Всемирный потоп - Адам Туз

поддержки сложной системы военных долгов союзников. Кейнс вполне открыто говорил об отчаянной ситуации, в которой оказывалась Франция. Если Британия и Америка будут настаивать на полной выплате задолженности, то «Франция, как страна победительница, будет должна заплатить своим друзьям и союзникам в 4 раза больше, чем она заплатила, проиграв войну Германии в 1870-х годах. Получалось, что рука Бисмарка была значительно легче, чем рука союзника и единомышленника»[859]. Как можно заставить население Европы принять столь скандально неадекватное решение вопроса о репарациях, если не за счёт великодушных уступок тех, кто может себе это позволить?

Кейнс не рассказал читателям «Экономических последствий мира» о том, что на предложения, которые он изложил в конце книги, и на подобные предложения французов и итальянцев Вашингтон незамедлительно наложил вето. Американцы не хотели никаких взаимосвязей. Желая максимально использовать своё влияние, администрация Вильсона намеревалась решать вопросы с каждым должником-союзником в двустороннем порядке, чтобы как можно быстрее восстановить свободную мировую торговлю и частное финансирование. Именно выступая против этой американской концепции быстрого восстановления статус-кво свободных рынков Эдвардианской эпохи, Кейнс и написал первый вариант своего изящного исторического повествования, который позже лёг в основу его бестселлера. Кейнс утверждал, что американская концепция быстрого возврата к либеральным капиталистическим финансовым отношениям была построена на плохом понимании истории. Никто не отрицал, что практика крупных частных займов, существовавшая до войны, способствовала оживлению мировых финансовых рынков. Лондон был центром этой системы, а Уолл-стрит — одним из клиентов. Но, указывает Кейнс, такая система существовала не более 50 лет, и она отличалась «хрупкостью». Ей «удалось выжить лишь потому, что её нагрузка на страны, которым надлежало платить, не носила ещё обременительного характера», и потому, что её материальные преимущества были очевидны. Займы были связаны с «реальными активами», такими как железные дороги, а отношения между частными заёмщиками и заимодателями имели «более широкие связи с системой собственности». И самое главное, считалось, что международные займы сулят дальнейший прогресс. Своевременное обслуживание долгов обеспечивало получение более крупных займов на более благоприятных условиях в будущем. Те, кто после Первой мировой войны выступал за скорейшее возвращение к частному финансированию, «по аналогии считали, что… сравнимая система отношений между правительствами» может стать «обычным общественным явлением», несмотря на то что после войны оставались обязательства, имевшие «гораздо более значительные и определённо обременительные масштабы». В повседневной жизни эти долги не были связаны с «реальными активами», не имели непосредственного отношения к частной собственности. Попытка немедленного возврата к laissez-fair либерализму, определяемому невмешательством государства в экономику и социальную сферу, была одновременно нереалистичной и опасной. В условиях, когда массовые волнения рабочих сотрясали промышленные регионы в Британии, Франции, Германии и Италии, политикам не следовало забывать о том, что даже «капитализм в собственной стране, связанный со многими сложившимися в ней симпатиями, имеющий реальное значение в процессе производства, от сохранения которого во многом зависит существующая организация общества, не находится в полной безопасности»[860].

Несмотря на весомость этих аргументов и неблагоприятное развитие хода переговоров о репарациях, американцы не желали ничего слышать о планах значительного уменьшения сумм задолженности. Именно в ответ на их стремление отгородиться каменной стеной Кейнс подготовил своё второе важное предложение, касавшееся изменения всей международной структуры, — о создании международного кредитного консорциума. В «Экономических последствиях мира» он описал идею международного кредита в размере 1 млрд долларов, то есть около 200 млн фунтов стерлингов[861]. Полгода назад в Версале он был готов пойти на большее и предложил начать цикл выплат, предоставив Германии возможность выпустить международных облигаций почти в 6 раз больше — на сумму 1.2 млрд фунтов стерлингов[862]. Это позволило бы Германии урегулировать требующие скорейшего решения вопросы со своими торговыми партнёрами военного времени и сохранить кредитоспособность. Около 724 млн фунтов стерлингов пошло бы на выполнение первоочередных репарационных обязательств. Остальные союзники предоставили бы Германии 200 млн фунтов стерлингов в качестве оборотного капитала для оплаты импорта продовольствия и сырья, в которых Германия испытывала неотложную потребность. Чтобы сделать эти облигации привлекательными, предлагалось установить доходность по ним в размере 4% и не облагать эти доходы налогами. Такие международные облигации имели бы абсолютный приоритет по отношению ко всем претензиям, предъявляемым германскому правительству, и признавались бы всеми центральными банками в качестве первоклассного залога. Первый выпуск облигаций на сумму 1.2 млрд фунтов стерлингов обеспечивался бы коллективной гарантией побеждённых стран. Но за этой гарантией стоял бы консорциум стран, которые во время войны были союзниками. Члены этого консорциума в свою очередь несли бы ответственность перед Лигой Наций. Кейнс, в отличие от Клементеля, не ставил задачу создания сложной, рассчитанной на длительный срок структуры правительственного управления, заменяющей свободную торговлю или частное кредитование. Но он жёстко критиковал тех, кто считал, что, «удалив с самого начала препятствия на пути свободного международного обмена в виде блокад и подобных мер, можно спокойно доверить задачу поиска решения частным предприятиям». Проблема восстановления Европы была «слишком масштабна для частного предпринимателя, а любое промедление ещё больше осложняло решение». Правительствам Европы и Америки следовало принимать меры для восстановления основных кредитных линий, чтобы затем их могли взять на себя частные предприниматели, в противном случае страны, испытывающие острую потребность в кредитовании, окажутся в замкнутом круге экономического кризиса, политической неопределённости и падения кредитоспособности[863]. Для спасения либеральной экономики и восстановления не обусловленных политическими решениями мировых рынков требовалось взвешенное политическое решение.

Таблица 8. Тяжёлая рука «партнёра»: задолженность союзников перед США, млн долл. Страна Кредиты до перемирия Кредиты после перемирия Военные поставки и льготные кредиты На февраль 1922 г. Чистый основной долг Чистые проценты Чистый общий долг Великобритания 3696 581 — 4166 261 4427 Франция 1970 1027 407 3358 197 3555 Италия 1031 617 — 1648 145 1793 Бельгия 172 177 30 378 29 407 Россия 188 — 5