снова подняли голову? Не с ним ли вы обсуждали, что д'Атос…

— Мы не обвиняли лично Армана! — прервал меня здоровяк. — Просто зашла речь о де Тревиле и том…

— Что он садит вокруг себя родственников, — зло выдохнул д'Атос. — Меня, его гугенотешейство Анри. Всех, кто в отличие от вас,