Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Мумия мгновенно открыла глаза, несколько раз моргнула, села в ящике и заскрипела зубами.

— Говорит, — начал переводить Киж, — что чувствует близость Великих усыпальниц и готов принять нашу помощь по возвращению положенной ему гробницы и саркофага.

— Где именно его гробница и как туда попасть?

— Он говорит, что сами мы внутрь не попадём, так как вход замурован и запечатан страшным проклятьем.

— Замечательно! Дмитрий Иванович, может, мы его нашинкуем тонкими ломтиками и засунем внутрь через щель?

Мумия возмущённо зачирикала и принялась размахивать руками.

— Не хочет ломтиками, болезный, — заржал Киж, — говорит, что призовёт хранителей гробниц, которые проведут нас внутрь. Только придётся подождать, пока он с ними свяжется.

— Сколько?

— Не знает. Может, день, может, пять. Он чувствует, что хранители где-то рядом, но точно сказать не берётся.

— Ладно, пусть связывается. Пакуй его обратно в ящик!

Хотепка яростно заскрипел зубами и начал отмахиваться от Кижа.

— Не хочет он, Константин Платонович. Говорит, устал лежать в грубом ящике, неподходящим особе фараона. Требует, чтобы ему выдали хотя бы двух рабов, чтобы они носили его и обмахивали опахалом.

— Рабов, значит? А скипетр всемирного владыки он не требует? В ящик, я сказал! Пусть быстрее зовёт своих хранителей, тогда и будет лежать в царском саркофаге.

Я захлопнул крышку и защёлкнул скобы, запирая Хотепку. Ишь, рабов ему с опахалами! Если у меня их нет, то и ему не положено.

* * *

Каждый вечер мы открывали ящик, узнавали у Хотепки новости и закрывали его обратно. И только на пятый день он смог нас обрадовать.

— Говорит, что хранители будут ждать нас на закате возле подножия Великой пирамиды, — перевёл Киж скрежет мумии. — Вы должны явиться один, взяв с собой только нашего Хотепку.

— Ага, бегу и падаю! Нет уж, мы придём тем составом, каким посчитаем нужным.

Хотепка заволновался, начал жестикулировать, а скрип зубов стал похож на визг.

— Он требует, чтобы вы соблюдали правила хранителей. Они откажутся от встречи, если вы не будете их слушать.

— Тогда никаких хранителей. Завтра мы отправимся к пирамиде, взорвём к чёртовой бабушке вход и занесём мумию внутрь.

— Он говорит, что проклятье…

— Я сам кого хочешь прокляну, если понадобится.

Мумия начала шамкать ртом, трястись и мотать головой.

— Просит не делать этого, — Киж усмехнулся, — он попробует договориться с хранителями.

— Вот и отлично. Как договорится — пусть поскребётся изнутри.

Я толкнул мумию и захлопнул ящик. Ишь, условия он мне будет ставить, фараон недоделанный!

Стуки из ящика послышались уже через час.

— Хранители согласны: вы можете взять кого захотите, — Киж едва сдерживал смех. — Они будут ждать нас завтра после заката.

Мумия кивнула и попыталась вылезти из ящика.

— Куда⁈ До пирамиды лежишь в ящике и не отсвечиваешь. Не хватало, чтобы ты ещё бегал по стоянке и пугал туарегов.

Сердитый взгляд Хотепки хлестнул меня, будто плетью. Мумия сжала губы, демонстративно улеглась в ящик и сложила руки на груди.

— Закрывай его, Дмитрий Иванович.

Я не питал насчёт мумии никаких иллюзий — древний мертвец наверняка попытается устроить нам какую-нибудь подлость. Но и я не буду с ним миндальничать: доставлю в гробницу и просто запру его там. А насчёт непонятных хранителей нужно будет подстраховаться, чтобы не случилось неприятных неожиданностей.

* * *

Ковёр-самолёт, заряженный эфиром под завязку, уверенно тянул троих человек и до пирамид долетел всего за час. Первый рейс с Кижом и Диего на борту я сделал рано утром. Мы осмотрели территорию вокруг самой большой пирамиды и прикинули, где можно разместить прикрытие.

Место мне откровенно не понравилось. Под барханами вокруг пирамид прятался огромный некрополь со множеством могил и усыпальниц. Сотни лет пустыня укрывала их песком, пряча от чужих глаз. Но меня, некроманта, невозможно было обмануть — множество покойников не были мертвы окончательно, а словно дремали в ожидании чего-то. Стоило их разбудить или подать условный сигнал, и они бы выкопались наружу. Уж не знаю, как будет справляться Джурьефф, но я бы не хотел с ними сталкиваться. Слишком старыми, опасными и чужими они казались.

— Константин Платонович, а что это за башка торчит? — Киж указал на каменную голову на массивной шее, торчащую над песком.

Я подошёл ближе, разглядывая странную скульптуру. Высеченное из песчаника лицо смотрело на восток широко открытыми глазами. Массивный нос и полные, чуть улыбающиеся губы, большие уши и странный головной убор. Изваяние будто хранило в себе загадку и ждало чего-то, чтобы загадать её миру.

Раззадоренный любопытством, я выпустил ловчую сеть и ощутил под толщей песка остальную часть скульптуры. Это не был фараон, сидящий на троне, — у человеческой головы имелось львиное тело с мощными лапами, массивным торсом и толстым хвостом. Точно! Я знаю, что это такое!

— Арабы называют его Абу аль-Хаул, Отец ужаса. А греки — сфинксом. Это мифическое чудовище, охраняющее город мёртвых.

— Да? А так и не скажешь: статуя и статуя.

— Только полная старой магии, из-за чего невозможно разглядеть, что у неё внутри. Так что, Дмитрий Иванович, лучше не подходи близко. А то разбудишь ещё ненароком, и она сожрёт тебя целиком.

— Подавится, — буркнул Киж, но больше к статуе не приближался.

Оставив его и Диего у пирамид, я слетал в лагерь туарегов и привёз Таню с Васькой. Вместе с испанкой они должны были стать нашим прикрытием, засев с «огнебоями» на дюне чуть в стороне, и открыть огонь, если я подам сигнал. Все трое отлично стреляют, и их помощь может оказаться крайне полезной.

Проследив, как они устраивают замаскированную лёжку, я оглядел окрестности и обернулся к Кижу.

— Дмитрий Иванович, а подойди сюда, пожалуйста.

— Да? Что случилось?

— А скажи-ка, пожалуйста, куда это у сфинкса пропал нос?

— Ой, Константин Платонович, пропал и пропал. Случайно вышло: я «огнебой» пристреливал, пока вас не было, ну и промахнулся чуток.

Он сделал невинные глаза и развёл руками.

— Как маленький ребёнок, честное слово! Испортил древнюю статую, исторический памятник, простоявший много тысяч лет.

— Да какая разница, Константин Платонович, он что с носом уродливый был, что без носа. И вообще, он мне не нравится — пялится, словно я ему в карты проиграл и долг не отдаю.

— Всё, хватит! Полетишь со мной за мумией,