Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— Не обещаю, но должно побледнеть.

Дима повернулся к нам.

— Парни, отложим наш вейк на после обеда? Тут по уму надо бы сегодня пройтись и утром еще раз.

— Конечно, — согласились Риц с Бакланом.

— Что ты говорил про свои свидания? Ты их уже отменил?

— Нет еще, — голос Больеша звенел от напряженного ожидания. — Одно было на десять утра, второе — на шесть вечера.

— Первое отменяй, — велел Дима. — Не представляю, кого ты уговорил на десять, кто готов ради тебя на такой подвиг? Но в любом случае в это время ты будешь лежать и регенерировать. А второе пока оставь. Если будешь удовлетворен своим видом, то сможешь и пойти.

— И так мы принудим тебя к приличному поведению. Нечего встречаться сразу с двумя, — прогудел Самсон.

Но Больешу уже было всё нипочем.

— Я согласен, согласен! Мне бы с уха свести в первую очередь, на плешь я кепочку надену!

— Заметано. Сиди тут. Сейчас я поднимусь с оборудованием.

Нам всем было интересно, что получится. Так что когда Дима обмотал голову Больеша лентой-восстановителем, все остались ждать.

Глава 8

Проторчали мы у Больеша около часа. Баклан листал Димин планшет и читал инструкцию к восстановителю.

— Дим, а как так получается, что обычный ожог заживает дольше, чем эта штука?

— Потому что это не ожог. Его просто так называют. Это спонтанная поверхностная деформация тканей. Причем реальные повреждения ему почти все убрали, остался один цвет. Да вот же так и написано!

Дима потыкал пальцем в планшет.

— Видишь, у нас тут версия совсем легкой степени. Если бы наш друг не был бы таким мнительным, можно было бы проверить привлекательность фиолетового цвета для девушек.

Больеш невнятно простонал, но поскольку челюсть его была прижата лентой, — повязка прихватывала и подбородок, — то никто ничего не понял.

— Молчи, грусть, — прогудел Самсон. — Видишь, как тебе повезло! У тебя и реабилитация вне очереди, и денег, небось, не возьмут.

— Не возьмут, — улыбнулся Дима. — Кстати, не факт, что тебе, Больеш, понравится промежуточный результат.

Больеш опять издал непонятный звук, а Баклан перелистнул экран.

— Ооо, круто! — заорал он. — Если появятся такие красоты, то я бы их и сохранил.

Все зашумели и столпились над Диминым планшетом.

— Мега!

— Супер!

— Зачет!

— Ауиуау! — сказал Больеш и протянул руки к планшету.

— Руки прочь, — объявил Дима. — Во-первых, не факт, что будет именно так, во-вторых, лежи смирно. Не мешай технике работать.

— А хорошо, что он молчит, — одобрил Самсон. — Дим, ты не мог бы раз в неделю приходить со своей повязкой. Хотя бы по пятницам?

Все заржали. Больеш совсем притих. Понял, что над ним посмеиваются, замолчал и глубоко задышал у себя на кровати. Пискнул таймер.

— Смотрим! — объявил Дима и снял ленту.

— Кайф! — восхищенно выдохнули мы. — Даже лучше, чем в образце. На конкурс прямо сейчас.

— Да вы издеваетесь! — вскрикнул Больеш и ринулся в коридор.

— Куда это он? — удивился Самсон.

— Думаю, в душевую, в зеркало смотреть, — предположил Дима.

— Но я бы, натурально, оставил так, — прогудел Самсон.

Через пять минут наш больной вернулся с совершенно охреневшим видом. И, действительно, тут было на что посмотреть. Цельно-фиолетовое пятно преобразилось в орнамент. Причем если на ухе цвет почти исчез, то всё, что было на голове, преобразилось в поразительные изгибы античных узоров, а цветная часть сохранила большую часть яркости.

— Дим, гениально. Я соглашусь с предыдущими ораторами, на этом заканчиваем. Ща я побреюсь, и будет феноменально. С меня причитается.

— Да чего там…

— Не надо, я придумаю! Всё, лечение прекращаем, все свидания остаются, мне утреннее гораздо важнее. А наши все точно в обморок упадут!

— Больеш, ты маньяк!

— Что вы всё «Больеш, Больеш», я пять лет официально Больеш.

— Ты хоть понимаешь, что эта красота слиняет со временем?

— Понимаю. Хотя жаль, я бы так и ходил.

На этом Больеш выхватил из тумбочки бритву с пеной и снова убежал в ванную. Мы не стали ждать его окончательного преображения и собрались к себе.

— Спасибо, — тихо сказал Килик. — Вы его прям к жизни вернули…

— Не пожалеть бы нам об этом, — хмыкнул Самсон.

Дима только плечами пожал.

* * *

Планы вернулись к исходной точке, и мы перебронировали время на вейке обратно на утро, и в десять утра уже входили на территорию покатушечного клуба.

— Плавки! — вспомнил я.

Лавка с плавками, бордшортами, сумками, тапками и полотенцами стояла на самом входе. Большая часть водных трусов была покрыта геометрическими орнаментами, от которых у меня зарябило в глазах.

— А однотонных нет? — осторожно спросил я.

— Кончились. Конец сезона, — меланхолично ответил продавец. — На вейк пришли? Эти берите, лучшие. Карман есть, пояс на шнурке, у меня у самого такие.

Он подтолкнул мне вариант в пальмовых листьях.

— Вон примерочная.

Я вздохнул и пошел мерить. Не в черепахах, и то славно. Хотя, может, и в черепахах было бы ничего. Я расплатился, и обратно переодеваться не стал. Взял до кучи еще и полотенце. Они хотя бы были все однотонные.

— Нормально, — одобрили Дима с Бакланом. — Погнали уже.

Клуб был гораздо жирнее, чем всё, что я видел раньше. Барахло предлагалось не таскать с собой, а запереть в шкафчик в раздевалке. Запереть на биометрию, Карл! Которая автоматически присваивалась замку. Даже у нас в общаге такого нет, нужно участие коменданта. А здесь оно само. Я побродил по рядам, поиграл в шкафчики, проверяя, не получится захватить сразу три. Но нет, система оказалась умнее, и один посетитель мог получить только один шкаф за раз. Мое занятие прервали Дима с Бакланом, которым надоело ждать.

Ресторан еще не работал, но барная стойка с кофе и лимонадами уже была открыта. Двое сотрудников надраивали террасу, а еще один подстригал розовый куст, побитый ночным дождем. Баклану тоже показалось, что клуб какой-то очень пафосный.

— Дим, а не в слишком крутое место мы приперлись?..

Дима только фыркнул:

— Баклан, на этом берегу всё такое. Если ты надеялся сэкономить, то не выйдет. Цена везде одинаковая. Подешевле