Четвертое уравнение - Александр Леонидович Пономарёв

Он не видел Володьку Воронцова больше двадцати лет и сперва не сразу признал его. За это время друг его молодости сильно изменился – постарел, потучнел, поседел, но в глазах горел все тот же азарт исследователя. Даже тусклый налет печали и скорби не смог полностью затушить его.

– Теперь понятно, почему я вдруг начал вспоминать то, чего со мной никогда не было. Так ведь и свихнуться недолго. По правде сказать, я испугался. Думал, умом тронулся, а это, оказывается, меня первой флуктуационной волной от возникновения новой исторической последовательности накрыло. Еще две-три такие волны – и наша реальность исчезнет как таковая. Произойдет полное замещение, и все мы станем совершенно другими людьми. У каждого из нас появятся новые воспоминания, новый опыт, новые знания. Может быть, кто-то совсем исчезнет, потому что в новой реальности не дожил до этого дня… – Олег Иванович помолчал, рассеянно глядя в одну точку перед собой. – Так ты, говоришь, другого меня убил мой же двойник?

– Да, – кивнул Воронцов. – Другой ты говорил, что твоим телом завладел Богомолов. Это была часть его мести тебе за неудачную попытку спасти Балабола.

– М-м, вон оно что! А я как раз подумывал вернуться в прошлое и немного подрихтовать его. Хорошо, значит, будем действовать по-другому, но сначала займемся более важными делами. Ты со мной или у тебя другие планы?

– Если можно, верни меня обратно. Я бы хотел похоронить друга как подобает. – Воронцов осекся, заметив, как Шарова передернуло от мысли, что где-то в будущем он лежит мертвым в луже крови. – Прости, я не хотел.

– Ничего, все мы когда-то умрем, – криво усмехнулся Олег Иванович. – Конечно, лучше, чтобы это произошло как можно позже и, желательно, естественным путем. А вернуться ты можешь. Изменения прошлого пока не в полной мере сказались на текущем моменте и будущем. Похорони меня там как следует, другого шанса может и не быть. Как знать, смогу ли я исправить сотворенную Андреем глупость? А если смогу, увидимся ли мы в новой реальности?

Олег Иванович поддернул рукав лабораторного халата и потыкал пальцем в экран ПДА. Он просил Алексея немедленно явиться в трансмиттерный зал и подготовить аппаратуру для предстоящего прыжка во времени. Наладонник пискнул, оповещая об отправке письма, Шаров вышел из-за стола, подождал, когда Воронцов тоже встанет, и зашагал прочь из кабинета.

Оба профессора спустились по лестнице в фойе главного корпуса исследовательского центра и через стеклянные двери вышли на улицу. Олег Иванович взял курс на угловатую машину с установленным на крыше боевым модулем. Техники в синих комбинезонах облепили броневик со всех сторон, как муравьи гусеницу, и, по-видимому, ремонтировали его. Чуть в стороне от технических спецов стояли двое парней в надетых поверх сталкерских комбинезонов экзоскелетах. Судя по одинаковой внешности – близнецы. Шаров помахал им рукой. Они ответили ему тем же, а с Воронцовым обменялись кивками.

Владимир Александрович топал за провожатым, ворочая, как сова, головой по сторонам. Он впервые оказался в Зоне, и ему все было интересно. Особенно его заинтересовали поворотные штуцеры на расположенных по всей территории лагеря вышках. Длинноствольные установки автоматического огня, с едва различимым гудением сервоприводов, поворачивались вслед за учеными, словно провожали тех настороженными взглядами. Воронцов хотел спросить, часто ли приходится использовать их по назначению, но заметил пулевые выбоины на стене одного из расположенных в стороне домиков и деликатно промолчал.

Алексей считывал с планшета данные последнего теста, когда тяжелая, обитая железом дверь отворилась и в освещенное люминесцентными лампами помещение без окон вошел Шаров с незнакомцем.

– Все готово? – спросил Олег Иванович, подходя к пульту управления трансмиттером.

– Да. – Ассистент украдкой посмотрел на профессорского спутника. Раньше он его не встречал, хотя знал в лицо всех, кто хоть раз заглядывал в гости к патрону. Не видел он и как тот появился в научном лагере. Ни вчера, ни сегодня никто не проходил через ворота. Алексей точно знал это. Система автоматического оповещения предупредила бы его, попадись кто-нибудь в объектив камеры слежения возле ворот.

– Тогда начнем. – Шаров повернулся к спутнику: – Прощай, Володя! Надеюсь, мы снова увидимся, но уже при других обстоятельствах.

– Я тоже на это надеюсь. – Воронцов притянул к себе старого друга, похлопал по спине и прошептал на ухо: – Ты, главное, сделай там все по-хорошему.

– Постараюсь, – так же тихо ответил Олег Иванович. – Ну а ты постарайся достойно проводить меня другого в последний пусть.

– Не сомневайся. Все будет сделано по высшему разряду.

Воронцов направился к трансмиттеру. Алексей обратил внимание, что он открыл дверь клетки Фарадея и вошел в нее с таким видом, будто не раз делал это. Он так и спросил у Шарова, когда молнии перестали скользить по куполу из «лепестков», а обручи вращались по инерции.

– Потом об этом поговорим, – отмахнулся Олег Иванович. – Сейчас, Алеша, нам предстоит выполнить, пожалуй, самую важную миссию в нашей жизни…

Профессор рассказал ассистенту все, что сам недавно узнал от Воронцова, показал оба дневника и нарисовал на листе бумаги длинную прямую. Отсчитал примерно треть от начала прямой, поставил на ней жирную точку и провел от нее под углом вверх еще одну линию.

– Вот здесь, – Шаров написал под точкой «1986», – Андрей начал новую историческую последовательность. Прошлое и будущее тесно взаимосвязаны. Любое событие, даже еще не случившееся, оставляет след в реальности. Это как неоновые трубки в подвижной световой рекламе. Одни из них светятся, другие остаются незаметными, пока к ним не поступит электрический разряд. Андрей подвел ток к одной из таких трубок, и она ярко засветилась, а наша трубка, наоборот, скоро погаснет. Мы должны это предотвратить.

– Вы хотите вернуться в Припять восемьдесят шестого и остановить Андрея?

– Нет. Я хочу отправиться в максимально копирующий нашу реальность хронопласт и там снова подвести ток к нашей неоновой трубке. Тогда зажженная Андреем сама погаснет, потому что вот здесь…

Профессор поставил еще одну точку на первой прямой, ближе к ее середине, и начеркал над ней «2006». Отступил от точки на два сантиметра вниз, написал «хронопласт», взял слово в овал, постучал по нему пальцем и повторил:

– …потому что вот здесь мы заново создадим условия для появления Зоны. Это станет для нашей исчезающей реальности чем-то вроде взрыва мощной хронобомбы с положительным потенциалом событийного эффекта.

Олег Иванович нарисовал вокруг овала пять окружностей из черточек. Два пунктирных круга целиком проходили под обозначающей главную историческую последовательность линией, третий касался одной из черточек точки с числом «2006», а четвертый и пятый пересекали горизонтальную прямую. Причем пятый круг практически соприкасался с уходящим от