250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

«12 декабря с наступлением темноты обнаружилось общее наступление противника с запада и юго-запада на Уральскую казачью дивизию, которая начала отходить, а вслед за ней и 45-я дивизия отошла. При этом отходе было совершенно утеряно соприкосновение с противником, и в 11 ч утра 13 декабря ни в штабе 14-го корпуса, ни в штабе 45-й дивизии не было никаких сведений о противнике, которого в этот день предстояло атаковать. Вновь подтверждаю войскам вверенной мне армии о необходимости самой деятельной разведки и безусловной необходимости поддерживать установленное с противником соприкосновение при всех боевых положениях, как сдачу часового».

Немудрено, что при наличии таких боевых «привычек» наши войска часто шли совершенно вслепую.

3 октября 1914 г. главнокомандующий Северо-Западным фронтом Рузский объявлял: «Замечено, что даже такие крупные начальники, как командиры полков, не всегда бывают осведомлены об общей цели действий тех более крупных частей, к составу коих они принадлежат, а также в сведениях о неприятеле, а батальонные и ротные командиры, не говоря уже о нижних чинах, идут в бой совершенно вслепую».

«Считаю необходимым, – писал командующий III армией 18 ноября 1914 г., – обратить особенное внимание начальников всех степеней на значение постоянной и правильной ориентировки своих подчиненных в обстановке. Во время моих объездов расположения войск мне неоднократно приходилось убеждаться в недостаточном навыке во взаимной ориентировке друг друга. Зачастую пехотный полк, стоящий в авангарде, и кавалерийская дивизия, ввязавшаяся в бой в нескольких верстах от этого авангарда, не только не имеют сведений о взаимном расположении, но иногда не стараются даже узнать о своей близости друг к другу, забывая сделать простое сообщение о своем расположении и обменяться сведениями о противнике. При таких условиях, конечно, рассчитывать на своевременную взаимную поддержку или на согласованность действий соседей нельзя, незнание же обстановки вообще облегчает предвзятость в оценке положения и затрудняет какое бы то ни было проявление инициативы. Для устранения этого серьезного пробела в нашей боевой практике необходимо изо дня в день добиваться осведомленности всех офицеров в расположении противника и соседей, не говоря уже о расположении частей своего полка, дивизии и корпуса».

«Вчера и сегодня из моих встреч с некоторыми офицерами и чинами армии, – писал командующий той же армией 4 декабря 1914 г., – я имел случай вновь убедиться, что, несмотря на мои неоднократные напоминания, войска все еще продолжают играть втемную. Начальствующие лица все еще относятся крайне небрежно к вопросу об ориентировании своих подчиненных в положении дел. Так, например, один офицер на вопрос, куда мы идем, отвечал, что, по его сведениям, наступают какие-то 12 германских корпусов, а потому мы должны отходить. Другой случай: батарейный командир послал несколько подвод за хлебом, причем написал на клочке бумаги, что подводы должны нагнать батарею в какой-то деревне Дульцовка. Обоз этот метался по дорогам, тщетно разыскивая деревню с таким названием, и бог знает, когда и в каком виде этот хлеб дойдет до батареи. Встретил нижнего чина, бродящего по дороге из Радомысля к Дембице, отыскивающего свой полк – Новоингерманландский. Его кто-то направил „туда“ (неопределенный жест рукой на юг), и, очевидно, что он таким образом никогда не нашел бы свою часть. Видел нижних чинов, удрученных фактом отступления в представлении, что мы чуть ли не разбиты. Когда я им пояснил положение дел, люди сразу преобразились. Все эти факты лучше всего рисуют, как небрежно относятся начальствующие лица к вопросу об ориентировке. Еще раз напоминаю и требую, чтобы все чины были всегда ориентированы, сколько это необходимо, в обстановке, дабы каждый солдат знал, что он делает и зачем делает».

«Несмотря на все мои постоянные требования мирного времени относительно поддержания связи и составления донесений, – писал командующий I армией 16 сентября 1914 г., – это важное дело поставлено совершенно невозможно. От всяких штабов, даже корпусных, даже от командиров корпусов поступают донесения, совершенно не удовлетворяющие элементарным сведениям. Сегодня, при наступлении после боя, поступают донесения о занятии своими войсками таких-то пунктов, но ни слова не говорится о противнике, вообще об обстановке, как будто это односторонний маневр без обозначенного противника. Это вынуждает меня напомнить всем под служебной ответственностью более обдуманное и внимательное составление донесений. Даже высшие начальники и их штабы весьма часто не указывают места и времени отправления. Поэтому еще раз приказываю в начале текста в телеграфных донесениях писать место отправления, затем число месяца и часы, а только после того текст донесения».

После этого совершенно азбучного приказа, который позаимствован просто из устава полевой службы, известного порядочному взводному командиру, в приказе по той же армии от 22 октября 1914 г. находим весьма типичное судебное дело.

«На основании произведенного дознания о действиях чинов 56-й пехотной дивизии в бою 28–29 сентября с. г. и согласно с заключением военного прокурора корпусного суда при 3-м армейском корпусе от 8 октября с. г., а также на основ, ст. 1335, 1336, 1330, 1347 и 1368 кн. XXIV Св. В. П. 1869 г., изд. 4, в редакции приказа по В. В. 1914 г. № 461, вследствие резолюции бывшего командующего I армией генерал-адъютанта Ренненкампфа, предаю корпусному суду при 3-м армейском корпусе:

1) командира 3-й батареи 222-го пехотного Красненского полка капитана Ивана Ивановича Сиполя по обвинению в том, что во время боя 28–29 сентября с. г. у Владиславова он, получив распоряжение поддерживать связь между 53-й и 56-й пехотными дивизиями, связь между этими дивизиями не поддерживал, хотя, по условиям боя, такая связь являлась заведомо для него необходимой, что предусмотрено ст. 254 кн. XXII Св. В. П. 1869 г., изд. 4;

2) командира 222-го пехотного полка полковника Александра Брониславича Рудзского в том, что тогда же и там же, наступая с полком, согласно диспозиции, от фольварка Котовщизны в юго-западном направлении, он не принял мер предосторожности для защиты своего правого фланга и продолжал движение, не удостоверившись, имеется ли в наличии связь его полка с соседней дивизией, из-за чего высочайше вверенный ему полк был с фланга обойден противником и потерпел сильный урон, что предусмотрено ч. 2 ст. 256 кн. XXII Св. В. П. 1869 г., изд. 4;

3) командира 234-го пехотного Юхновского полка полковника Мечислава Фаддеевича Рексимовича в том, что тогда же и там же, наступая с полком, согласно диспозиции, к юго-западу от фольварка Котовщизны, он не принял необходимых мер для прикрытия своего левого фланга и выдвинулся вперед, не удостоверившись, имеется ли у него связь полка с соседними частями войск, что