"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Он театрально расхохотался.

— Что? Да ты с ума сошла. О чем это ты?

Она упрямо повторяла:

— Да, ты говорил, что любишь меня, что хочешь быть вместе со мной. Ты обещал сделать меня счастливой.

Он раздраженно отмахнулся от нее.

— Да ты сошла с ума!

Чуть не рыдая, она восклицала:

— Ты уже забыл все свои слова! Ты даже обещал жениться на мне. Что? Может быть, скажешь, что и это неправда?

Тиммонс изобразил на лице крайнюю степень изумления.

— Нет, но вы слышите такое? Я, оказывается, уже обещал на ней жениться. Ничего более безумного мне уже давно не доводилось слышать. Ваша честь, я прошу оградить меня от этих оскорблений. Эта женщина невменяема.

— Немедленно замолчите! — закричала судья.

Ей удалось немного остудить пыл Тиммонса и Сантаны. Оба они умолкли и, тяжело дыша, с ненавистью смотрели друг на друга.

— Нам ни к чему разбираться словесными препирательствами, — сказала Уайли. — Здесь не место для личных оскорблений. Мистер Тиммонс, мне понятна ваша позиция. Займите свое место. Миссис Кастильо, садитесь.

После того, как они повиновались, Уайли продолжила:

— Итак, миссис Кастильо, вы утверждаете, что ваши отношения с Кейтом Тиммонсом выходили за рамки дружбы, это так?

После некоторой паузы Сантана, заикаясь, ответила:

— Да, мы были любовниками.

Круз ошеломленно закрыл лицо руками. На глазах его проступили слезы. Спустя мгновение, не выдержав, он вскочил со своего места и быстро направился к выходу из зала.

— Круз! — закричала Сантана, — Круз, подожди!

Она бросилась следом за ним, но Джулия успела задержать ее за руку.

— Сантана, тебе нельзя.

Круз с оскорбленным видом прошел между рядами и, хлопнув дверью, покинул зал. К Сантане подбежала мать и принялась успокаивать ее. Тиммонс, с глуповатой улыбкой на лице, поднялся со своего места и подошел к судье.

— Ну, ладно, я думаю, что справедливость все‑таки восторжествует. Ваша честь, вы должны критически относиться к подобным заявлениям.

Она с сомнением посмотрела на окружного прокурора.

— Я так понимаю, что вы намерены отрицать все, что сказала миссис Кастильо.

Он развел руками.

— К сожалению, у меня нет возможности представить доказательства своей непричастности к этому делу. Но в любом случае требуется провести медицинское обследование подследственной. Дайте мне сутки, и я во всем разберусь.

Судья с сомнением барабанила пальцами по столу.

— Надеюсь, что вам удастся доказать свою непричастность.

Окружной прокурор нервно усмехнулся.

— Мне незачем доказывать абсурдность этих инсинуаций. Вы же понимаете, что они абсолютно беспочвенны.

Судья пристально посмотрела на него.

— Ну, все же я рекомендую вам найти хорошего адвоката, способного все опровергнуть.

Тиммонс униженно умолк и опустил голову. Роза решительно направилась к столу, за которым восседала судья Уайли.

— Ваша честь, — возбужденно сказала она, — я Роза Андрейд, мать миссис Кастильо. Позвольте мне побеседовать с вами. Моя дочь все это время находилась в ужасном напряжении. Ей необходимо сейчас побыть с мужем. Им надо объясниться. Может быть, вы отпустите ее ненадолго?

Судья поднялась со своего места и взглянула на наручные часы.

— Хорошо, я думаю, что дальнейшее разбирательство не займет у нас много времени, — кивнула она. — Миссис Кастильо, я хотела бы видеть вас здесь в три часа. Мистер Тиммонс, и вас тоже. Запомните, в три часа. А пока все свободны.

Сантана тут же бросилась в коридор. Пробегая мимо сидевшей в последнем ряду Джины, она даже не обратила внимания, как по лицу бывшей супруги Кэпвелла–старшего блуждает мстительная улыбка.

Выскочив в коридор, Сантана увидела стоявшего спиной у окна Круза. Она подбежала к нему.

— Поверь мне, я не ожидала, что все откроется.

Даже не оборачиваясь к ней, он глухо сказал:

— Твои отношения с Кейтом давно не были для меня секретом.

Она опустила голову.

— Круз, я сама себя просто ненавижу. У меня давно сложилось впечатление, что я абсолютно никому не нужна.

Он сокрушенно кивнул.

— Да, да, я уже слышал от тебя подобные слова. Мне это знакомо.

Она возбужденно подалась вперед.

— Мне бы не удалось обмануть тебя. Я видела, что ты стараешься поверить и помочь мне, но ты ничего не мог сделать.

Он обернулся к ней и сквозь плотно сжатые губы зло сказал:

— Все было шито белыми нитками с самого начала. Тем не менее, меня впечатлило твое заявление. Для того чтобы сказать мне правду, тебе понадобилось собрать побольше народу?

— Я себе этого не прощу! — нервно воскликнула она. — Я сама себя поставила в глупое положение.

Он шагнул в сторону и резко бросил:

— Не только себя.

С этими словами он решительно зашагал по коридору. Она бросилась за ним и схватила его за руку.

— Круз, подожди, не бросай меня.

Он резко дернул плечо и высвободил руку.

— Перестань!

Она цеплялась за полы его пиджака.

— Только не сейчас, пожалуйста, мне же так тяжело. Будь милосерден.

Услышав шум за дверью, Джина немедленно выскочила в коридор. Сцена, которую она там увидела, немало порадовала се. Сантана пыталась удержать Круза, который с презрением отмахивался от нее.

— Ну, пожалуйста, дай мне еще один шанс. Увидев маячившую в нескольких шагах от него Джину, Круз попытался взять себя в руки.

— Ладно, Сантана, пойдем отсюда. Здесь слишком много лишних глаз, — угрюмо произнес он.

Взяв жену под руку, он свернул с ней за угол и толкнул дверь в общую комнату. Здесь никого не было.

— Входи, Сантана, — сказал он.

Шагнув следом за ней через порог, он захлопнул дверь. Лицо его снова исказилось в гримасе злобной ярости.

— Определись окончательно, Сантана. Мы достаточно повеселили публику, тебе не кажется?

Она в истерике всплеснула руками.

— Прости меня. Если ты оставишь меня одну, то я не переживу этого. Я не знаю, что со мной будет.

Круз смерил жену презрительным взглядом.

— Сомневаюсь, что с тобой что‑нибудь случится. Мне ради моего собственного блага давно уже следовало бы покинуть тебя самому. Я идиот, что не сделал этого раньше. Не понимаю, на что я до сих пор надеялся. По–моему, с самого начала все было ясно.

Из глаз ее брызнули слезы.

— Круз, не говори так, — униженно промолвила Сантана. — Мне очень больно слышать эти слова.

Но он не унимался.

—