Слова назидания - Абай Кунанбаев

Если так, то кто достоин большего восхищения: всевышний, который сотворил человека, сделав его венцом всего живого и разумного, или же художник, создающий хоть и с неповторимым мастерством, но все же лишь неживое подобие человека?

Всевышний,— ответил Аристодим.— Но это верно только тогда, когда мы имеем дело не со случайными его творениями, а с теми из них, которые он создал разумно.

Но люди знают немало полезных вещей, в жизни возникают различные ситуации, в природе происходят объяснимые и необъяс­нимые явления,—возразил Сократ.—Что же все-таки удивительнее, Аристодим: те вещи, ситуации и явления, смысл и полезность которых не прикрыты завесой неизвестности, или наоборот?

Я думаю, разумно только то, что создано для пользы человека,— ответил Аристодим.

Хорошо. Ты согласишься, конечно, с тем, что вершина творений создателя — это человек. Но разве творец не наделил его пятью органами чувств, будучи совершенно уверенным в их необходимости человеку? Неужели ты находишь в человеке случайные, неразумные органы?

Например, нам даны глаза, чтобы видеть. Если бы их не было, как бы могли мы лю­боваться красотой мира? Глаза нежны, и для того, чтобы сохранить их, существуют веки: они открывают и, когда нужно, закрывают глаза. Ресницы оберегают глаза от ветра и соринок, а брови отводят пот, стекающий со лба.

Если бы не было ушей, человек не слышал бы ни шума, ни грохота, не настораживался бы от шороха или крика, не наслаждался бы песнями или звуками мелодий.

Если бы нос не чувствовал запахов, человек не тянулся бы к благовониям и не бежал бы от зловония. Ему было бы все равно.

Наконец, если бы у человека отсутствовали нёбо и язык, то он не смог бы изведать сладость или горечь пищи.

Разве все это не на пользу дано человеку?

Глаза и нос расположены недалеко от рта, чтобы человек видел чистоту и слышал запах принимаемой еды. Однако другие необходимые организму отверстия, изверга­ющие отбросы из тела, расположены подальше от головы, от благородных органов познания. Разве можно сказать, что все это случайное проявление разума творца?

Задумался Аристодим. И признал он, что создатель мира обладает высшим разумом. Не осталось у Аристодима сомнения и в том, что всевышний сотворил человека с любовью.

— Подумай, Аристодим,— продолжал.

Сократ. — Все живое любит своих детенышей, не оставляет их на произвол судьбы, а защищает и растит. Все живое плодится — это основное условие жизни, ибо только так можно противостоять смерти. Разве эти устремления живых существ не говорят о том, что бог создавал их любя? Любовь, как видишь, тоже дана всевышним.

Эй, Аристодим! Как можно считать, что ум — достояние только твое, человека? Разве человеческое тело не подобно песчинке той земли, по которой он ходит? Разве пот, который выделяется из человеческого тела, отличается от капель земной влаги? Так откуда у тебя взялся особый ум? Я знаю, как ты ответишь: «Сперва,— скажешь ты,— появилась душа, а потом пришел и разум». И вот ты обладаешь душой и разумом. Что из этого? Ты увидел мир, убедился, что все в нем создано целесообразно и все соответствует и подчиняется определенным законам. Но ты оказался не в силах охватить своим разумом безграничность этого мира. Ты поражаешься величием и недоступностью его истины только потому, что разум твой невелик. Потому и стараешься ты познать его. Так как же он возник? Что стоит у его истоков? Атом или некий разум, такой же беспредельный, как и его творение? Можно исключить разум. Но и тогда этот мир, не доступный ни измерению, ни расчету, возни­кал не стихийно, а как закономерное движение жизни, не сам по себе, а для возможности жизни в нем. И все взаимосвязи в мире, должно быть, подчинены немыслимому закону прекрасного.

Все, что ты говорил,— истина,— заметил ученый.— Повторяю, я согласен с тем, что создатель является носителем высшего разума. У меня и в мыслях нет сейчас ставить под сомнение его величие, но почему он, всемогущий, нуждается в моем служении ему, в моих молитвах?

Ты ошибаешься, Аристодим. Он не нуждается в твоих молитвах. Но ты должник, поскольку он проявляет о тебе заботу.

Откуда я могу знать, что он заботится обо мне?

А ты посмотри на всех животных и посмотри на себя!—воскликнул Сократ.— Жизнь дана всем. Но всему ли живому даны тепло души, одухотворенность и озарение? Человек предполагает будущее, пытается осмыслить настоящие дни своей жизни, задумывается о пережитом. Животное смутно представляет свое прошлое и настоящее, а будущее оно и вовсе не понимает. Посмотри, как сложен человек и что представляют собой животные? Человек опирается на две ноги и растет прямо вверх: впору ему видеть весь мир, осмысливать его, повелевать животными, подчинять их себе. Животные же не способны сознательно использовать силу других тварей: одни животные надеются на свои быстрые ноги, другие — на крепкие крылья.

Ничего бы путного не вышло, если бы человек не верил в себя или тело его было подобно телу какого-нибудь животного. И точно такая же была бы несуразица, если бы животное имело человеческий ум, ибо тело животного, его физическая организация не соответствуют духовному проявлению разума, не отвечают таким предназначениям, как осмысление искусства, овладение медициной, занятие наукой. Где, например, волу строить огромный город, готовить инструменты, ковать боевое оружие? Как он добьется этого? Даже если ему будет дан исключительный ум, откуда у вола возьмутся необходимые мастерство и ловкость?

Человек, только он обладает исключительной силой — разумом, изумительно сложенным телом, и это сочетание определяет его многогранность и высокий талант. Разве человек не является царем всего живого на земле? А если он высшее творение бога, то разве не означает это, что человек был удостоен его любви? Как же человеку, будь он даже самым великим ученым на земле, как же человеческому роду не быть благодарным творцу и не считать себя вечным его должником?—заключил разговор Сократ.

Слово 28

Эй, мусульмане! Почему так устроена жизнь, что одни богаты, другие бедны, одни больны, другие здоровы, одни умны, другие глупы, одни предрасположены к добру, другие, наоборот, склонны к злодеяниям?

Когда вас спрашивают об этом, вы смиренно отвечаете, что такова, мол, воля всевышнего.

Но ведь мы с вами приняли иман и стали правоверными, веря в справедливость, непогрешимость и безупречность аллаха! Как же так?

Какого-то клятвопреступника аллах наделяет скотом, а честного, усердного в молитвах труженика ввергает в бездну нищеты, ни разу не предоставив ему радости увидеть плоды своего