Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

в ошибках, допущенных при географическом размещении советской оборонной промышленности, о чем шла речь во второй главе этой книги. Чрезвычайная актуальность эвакуационных мероприятий объясняется тем простым обстоятельством, что летом 1941 г. в зоне боевых действий в прифронтовых областях оказались более 80 % предприятий оборонной промышленности[1057].

24 июня 1941 г. Сталин подписывает постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О создании Совета по эвакуации» на правах постоянной комиссии при Совнаркоме Союза для эвакуации «населения, учреждений, военных и иных грузов, оборудования предприятий и других ценностей»[1058].

Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О создании Совета по эвакуации»

24 июня 1941

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 166. Д. 659. Л. 67. Подписи автографы — И. В. Сталина и М. И. Калинина]

Возглавить совет в качестве председателя будет поручено Л. М. Кагановичу, которого на этой должности очень скоро — уже 3 июля — заменит Н. М. Шверник. В сферу компетенции совета войдет определение подлежащих эвакуации предприятий и учреждений, средств и сроков их перемещения, мест размещения. На совет были возложены и функции контроля за проведением осуществляемых мероприятий.

16 июня принимается решение о материальной поддержке эвакуируемых «Об ассигновании из союзного бюджета 10 млн рублей для оказания помощи эвакуируемому населению»[1059]. 5 июля СНК примет постановление «Об эвакуации рабочих и служащих эвакуируемых предприятий», в тот же день утвержденное Политбюро[1060]. В тот же день принимается и постановление «О порядке эвакуации населения в военное время»[1061]. Эвакуация населения станет сопровождаться целевой поддержкой соответствующих контингентов населения, пусть и проводившейся с некоторым запозданием и в не вполне достаточных размерах. Так, 4 декабря 1941 г. СНК СССР примет постановление «Об ассигновании из союзного бюджета 25 млн рублей для оказания помощи эвакуированному населению». Согласно этому постановлению нуждающимся семьям рабочих, служащих и военнослужащих, эвакуированным из прифронтовой полосы, предписывалось выдавать единовременное пособие в размере до 300 рублей на семью [1062].

11 июля ГКО примет постановление «Об эвакуации промышленных предприятий», которым будет утвержден разработанный к тому времени план эвакуации по специальному списку. Согласно этому постановлению утверждался план перемещения московских и ленинградских промышленных предприятий, в том числе пяти ленинградских заводов Наркомата боеприпасов, что сыграет очень скоро негативную роль в организации обороны Ленинграда. На эвакуацию предприятий списка отводилось 5–7 дней[1063]. Сами эвакуируемые заводы были определены несколькими днями ранее — 2 июля — совместным решением ЦК ВКП(б) и СНК СССР. Наркомату путей сообщения было предписано выделить под эту эвакуацию 40 940 вагонов. При Совете по эвакуации было решено создать контрольную группу инспекторов во главе с А. Н. Косыгиным[1064].

Шифротелеграмма И. В. Сталина Н. С. Хрущеву в Киев о проведении мероприятий в связи с вынужденным отходом частей Красной армии и с критикой предложения Н. С. Хрущева о немедленном уничтожении всего ценного имущества независимо от состояния фронта

10 июля 1941

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 59. Л. 11–15. Автограф И. В. Сталина]

Принципы и содержание эвакуационных мероприятий придется разъяснять в ходе повседневной работы. 10 июля Сталин направит пространную шифротелеграмму в адрес первого секретаря ЦК КП(б)У Н. С. Хрущева, чьи предложения «об уничтожении всего имущества» могли «деморализовать население, вызвать недовольство советской властью, расстроить тыл Красной армии и создать как в армии, так и среди населения настроения обязательного отхода вместо решимости давать отпор врагу»[1065].

Неблагоприятное развитие событий, однако, заставит принять ряд решений об уничтожении имущества на оставляемой территории. 22 июля ГКО примет постановление «О посевах в прифронтовых районах», которым руководителям партийных, советских и земельных органов на местах, откуда проводится эвакуация, предписывалось «уничтожать все посевы… произведенные государственными организациями». Часть посевов зерновых культур и картофеля разрешалось передавать «остающимся колхозникам»[1066].

На проведении эвакуационных мероприятий сказывалось отсутствие заранее разработанного и утвержденного плана эвакуации. На это прямо указал в свое время член Совета по эвакуации зам. наркома путей сообщения Н. Ф. Дубровин: «Конкретными, заблаговременно разработанными эвакуационными планами на случай неблагоприятного хода военных действий мы не располагали… Между тем необходимого опыта планирования и проведения столь экстренного перемещения производительных сил из западных районов на восток у нас не было»[1067].

Неподготовленный характер эвакуационных мероприятий, проработка которых, как было показано выше, была остановлена накануне войны лично Сталиным, ясно виден на ряде примеров, в том числе Москвы и Ленинграда. 15 июля 1941 г. заместитель наркома госбезопасности И. А. Серов направит секретарю ЦК ВКП(б) А. С. Щербакову докладную записку о недостатках в деле эвакуации населения с московских железнодорожных вокзалов, которую начнет с констатации, «что эвакуация проходит неорганизованно»[1068]. 7 июля Совет по эвакуации принимает постановление «Об эвакуации членов семей рабочих и служащих из г. Ленинграда». Этим постановлением Ленинградскому горисполкому разрешалось эвакуировать 500 тыс. членов семей рабочих и служащих. Не раз секретарь Ленинградского обкома А. А. Жданов получит упрек от Сталина за «торможение дела эвакуации населения». Впервые эта претензия прозвучала в середине лета 1941-го[1069]. 29 августа Молотов и Маленков, командированные Сталиным в Ленинград, доложат ему о первых итогах поездки. Свое донесение они начнут с «резкой критики» ошибок, допущенных Ворошиловым и Ждановым. Среди них будет названо «торможение дела эвакуации населения Ленинграда»[1070]. Вновь пеняет на это Жданову Микоян спустя уже полгода (!) после начала военных действий на пике самой страшной блокадной зимы. 14 января 1942 г. Микоян требует от Жданова: «По имеющимся данным, автотранспорт, идущий за продовольствием… мало используется для эвакуации из Ленинграда населения… Необходимо усилить эвакуацию, чтобы разгрузить Ленинград от лишних едоков, используя полностью автомашины, идущие за продовольствием»[1071]. Происходило это потому, что изначально «ледяная дорога» — так называется она в документах — предназначалась прежде всего для решения задач материально-технического снабжения. Да и в этом качестве поначалу центр не придавал ей серьезного значения. Формальное решение о ее строительстве принято 19 ноября Военным советом Ленинградского фронта (хотя 1-я нитка проложена уже 18-го, а 22-го на лед вышли первые машины). Сталин в директиве командующему Ленинградским фронтом М. С. Хозину 27 ноября 1941 г. подтверждает это решение, но прямо заявляет, что «все это дело малонадежное и не может иметь серьезного значения для Лен. фронта»[1072].

Задача ставится все та же — прорвать кольцо окружения. Невозможность решить эту задачу и приводит к осознанию реального значения этой транспортной артерии.

Проблемы в сфере эвакуации заставят усилить