Ведьмы.Ру 3 - Екатерина Насута

— Так может на месте и…

— Нет. Если всё так, как я думаю, на встречу он пойдёт не один, — Хозяин поморщился.

С этой организацией он связываться категорически не желал, но понимал, что мирно разойтись не получится. А значит, надо сделать так, чтобы предъявить ему было нечего.

И некого.

— Поэтому отработать надо сегодня. И дома. Там не ждут гостей. И уверены, что время есть.

Это самая большая ошибка — вера в то, что время ещё есть.

— Незваный гость, — Милютин накрыл и браслет, и флакон платком, завернул аккуратно, а тот — в ещё один. И всё-таки от него воняло. Может, стоило бы сказать?

Намекнуть?

Или… запах ведь тоже появился только сейчас. И дело может оказаться вовсе не в Милютине.

— Вам бы поспать, — начальник охраны, словно ощутив что-то этакое, задержался в дверях. — Хотя бы пару часов.

— Потом…

— Да хоть тут прилягте. Просто… в башке прояснится, может.

— Хочешь сказать… — ярость нахлынула и Хозяин сдавил край стола, чувствуя, как проминается под пальцами дерево. — Хочешь сказать, что…

Он резко выдохнул, усмиряя эмоции.

Нет. Они — лишнее.

Однажды они уже подвели.

— Хочу сказать, что выглядите вы нехорошо, — Милютин, если вспышку и заметил, то виду не подал. — Может, целителей вызвать?

— Иди. Делом займись. Тебе ещё человека найти надо.

— Да чего искать. Есть у меня один паренек. Толковый. Спокойный. Самое оно… и одиночка, если так-то. Мне верит.

А значит, зачистить исполнителя будет несложно.

Хорошо.

После ухода Милютина, Хозяин выдвинул ящик. И зелье ведьминское вытащил. Поболтал, разглядывая. Нельзя пить. Из-за него, верно, всё и происходит… глаза вот чешутся.

И не только глаза. Зуд расползался по щекам, по шее. Он чувствовал, как одно за другим на груди проступают алые пятна. Но не имел в себе сил отпустить флакон.

Надо.

Вдохнуть. И успокоиться. Он ведь давно научился сдерживать безумный свой нрав. С той самой поры, как… память крутанулась, подкидывая то, что он хотел бы забыть.

Или вычеркнуть.

Или вовсе сказать, что это чужое воспоминание, что на самом деле этого не было. Что он не виноват. Не виноват и…

Номер ведьмы он набирал дрожащими пальцами. А когда она ответила, пусть и не сразу, сумел выдавить:

— Мне… плохо… приходи. Если поможешь, заплачу. Любые деньги, любые…

— Не уверена, что получится, но приезжай.

— Ты приезжай. Пришлю машину.

— Нет, — жёстко оборвала его женщина. — Сил у меня осталось не так и много, так что прежнее место. Постарайся уж добраться.

— Твоё зелье… отрава? От него всё чешется!

— Это не от него.

И бросила трубку.

Тварь.

Все они твари… обещают, клянутся в вечной любви, а на деле твари. Как только понимают, сколько власти в руках, так и пользуются, пользуются… мучают. Ярость вновь рванула, почти сбрасывая путы воли. Но он снова сумел справиться.

Усмирил.

Сдавил.

И та улеглась. Так-то лучше.

Хозяин поднялся. Тело болело. Все кости, каждая, и будто огнём их плавили, прямо в нём. Но и боль он сумел сдержать. Только секретарша, бросив взгляд на его лицо, так и застыла с испугом на хорошенько мордашке. И это выражение захотелось стереть.

Ударить.

— Машину. Спускаюсь.

— Да, конечно, — она отмерла. — Вам… плохо?

— Машину, — повторил он, и та кивнула.

Теперь добраться до лифта.

И на паркинг.

А там уже и в парк. И пусть ведьма… ведьмы тоже твари. А может, и её? Если ведьму скормить… конечно, как он сразу не подумал! Сила-то у ведьм другая, отличного от магической свойства. И значит, эффект тоже другим будет.

Отличного свойства.

Он хихикнул.

Спать… да, поспать бы не мешало. И позвонить. Сказать, чтоб приготовили… он набрал Вахрякова, но приятный женский голос сказал, что абонент не доступен.

И Евгеньич тоже.

Вот же сволочи… он их кормит, воспитывает, а когда ему нужно, то они не доступны! И надо бы… надо собраться с мыслями. И вправду, поспать. Он достаточно устал, чтобы просто отключиться.

Без снов.

Без воспоминаний.

Без…

В машине Хозяин действительно уснул. И проснулся уже у парка, когда автомобиль остановился. Захотелось заорать, приказать ехать, раз уж спалось, но он лишь кивнул водителю, который любезно открыл дверь.

— Тут сиди, — велел Хозяин. — Жди.

И снова кивок.

В темноте парк воняет сырой водой и тоже химией. Всё вокруг химия. Всё вокруг мерзость. Он шёл и дошёл-таки до лавочки, на которой сидела ведьма.

Тварь.

— Совсем плохо, — сказала она, склоняя голову. — Надо же… а в тебе этого больше, чем мне казалось.

— Ты тоже… не лучше выглядишь.

Сегодня она постарела. И вот недавно же встречались. Красивая была женщина. Даже чересчур, если на то пошло. А теперь что? Бледное лицо разрезано морщинами. Веки опухли и такое ощущение, что весь предыдущий день она пила.

И главное, взгляд бесконечно усталый.

— Что есть, то есть… пришло время возвращать долги.

— Какие?

— Какие-нибудь. У тебя ведь есть долги, верно? Те, которые не деньгами занимал.

Он не стал отвечать. Не хватало.

— И у меня… у меня их столько накопилось. Что-то по глупости, что-то по гордости, что-то из зависти… ты никогда не думал, что мог бы прожить эту жизнь иначе? Не знаю, более… толково, что ли? Счастливо. И главное, с меньшим количеством долгов.

— Не думал. Мне некогда. Я…

— Сына спасал.

— Да.

— Когда он заболел? Сколько ему было?

— Ты поможешь⁈

— Я уже помогаю. Не знаю, зачтётся ли. И почему мне не всё равно. Обычно мне плевать на других. Но ты присаживайся, — она даже подвинулась. — Скоро всё решится… они уже на краю.

— Кто?

— Ульяна. И источник. А ты сделал то, что должно, чтобы они на этом краю не удержались. И теперь он сотрёт или её, или меня. Недавно мне казалось, что я совершенно точно знаю, кого именно он должен стереть. А сейчас вот…

Зелье пахло мятой. Резко. Приторно. Как дешевая жевательная резинка.

— Совесть проснулась?

— Вряд ли она у меня вообще есть. Но почему-то мне не хочется, чтобы она умирала. А тебе?

— Я не знаю твою дочь.

— Но у тебя есть сын. И он давно должен был умереть. Он и родиться-то не должен был. Только ты не позволил. Ты убивал других. Много-много других… сначала сам, потом уже и без тебя справлялись. Ты так его любишь?

— Да, — он выдохнул ответ с облегчением. — И я ни о чём не жалею.

— Ложь, — сказала ведьма, улыбаясь. — Но дело твоё…

— Ты мне поможешь?

Он заставил кулаки разжаться, сдерживая глухую ярость, заталкивая её туда, поглубже, в