Мертвый космос. Падение - Red Lotus Alchemist

маяка, Айзек закрепил его на камне; загорелся зеленый огонек, говорящий о прочной сцепке с поверхностью. Теперь осталось только активировать его и скрестить пальцы в надежде, что сигнал кто-то услышит.

Включив маяк, Айзек перевел взгляд на еще два гравитационных якоря, расположенных слева и справа от астероида. Перебравшись на корпус, инженер уже привычно вывел из строя сначала одну, а затем и другую турбины. Теперь астероид ничего не держало — можно было возвращаться в отсек. Как только эта каменная глыба отлетит на нужное расстояние, маяк выйдет из зоны действия навигационного луча «Ишимуры» и сможет передать уверенный сигнал.

— Предупреждение: груз 8772 освобожден от захватов. Необученный персонал должен покинуть отсек немедленно, — эхом разносилось по помещению. — Предупреждение: груз 8772 освобожден от захватов…

Айзек хмыкнул, направляясь к выходу. Покинуть помещение — значит, покинуть помещение, он не против. Коридор, ведущий к подъемнику, оказался подозрительно пустым. Пусто было и на верхнем ярусе — разве что кое-где искрила проводка. Ну и черт с ней. Главное, чтобы подъемник к контрольному центру работал.

Похоже, источник питания лифта не был связан с искрящей проводкой. Поднявшись уровнем выше, Айзек вышел в короткий коридор с единственной дверью.

«Надеюсь, я не потерял ключ».

Открыв дверь, инженер уже привычно остановился и оглядел помещение на предмет некроморфов или иной угрозы, и только после этого зашел внутрь. Здесь было почти спокойно. Через большое окно из бронестекла напротив двери можно было наблюдать за работой отсека переработки, а прямо перед ним на голографическом экране отображалась вся необходимая информация. «Астероид выпущен», — гласил статус объекта. Под экраном рядом с приборной панелью лежал носитель из тех, на которых держат записи бортовых журналов. У дальней стены на полу в высохшей луже крови сидел безногий труп мужчины. Айзек взглянул на него мельком и направился к консоли. Бросив взгляд за стекло, он активировал нужную команду; силовой луч на секунду засветился ярче, а затем астероид, больше ничем не удерживаемый, вылетел в открытый космос.

— Груз 8772 запущен, — сообщила система. Айзек сообщил Кендре об этом, хотя та наверняка все отслеживала.

— Отлично, маяк запущен! — специалистка облегченно выдохнула и с куда большим воодушевлением добавила: — Все системы в норме, сигнал четкий и ясный. Будем надеяться, что его услышат. Попробую настроить антенну приема. Мне показалось, что сегодня я видела своего брата. Он махал мне рукой, как будто все в порядке, — добавила она с сомнением, но тут же добавила уже без этих странных интонаций: — Подожди пару минут, я посмотрю, что там с обратной связью.

Пока Кендра занималась своим делом, Айзек решил все же заглянуть в найденную запись — в конце концов, здесь работали его друзья и знакомые… Носитель и в самом деле оказался палубным журналом, но содержал только один текстовый файл:

«Журнал разработки

А. Даллас (бригадир, 2-й инженер)

Прочитав знакомую фамилию, Айзек сжал носитель так, что едва не раздавил. Даллас… Кларк до последнего надеялся, что хотя бы его друга по какой-то причине все же не было на борту. Резко хрипло выдохнув, инженер продолжил читать.

До настоящего момента процесс переработки планеты шел, как было запланировано, хотя мы и потеряли на время контакт с колонией.

Первый срез был доставлен на борт уже через час после раскола планеты, обработан, очищен и переплавлен.

Результаты превзошли самые оптимистические прогнозы. Обычно любая порода содержит 35% минералов, 5% окаменелостей, а 60% идет в отходы. Но тут мы получили 65% минералов (и 0% окаменелостей).

Это составляет примерно шесть с половиной тонн руды на каждые десять тонн породы. Если только это была не аномалия, мы вскрыли настоящую сокровищницу».

«Лучше бы вы ее не вскрывали, дружище», — Айзек снова почувствовал приступ злости на попрятавших головы в песок офицеров «Ишимуры» и чокнутых юнитологов. Трагедия на борту и в колонии произошла из-за их глупости и нежелания решать проблему. И пострадали от этого не только незнакомый экипаж и незнакомые колонисты — здесь, на рудной платформе, Айзек впервые за несколько часов осознал, насколько беда задела его близких. Николь была жива, но находилась в опасности и пережила то, что многим и в страшном сне не приснится. Погибло много хороших ребят, в том числе и бедолага Гордон. А Даллас… Айзек замер, практически не дыша, когда мозг пронзила страшная догадка. Если его палубный журнал здесь, то сам он…

Инженер резко обернулся к телу у стены и подошел ближе. Оно лежало здесь точно не первый день и уже начало разлагаться. Но не узнать его Айзек не мог. Глядя в искаженное гримасой страдания мертвое лицо друга, Кларк вдруг на секунду ощутил желание бросить все и закрыть глаза, надеясь, что безумный кошмарный сон все-таки закончится. Но позволить себе этого он не мог. Но… Черт, как же так?

Инженер с трудом опустил взгляд. Рядом с правой рукой покойника лежал труборез, а левая крепко сжимала диктофон. Айзек колебался лишь секунду. Он не хотел слышать то, что наверняка записал перед смертью Даллас. Но должен был.

Аккуратно высвободив диктофон из мертвых пальцев, Айзек перебросил запись в память ИКСа, но только спустя несколько секунд решился ее прослушать.

— Отдел переработки, управляющий второй инженер Даллас, запись, — всегда уверенный и энергичный голос друга звучал бесцветно, но с какой-то мрачной решимостью. — Это мое последнее сообщение. Я видел, что происходит… с телами. Во что они превращаются. Я не хочу такого. По крайней мере, если у меня не будет конечностей… я не смогу убивать, даже если заражусь.

— Нет! Остановись! — на миг Айзек забыл о том, что всего лишь прослушивает запись. — Что же ты сделал, старина…

— Пожалуйста… Передайте Дон и детям… что я люблю их, — как же больно и страшно было слушать эти слова! Но еще страшнее были визг лезвия трубореза и захлебывающийся мучительный крик. — Господи… — бедняга вновь закричал от боли. — Еще одна… Еще одна!

Запись