История Масуда. 1030-1041 - Абу-л-Фазл Бейхаки

в какие времена, чтобы так поступали. О персидских царях, живших в далекое от нас [время], мы сведений не имеем, но, по крайней мере, во времена ислама не было читано, чтобы халифы и правители Хорасана и Ирака требовали обратно награды и деньги за присягу. Но сейчас подобный разговор, конечно, бесполезен. Во всяком случае я, Бу Наср, все, что мне подарил эмир Мухаммед, золото и серебро, некроеные ткани, кафтаны и платки держу сложенными в порядке, ибо, по правде говоря, я предвидел такое время, Я сегодня же отошлю [все] в казнохранилище, раньше, чем дадут кому-нибудь письменный вид на получение с меня этого добра, и честь моя будет поругана. Вести переговоры на сей счет бесполезно. Что касается моего, то тут просто, поскольку у меня все налицо, но ежели бы [налицо] не оказалось, как бы я сумел возместить? Что же касается достояния какого-нибудь ексувара или небольшого человека, тут разговору будет много и [придется] им поломать голову. Не знаю, сколь далеко зайдет дело, потому что этого милосердного, доброго и совестливого государя не оставят в покое, как уже замечалось за ним. Все эти постановления войдут в силу, каков только будет конец?» Великий ходжа на это сказал: «Придется [тебе] пойти и передать от меня [эмиру] сообщение весьма решительное и без боязни огорчить, дабы к завтрашнему утру, когда это безобразие совершится, — может быть, /259/ что он и одумается, — я бы уже снял с себя ответственность за [него], и эмир не мог бы сказать, дескать, никого не оказалось, кто бы рассказал о мерзости этого дела». Бу Наср пошел и передал сообщение, очень твердое и решительное. Пользы [оно] не принесло, ибо горе-везиры уже успели дело закрепить. Ответ эмира был таков: «Дескать, ходжа говорит прекрасно, мы подумаем и то, что признаем за благо, прикажем». Бу Наср возвратился обратно в терем и рассказал обстоятельно о том, что говорил. «Пользы не будет», — заключил он.

Ходжа отправился в диван, а Бу Наср, вернувшись домой, послал скрытно верного человека к казначеям и попросил составить список того, что ему в пору царствования и правления эмира Мухаммеда дали: золота и серебра, кафтанов и разного добра. Они составили и прислали, он возвратил [ценности] и все тотчас же отослал в казнохранилище. В доказательство он взял от казначеев расписку на списке же. Известие об этом довели до эмира. Оно было [выслушано] с одобрением, поскольку Бу Сахль Завзани и другие заранее говорили, что так будет с имуществом всех [прочих]. На два-три дня засадили Бу Мансура Мустовфи, казначеев, мушрифов и дебиров казнохранилища составить список награждений и подарков, которые в свой черед царствования брат его, эмир Мухамед, раздал служилой знати, столпам государства, свите и разного рода людям. [Сумма] ценностей оказалась преогромной. Эмир просмотрел [список], передал Бу Сахлю Завзани и сказал: «Мы завтра уезжаем на охоту в Жех; это дело займет дней двадцать, тогда мы двинемся, скажи, чтобы написали бераты для сих на тех, от того на этого, дабы ценности возместили в счет жалования[632] и представили в казну то, что надлежит представить». — «Сделаю так», — ответил тот.

В этот день, в пятницу, первого числа месяца раджаба[633] сего года, он направился в Жех на охоту со значительным припасом и снаряжением, а досточтимый ходжа, ариз и начальник посольского дивана остались в Газне. После отъезда эмира стали рассылать бераты. Поднялись невероятные разговоры, и совершился такой позор, что с трудом можно описать. Каждый, кто приходил к великому ходже и жаловался, слышал в ответ: «[Это] дело султана и ариза, а я тут ни при чем». Каждому из недимов, свиты или кому иному, /260/ кто разговаривал с эмиром, тот отвечал: «[Это] дело ходжи и ариза», — и прикидывался, будто он сам не понимает, что делается. Применялись строгости и насилие и в конце концов много ценностей пропало. Сердца сразу охладели и все расположение и благожелательство [к эмиру], кои наблюдались раньше, исчезли. Бу Сахль не сходил с уст людей, все [зло] видели в нем, хотя у него были товарищи в этом деле. Их имена не упоминались, а о нем пошла дурная слава. Он раскаялся, но без пользы. Среди пословиц есть такая: *отмерь, потом отрежь*, он же сначала отрезал, не сняв мерки, потом сшил, и вышли сапоги и кафтан тесные и несуразные.

О СЕЙЛЕ[634]

В субботу, девятого числа месяца раджаба[635], в промежуток между двумя молитвами[636] шел мелкий-мелкий дождик, так что он слегка смачивал почву. В русле газнийской реки расположилась кучка пастухов и остановила там же скот. Сколько им ни говорили: «Вставайте, мол, и уходите, нелепо находиться на пути сейля», — они не слушались, покамест дождь не пошел сильней. [Тогда] они нехотя поднялись и подались к подножию стен, что примыкают к околотку Дихи Ахангеран, [там] укрылись и успокоились. Но и это было ошибкой. А по ту сторону реки, на стороне Афган-Шали, среди деревьев, привязали множество султанских мулов, до [самых] стен мельницы. Протянули коновязи, разбили шатры и спокойно сидели. И это тоже было ошибкой, ибо и они находились на пути сейля. Пророк наш Мухаммед, избранник божий, да благословит его Аллах и да приветствует, сказал: *Спаси нас боже от немых и глухих*, и этим двум немым и двум глухим пожелал и воды и огня[637]. Этот мост в то время был не таков. То был мост крепкий, возведенный на прочных опорах, настил был положен мощный, довольно низко, а на нем друг против друга в два ряда были лавки, как и сейчас. Когда его разрушил сейль, купец Абавейх[638], человек благочестивый и добрый, да смилуется над ним Аллах, построил вот этот мост. Один свод, очень хороший и красивый, остался [как] прекрасный след [былого]. Подобные вещи остаются на память о людях!

/261/ В час предзакатной молитвы полил такой ливень[639], какого в памяти не имели, и продолжался он еще долго после часа молитвы на сон. А когда миновала одна стража ночи, приспел сейль, какого, признавались древние старики, на их памяти не бывало. Он нес с собой вырванные с корнем деревья и нахлынул внезапно. Пастухи сбежали и спасли себе жизнь, точно также и погонщики мулов, а коров и мулов увлек за собой сейль и достиг моста. Поскольку пролеты [моста] были узкие, то где было сразу пройти такой куче наносов, деревьев и животных. Своды