Тайга - Лина Кэрл

Теперь я знал направление. И знал ее состояние. Жива, напугана, но с ней все в порядке. Пока в порядке.

Не рассвело, но это не имело значения. Лес для меня всегда прозрачен. Я вышел к реке. Темная, холодная вода. На другом берегу — отвесная скала, испещренная черными дырами пещер. Логово.

Оттуда доносились звуки. Хриплый смех, пьяные возгласы. И сквозь этот шум мое ухо выхватило самое важное — ее сердцебиение. Учащенное, но ровное, сильное.

Они сидели у костра у входа в главную пещеру. Их было двадцать. Я видел грубые, довольные лица в отблесках пламени. И тогда я перестал сдерживаться — вышел из кустов к свету огня. На секунду воцарилась тишина.

— Я пришел за женой, — мой голос не был человеческим. Это был рык, идущий из самой глотки.

Первый, кто бросился на меня с ножом, даже не успел понять, что произошло. Я не уворачивался. Поймал его руку, выкрутил и воткнул нож в горло. Теплая кровь брызнула мне в лицо. Это только начало.

Поднялась суматоха. Крики. Звон стали. Костер опрокинулся и осветил землю тлеющими углями.

Они были обычными людьми — медленными, хрупкими. Я ломал их кости, рвал плоть, и с каждым падающим телом вспыхивала мысль: еще на один шаг ближе к ней.

Я не чувствовал ударов. Не чувствовал ничего, кроме главной потребности — добраться до пещеры.

Последним на пути оказался огромный детина с секирой. Он замахнулся, и в этот момент из глубины пещеры донесся ее крик:

— Марк!

Это все, что мне было нужно. Я рванул вперед, схватил руку с оружием и сломал ее, как ветку багульника. Вопль бандита слился с хрустом кости — третий щелчок. Отшвырнув гиганта в сторону, я шагнул в темноту.

— Милана! — в голосе снова появилась человеческая нота отчаяния.

Из темноты, из бокового ответвления, послышалось сдавленное:

— Не подходи!

Я ринулся на звук, отшвырнул в сторону тяжелую кожаную завесу и увидел ее — в балахоне, с растрепанными волосами. Отважная и собранная, моя любимая… Она сжимала в руке заостренный обломок кости, направленный в грудь долговязому уроду. Вероятно, это и был Степан. Он стоял лицом к Милане, ладони подняты в умиротворяющем жесте.

Услышав звук шагов, главарь шайки медленно обернулся.

— Кто… — начал он.

Я не дал ему договорить. Всего один шаг — и мои пальцы сомкнулись у него на горле. Я поднял Кривого и прижал к скале. Ноги атамана беспомощно забились в воздухе.

— Ты, — прошипел я, глядя в его посиневшее лицо. — Ты посмел прикоснуться к той, которая принадлежит мне.

Из груди Степана вырвался хрип.

— Она… не твоя… Она… клад…

Я сжал пальцы. Хрящ хрустнул, тело обмякло, я бросил его на пол.

И только тогда обернулся к ней. Любимая опустила свое импровизированное оружие и посмотрела на меня — так жалобно и благодарно.

— Марк, — всхлипнула она.

Я подбежал, и дрожь, которую сдерживал все это время, наконец прорвалась наружу. Упал перед ней на колени, прижался к ее животу. Мое сердце. Мой мир. Проклятье и спасение.

Она уронила обломок кости и запустила пальцы в мои волосы.

— Все хорошо… Мы справились. Ты пришел.

Я поднял на нее глаза.

— Родная, я всегда приду. Всегда.

— Марк? — жалобно протянула она и поцеловала мою макушку.

— Да, родная…

— Я хочу селедку с копчеными огурцами… или квашеную капусту…

* * *

Я гладила голову Марка, дрожа от выброса адреналина. Запах крови и дыма, страх смерти и спасение… Горло сжал внезапный спазм. Воздух, пропитанный смертью, сгустился, отчего в животе заурчало. Я сглотнула, пытаясь подавить тошноту, но это лишь усилило противный медный привкус.

— Я хочу селедку с копчеными огурцами… или квашеную капусту…

Мой желудок, словно отдельное капризное существо, потребовал чего-то кислого и соленого, немыслимого — прямо здесь и сейчас.

Марк замер. Его плечи перестали вздрагивать. Он поднял голову, и я увидела в глазах полную растерянность. Велозаров готов был сокрушить любое оружие, разорвать всякого врага, но эта просьба, казалось, поставила его в тупик.

— Ч-чего? — хрипло выдохнул он.

— Не знаю, — честно призналась я, чувствуя, как по щекам покатились слезы — то ли ужаса, то ли гормонального всплеска. — Просто… очень хочу квашеную капусту.

Марк смотрел на меня так, будто сканировал на предмет ранений или помешательства. Видимо, проверял, не в бреду ли, не сошла ли с ума от пережитого. Затем медленно, очень медленно поднялся с колен, не забывая ощупывать мою кожу. Его липкая от крови ладонь осторожно коснулась щеки.

— Капусту, — повторил он, как заклинание. — Хорошо. Сейчас… я поищу.

Он огляделся, словно в пещере разбойников мог стоять бочонок с соленьями. Это было так нелепо и трогательно, что ком в горле рассосался, уступая место смеху. Или рыданиям? Я уже и сама не понимала.

— Не сейчас, глупый, — всхлипнула я, обнимая его. — Позже. Просто запомни.

Он снова кивнул, все еще ошарашенный, подхватил меня на руки и крепко прижал к себе.

Картина, открывшаяся снаружи, заставила вздрогнуть. В свете яркого солнца глаза сощурились, а когда привыкли… Повсюду валялись изувеченные тела. Марк осторожно перешагивал их, стараясь прятать от меня следы побоища.

— Любимая, закрой глаза, — попросил он. — Боюсь, тебе не понравится это искусство.

Марк нес меня несколько часов. Каждый шорох заставлял его вздрагивать, взгляд метался, выискивая угрозу. Это напряжение передавалось и мне, сжимало виски тугим обручем. Он не желал обращаться в волка, сказал, что хочет чувствовать меня возле груди.

Я в подробностях поведала историю похищения, а когда узнала, что дом Спиридона уцелел, как и другие избы в деревне, и все люди выжили, чуть не расплакалась от облегчения. Надо же! Мне показалось, что шайка Кривого и живого места не оставит от деревни, а они, оказывается, выжили… Или нет? Может, Марк обманул и не захотел расстраивать?.."

До новых встреч, дорогие друзья!

Дополнительные материалы

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без