"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

— Ну, что, что ты так на меня смотришь? — раздраженно выкрикнул он. — Что ты на мне увидела? Я тебя чем‑то удивил?

Она едва заметно покачала головой.

— Нет, Кейт, просто я никогда раньше не видела тебя таким и не подозревала, что ты можешь быть таким. Ведь это же ужасно.

Он взбешенно заорал:

— Да замолчи ты! У нас ведь нет никакого выхода, пойми. Все складывается против нас. И мы должны вести себя соответственно обстоятельствам. Если мы допустим ошибку, нас разоблачат. И тогда мы все потеряем. Либо мы спасем свои шеи. У тебя что, есть острое желание пойти на эшафот? Ну, давай, откажись от всего и, гордо вскинув голову, иди на плаху. Я же этого не хочу. У меня совершенно другие планы. Я всегда мечтал о прекрасном будущем, о том, чтобы можно было жить свободно и богато, поступать так, как захочется. И не обращать внимание на то, что скажут другие. Но тюрь никогда не входила в мои планы. С меня хватит. Раз ты не хочешь счастья, нормального семейного очага детей?

Он воздевал руки к небесам, словно герой шекспировской трагедии.

— Я мечтаю о необыкновенном будущем. Мне хотелось этого всегда, еще с тех времен, когда я учился в школе. Однажды я уже был на шаг от этого прекрасного будущего, оно уже было в моем настоящем, но я совершил несколько ошибок, и все рухнуло. Годы потребовались мне для того, чтобы восстановить разрушенное. И вот теперь, когда только–только начало все налаживаться, такая история. Пойми, Сантана, мы же не специально все это сделали. Мы даже не знали, что сбили Иден.

Театральный пафос его речи передался и Сантане. Она схватилась за голову, и простонала:

— Боже, как бы мне хотелось, чтобы всего этого не было, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Почему нами это произошло? Я уже не могу терпеть, я не могу сопротивляться. Мне так плохо.

Слезы снова брызнули из ее глаз. Тиммонс поспешно завопил:

— Да прекрати ты! Не надо реветь. Успокойся. И просто иди домой.

Она перепуганно умолкла и, хлопая глазами, молча посмотрела на окружного прокурора.

— Иди домой, — внятно повторил он. — И спокойно жди мужа.

Дар речи, наконец, вернулся к ней.

— Как же я посмотрю на Круза? — едва слышно выдавила она из себя. — Ты представляешь, в каком я сейчас состоянии?

Тиммонс скривился, как от внезапно возникшей зубной боли.

— Что, я должен еще и это объяснять тебе? Веди как обычно, как всегда. Не делай резких телодвижений. Будь с ним поласковей, улыбайся, обними его. Поцелуй. Шути, сходи с ним на бейсбол, будь нежной и любящей. Не знаю, делай, что хочешь, но только будь нежной и любящей. Делай все для того, чтобы он думал, что у тебя все в порядке. Возьми себя в руки и поступай как можно естественнее. У тебя же может получиться. Когда хочешь, ты можешь относиться к нему совершенно нормально.

Она всхлипнула.

— Я могу, но только не сейчас. Мне просто страшно. Меня всю трясет от одной только мысли о том, что он может о чем‑то догадаться. Если такое произойдет, я не знаю, что я с собой сделаю.

Он подошел к ней совсем близко и, пристально глядя в глаза, обхватил ладонями ее лицо.

— Успокойся, наберись терпения. Надо постараться. Иначе мы проиграем.

Она, в порыве какой‑то безумной истеричной страсти, подалась вперед и горячо прошептала:

— Кейт, ты мне сейчас очень нужен. Я так нуждаюсь в защите кого‑нибудь сильного, настоящего мужчины, который бы мог все решить за меня, защитить меня, закрыть от всех этих неприятностей. Я хочу быть с то! бой, я хочу тебя. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Тиммонс в душе выругался — только этого не хватало. Сантана вся такая. Сначала она вгоняет себя в истерику, терзает и мучает и себя, и его, а потом бросаете ему на шею, изнывая от любовного желания.

Чтобы поскорее отвязаться от нее и прекратить эту истерику, он обнял ее так сильно, как только смог.

— Конечно, конечно, — доверительным тоном заговорил он, — только успокойся. Ты можешь рассчитывать на меня, я всей душой с тобой, я тебя никогда не оставлю. Ты для меня единственная женщина на свете. Клянусь тебе, что все будет хорошо. Только успокойся. Не надо плакать, не надо рыдать, возьми себя в руки и, вот увидишь, у нас все получится. Ты должна знать, что я всегда с тобой. Я желаю тебе только счастья. Все, что бы я ни делал, я делаю только ради нас с тобой. Мы должны победить. Мы должны выжить. Все будет хорошо.

Она еще несколько мгновений стояла, тесно прижавшись к нему и положив голову на его плечо.

— Ты такой хороший, Кейт. Ты всегда даешь мне надежду. Я верю тебе. Ты должен спасти меня.

Он погладил ее по волосам.

— Ну, что? Ты уже пришла в себя? Тебе уже лучше! Она, наконец, оторвалась от него и отступила на шар,

— Да, да, — поправляя волосы, сказала Сантана. — Да, я чувствую себя значительно лучше. Это ты помог мне.

Голос ее по–прежнему дрожал, временами она заикалась, но выглядела уже не такой напуганной.

— Ну, вот и хорошо, — он доверительно взял ее за руку. — Главное, что ты мне поверила. Ничего не бойся и иди домой.

— Да, хорошо, — она как‑то потерянно направилась к двери. — Ладно, пока.

Он улыбнулся.

— Пока. Увидимся завтра. Не забудь о том, что я тебе сказал.

— Мы ведь увидимся завтра, да? — она с надеждой посмотрела на него.

— Конечно, конечно. Ступай, тебе уже пора.

Она растерянным взглядом обвела комнату.

— Я… я…

— Ты что‑то забыла?

Глаза ее рассеянно блуждали по комнате.

— Где моя сумочка? И таблетки? Где мои таблетки?

Он с такой готовностью бросился к лежавшей на рабочем столе Круза сумочке Сантаны, что любой непредвзятый наблюдатель сразу понял бы, что он делает это, исходя из единственного побуждения — чтобы Сантана поскорее исчезла.

— Вот возьми, — торопливо сказал он, подавая ей сумочку. — И твои таблетки здесь, не беспокойся, все на месте.

Какой‑то незрячей походкой, пошатываясь, словно сомнамбула, она направилась к двери.

— Пока, Кейт.

Он оптимистично взмахнул рукой.

— Пока. Не