Генералы и полковники РККА в плену в годы Великой Отечественной войны - Олег Игоревич Нуждин

21. Отпущенные из плена

Генералы С. А. Ткаченко и Т. Ю. Ротберг, бригадный комиссар И. П. Куликов, полковники И. М. Бондаренко, М. П. Лебедев, И. А. Цыдзик, А. И. Гребнев, военврач 1-го ранга И. В. Асеев

Особую группу военнослужащих, причем весьма многочисленную, составили те, кого немцы сами отпустили из плена по тем или иным основаниям. Одной из наиболее распространенных причин в начале войны стала украинская национальность. Напомним, что именно таким образом, назвавшись украинцем Шевченко, сумел покинуть лагерь военнопленных полковник Г. А. Зверев. Некоторых командиров по пути к линии фронта задерживала фельджандармерия. Ей было известно, что многие пробираются по немецким тылам, скрывая свою принадлежность к комсоставу Красной Армии и старалась определить, кто именно из гражданских является в действительности командиром.

Бригадный комиссар И. П. Куликов, полковник И. М. Бондаренко

В ходе прорыва из Уманского окружения попал в плен бригадный комиссар И. П. Куликов. В ночь на 7 августа он выехал на танке из с. Подвысокое вслед за своим командующим генералом П. Г. Понеделиным. Вскоре немецкие артиллеристы подбили танк, комиссар получил ранение в ключицу и, по его словам, был контужен и потерял сознание.

Когда он пришел в себя, то увидел, что лежит в небольшой рощице, будучи уже переодетым в обмундирование рядового красноармейца, но без каких-либо документов. Комиссар задним числом предположил, что его переодел адъютант, а сам ушел в неизвестном направлении. Оставшись один, И. П. Куликов стал искать выход из окружения, но наткнулся на группу немецких солдат, занятых прочесыванием местности и сдался им. Немцы приняли его за рядового и отправили с этапом в лагерь. Находясь там, комиссар И. П. Куликов выдал себя за украинца, и был отпущен из лагеря [432, с. 1–2].

Полковник И. М. Бондаренко, по всей видимости, оказался в плену в одно время со своим комдивом в самом начале второй недели августа 1941 года. Вполне себе украинская фамилия и наличие родственников на оккупированной территории помогли начштаба 141-й дивизии выбраться из лагеря уже в октябре. С этого времени и по январь 1944 года он проживал у родни, не предпринимая попыток перебраться за линию фронта.

Военврач 1-го ранга И. В. Асеев

Военврач 1-го ранга И. В. Асеев, занимавший в мае 1942 года должность начальника 170-го полевого госпиталя Крымского фронта, попал в плен в Аджимушкайских каменоломнях во время газовой атаки. Несколько месяцев он находился в лагере военнопленных, пока 10 сентября 1942 г. его не взял на поруки староста д. Мама-Русская. После освобождения И. В. Асеев стал работать в Керченской больнице, где дождался освобождения частями Красной Армии [247, с. 233].

Полковник М. П. Лебедев

В начале августа 1941 года 777-й полк 227-й дивизии был придан 199-й дивизии и в ее составе 12 августа вел бои за овладение лесом юго-восточнее с. Масловка. Однако все предпринятые им атаки к успеху не привели. Около 15.00 до двух батальонов противника при поддержке 20–25 танков провели энергичное контрнаступление, и вскоре полк оказался в окружении. В 17.00 командир полка полковник М. П. Лебедев повел его на прорыв. Бой сопровождался огромными для советских войск потерями: из состава 2-го и 3-го батальонов осталось всего по 20–30 бойцов, в 1-м – чуть больше – до 200. Фактически сам полк был разгромлен, а про его командира было известно только, что он ранен [266, Л. 90].

Как выяснилось, раненый комполка в тот же день оказался в руках немцев. О своем пребывании в плену и освобождении рассказал бывший командир 777-го полка полковник М. П. Лебедев. С его слов обстоятельства были записаны так: «В р-не южнее села Степанцы Каневского р-на Киевской обл. дивизия вела бои. Ведя бой и отражая атаки пехоты, полк понес потери личного состава на 50 %, к тому же к вступлению в бой один стр. б-н был непосредственно в распоряжении к-ра дивизии. В этом р-не полком была занята оборона, с 5–12 августа 1941 г. полк отражал атаки пехоты пр-ка. 12.8.41 г. немцы пошли в атаку с танками до 100 штук, полк был окружен. 12.8.41 г. тяжело ранен и контужен. С уцелевшим личным составом полка судьбу не знает, сам был подобран на поле боя немецкими танкистами и направлен в лазарет при лагере в/ пленных (рядового состава). В гор. Бердичев из лагеря выпущен с пропуском красноармейца. 6.10.41 г. ушел и находился по населенным пунктам, часть в гор. Славянске и гор. Харькове. В июле 1942 г., прибыв в Миргородский р-н Полтавской обл., здесь остановился и устроился на работу [в] совхоз “Глубокое” чернорабочим до занятия р-на частями Красной Армии» [339, Л. 11]. Член комиссии 52-й армии полковник П. Б. Банник и начальник отдела кадров подполковник Кабаков рекомендовали отправить полковника М. П. Лебедева в лагерь НКВД для дальнейшей, более тщательной проверки.

Полковник И. А. Цыдзик

Оказался после пленения на свободе и полковник И. А. Цыдзик. В сентябре 1941 года он занимал должность начальника окружного интендантского склада № 80 Юго-Западного фронта, располагавшегося в районе сел Вороньки и Погребище. Когда началось отступление советских войск в связи с наметившимся окружением, через этот район пролегла дорога колонны штаба фронта во главе с командующим генералом М. П. Кирпоносом. По приказу полковник И. А. Цыдзик свой склад взорвал, а сам, видимо, присоединился к отступавшим.

Вместе с ними он добрался до ур. Шумейково возле хут. Дрюковщина. В перестрелках 20 и 21 сентября был дважды ранен и в бессознательном состоянии взят немцами в плен. В течение пяти месяцев он находился в лагере военнопленных в г. Хорол, и весной 1942 г. был оттуда отпущен «как инвалид-старик». Вплоть до прихода частей Красной Армии проживал в г. Хорол, нигде не работая. Сам полковник утверждал, что имел связь с местной подпольной организацией [339, Л. 9]. Комиссия 52-й армии, рассмотрев дело полковника, решила вернуть его в строй, минуя дополнительные проверки.

Генерал С. А. Ткаченко

Свою роль сыграла принадлежность к украинской национальности в судьбе генерала С. А. Ткаченко. Командуя 44-й горнострелковой дивизией, он в боях под Новоархангельском 3 августа 1941 года получил серьезное ранение и на некоторое время оказался без сознания. Что с ним произошло в дальнейшем, из протокола допроса его у немцев не очень понятно, ясно только, что генерал был кем-то перевязан, но в свою дивизию, которая продолжала бои в окружении, он уже