Там, где живут книги. История книжных магазинов от Франклина до «Амазон» - Эван Фрисс

В 1837 году книготорговля пострадала от банковского и финансового кризиса. Тикнор находился на грани банкротства. Ему удалось удержаться на плаву, и к началу 1840-х годов дела снова пошли в гору, отчасти из-за сменившейся экономической ситуации, а отчасти благодаря Джеймсу Филдсу.

Филдс был на семь лет младше Тикнора; у него были всклокоченные темные волосы и густая борода, которая с годами поседела и отросла чуть ли не до пояса, смешавшись с лохматыми усами, за которыми почти не видно было губ. Он мучался хроническими головными болями и горевал о молодой невесте – она умерла накануне свадьбы. Позже он женился на ее младшей сестре, и она тоже вскоре умерла.

Его карьера складывалась намного удачнее личной жизни. В 1843 году он стал младшим партнером даже без финансовых вложений. В корпоративных документах говорилось, что его сделали партнером «в благодарность за знания». К тому времени он уже потихоньку стал менять направленность книжного магазина и издательства в сторону поэзии, художественной литературы и американских авторов.

Утром первым в магазин приходил «чернокожий швейцар», подметавший полы. К семи часам появлялись продавцы. Они вытирали пыль с полок, упаковывали и распаковывали книжные посылки, проводили инвентаризацию, наполняли чернильницы, а зимой растапливали печь. В ожидании открытия местный поэт развлекал мальчишек стихами. Тикнор приходил в семь тридцать и сразу поднимался в кабинет, к которому вели несколько ступеней. Пространство вокруг маленького письменного стола было загромождено стопками книг и бумаг. За спиной возле книжного шкафа стоял ряд портфелей, накренившихся, как упавшие плашки домино. На противоположной стене висели часы. В кабинете имелось кресло для посетителей, прозванное «креслом Готорна» – писатель часами молча сидел в нем, пока Тикнор работал в нескольких шагах от него. Тикнор любил свой кабинет и называл его «раем».

Кабинет Филдса, отгороженный от торгового зала зеленой портьерой, находился в глубине, слева от главного входа в магазин. Обстановку составляли большой письменный стол, широкий подоконник и несколько стульев для посетителей – а посетителей у Филдса всегда было много. Тикнор предпочитал работать в тишине (поэтому молчаливый Готорн так любил коротать время в его присутствии), но кабинет Филдса был «осью колеса бостонской интеллектуальной жизни, откуда во все стороны расходились спицы». Его маленький уголок стали называть Парнасом в честь древнегреческой горы, священной обители муз. Два кабинета, расположенных в противоположных концах торгового зала площадью девяносто квадратных метров, символизировали две сферы книжного бизнеса. Филдс отвечал за литературу, Тикнор – за финансы.

Торговый зал являл собой открытое пространство с рядом узких колонн. Вдоль стен тянулись длинные прилавки, а над ними висели полки, уставленные книгами. Для изданий в роскошных переплетах была предусмотрена стеклянная витрина. Подоконники, на которых можно сидеть, и столики-островки с книгами способствовали созданию атмосферы «прохлады, тишины и уединения».

Своим магнетическим обаянием «Старый угол» был обязан людям (продавцам и покупателям) и самому пространству. Холмс рассуждает о притягательности этого места: «Невозможно зайти в знаменитый “Старый угол” и, увидев новинки, выставленные в ряд прямо напротив входа, не заметить полдесятка книг, которые мне хотелось бы прочесть или о которых я что-то слышал». Хождение вдоль полок он называл «книжной дегустацией» и говорил, что в книжном магазине всегда возникает «желание отведать намного больше, чем необходимо для питания ума».

Английское слово browse, означающее «не спеша просматривать товары без намерения их купить» или, в случае книг, «не спеша / рассеянно листать», возникло в пятнадцатом веке, поначалу относилось к коровам, козам и прочим домашним животным и означало «пожевывать траву». Холмсовская концепция «книжной дегустации» как раз соответствует тому первому, изначальному значению, которое в дальнейшем эволюционировало. В Оксфордском словаре английского языка приведена цитата поэта Джеймса Расселла Лоуэлла 1868 года, в которой отражено меняющееся значение слова browse, к тому времени уже означавшего «рассеянно, не спеша листать»: «Мы видим, как он рассеянно листает книги в библиотеке отца – ведь, подобно Джонсону, Берку и прочим достопочтенным ученым мужам, он всегда читал все, что попадется под руку». Лоуэлл тоже был завсегдатаем «Старого угла» и написал эти строки для литературного журнала «Североамериканское обозрение», где служил редактором. Журнал издавали Тикнор и Филдс.

В «Старом углу» Лоуэлл мог свободно листать книги, брать их со столиков и снимать с полок, но в других магазинах между книгами и покупателями находились прилавок и продавец. Старейшие книжные магазины мира не предусматривали возможности свободного доступа к книгам. Книги хранили в закрытых коробках и ящиках, а их корешки были повернуты к стене и оставались невидимыми для покупателей; также книги складывали в горизонтальные стопки обрезом наружу. Даже в девятнадцатом веке книги находились в застекленных стеллажах за прилавком, и никто, кроме продавцов, не имел к ним доступа. Товары группировались по издательствам, и с точки зрения инвентаризации это было удобно, но очень неудобно для поиска по жанрам. Внутренняя организация книжного магазина влияла на восприятие книг, взаимоотношение людей и книг и, собственно, определяла, какие книги попадут к покупателям в руки.

В некоторых магазинах вовсе не было никакой системы. «Какие-то попытки упорядочить и классифицировать ассортимент все-таки проделаны были», – писал озадаченный журналист о полуподвальном книжном магазине в Нью-Йорке, где даже сам хозяин не имел понятия, где какая книга. К концу девятнадцатого века книги стали группировать по жанрам, но так делали далеко не все. Свободный доступ к товарам считался необычным не только для книжного магазина, но и в принципе для любого предприятия розничной торговли. Модель свободного просмотра товара без посредников («дегустации») сделала «Старый угол» необычайно популярным и в итоге стала стандартом книготорговли.

Возможность листать книги приводила к тому, что покупатели задерживались в магазине, а задерживаясь, заводили беседы; беседы же приводили их в кофейню миссис Хэйвен, расположенную в соседнем здании. Ранним вечером Филдс с друзьями, редакторами и книжными обозревателями (с которыми он старался поддерживать теплые отношения) нередко захаживал к миссис Хэйвен; книжная публика обсуждала новинки, лакомилась мороженым, пила кофе и бренди.

В кофейне или в книжном все хотели поговорить именно с Филдсом. К лету 1846 года он подписал контракт на издание книги Лонгфелло. В том же году издал еще два сочинения Лонгфелло и сборник стихов Холмса. Он стал законодателем книжных трендов.

В 1849 году его усилия окупились. Фирма, прежде носившая название «Тикнор, Рид и Филдс», после реорганизации стала называться «Тикнор и Филдс». (Рид всегда был «пробелом, насколько мне известно», написал однажды Готорн.) Ее репутация