Правосудие в современной России. Том 1 - Екатерина Владимировна Михайлова

в деле о банкротстве, прежде всего, об оспаривании сделок должника, заявлений, ходатайств, жалоб конкурсных кредиторов, происходит по общим правилам искового производства, исключая досудебный порядок урегулирования спора, а также обязательное проведение предварительного судебного заседания.

Исключение из указанного правила, как было ранее отмечено, составляют споры о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, а также о взыскании с них убытков, при рассмотрении которых обязательно проведение предварительного судебного заседания.

После завершения рассмотрения арбитражным судом обособленных споров в деле о несостоятельности, отчета конкурсного управляющего о результатах проведения конкурсного производства арбитражный суд выносит определение о завершении конкурсного производства.

При этом вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности, являющийся, в сущности, также обособленным спором, не препятствует прекращению или завершению процедуры банкротства.

Подводя итоги, следует отметить, что проблема развития института банкротства в отечественном правопорядке является весьма актуальной, ввиду того, что он выступает одним из главных регуляторов рыночного механизма. Институт банкротства призван облегчать положение лиц, которые обременены чрезмерными долгами при отсутствии объективной возможности погашения кредиторской задолженности. Банкротство имеет определенные особенности и негативные последствия не только при банкротстве физических лиц, но и при банкротстве юридических лиц. Как известно, закон о банкротстве призван, прежде всего, отсеивать неэффективные и неплатежеспособные предприятия. При этом нормы, регулирующие вопросы несостоятельности (банкротства), направлены на соблюдение баланса интересов должника и его кредиторов.

Глава 2

Процессуальные особенности рассмотрения арбитражными судами корпоративных споров

Сфера корпоративных отношений в нашем обществе отличается особой конфликтностью, а категория корпоративных споров является одной из наиболее сложных в области споров, вытекающих из предпринимательской деятельности. Практика показывает, что основной причиной корпоративных конфликтов служит распространенная недобросовестность мажоритариев и/или менеджмента компаний, что, к сожалению, в последнее время стало условной нормой в отечественной деловой практике.

Лица, контролирующие текущую финансово-хозяйственную деятельность юридического лица, зачастую могут без ограничений управлять всеми процессами в обществе, определяя в том числе и дивидендную политику, и в некотором смысле находятся в недосягаемом положении для миноритарных участников корпоративного образования.

Нормы корпоративного законодательства, в том числе в части крупных сделок и сделок с заинтересованностью, основаны на принципах «демократического централизма» (власть большинства), кроме того, формальны и преимущественно императивны. Зачастую, прикрываясь соблюдением установленной процедуры и строгим бременем доказывания, недобросовестные мажоритарии и менеджмент компаний довольно свободно чувствуют себя при реализации различных оптимизационных историй, направленных на извлечение собственной выгоды в ущерб интересам миноритариев.

Верховный суд РФ на протяжении продолжительного времени последовательно движется по пути выравнивания положения участников корпорации с целью дать возможность миноритариям противодействовать произволу крупных инвесторов (участников, акционеров) с использованием принципов выявления действительного смысла спорной ситуации и оценки добросовестности мажоритариев и иных лиц, участвующих в корпоративных отношениях, что позволяет преодолеть императивные барьеры.

Так, например, судебной практикой сформирована правовая позиция, согласно которой решение общего собрания участников общества об увеличении уставного капитала за счет внесения дополнительных вкладов может быть признано недействительным в случае, если его принятие не обусловлено интересами общества, например необходимостью привлечения значительного объема денежных средств для осуществления деятельности общества, и приведет к уменьшению доли участников общества, несогласных с таким увеличением уставного капитала[906].

Кроме того, высший судебный орган сделал серьезный шаг в распределении бремени доказывания и снизил его стандарты для заявителей (потерпевших) по корпоративным спорам, максимально приблизив их к подходам, применяемым в делах о несостоятельности (банкротстве). В настоящее время судами активно применяются закрепленные в корпоративных законах, а также заимствованные из законодательства о банкротстве доказательственные презумпции, переносящие бремя доказывания со слабого истца на сильного ответчика.

§ 1. Иски об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность

Одним из наиболее распространенных видов исков по корпоративным спорам являются иски об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность.

Судебная практика определяет конкретные средства доказывания и источники получения доказательств для целей подтверждения фактов, позволяющих квалифицировать сделку как крупную или с заинтересованностью.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», для квалификации сделки как крупной необходимо наличие у сделки на момент ее совершения двух признаков: количественного (стоимостного) и качественного, который выражается в выходе сделки за пределы обычной хозяйственной деятельности.

Нормы корпоративного законодательства для установления количественного (стоимостного) признака сделки отсылают к данным бухгалтерской (финансовой) отчетности юридического лица.

Негативно настроенное против предъявленного иска руководство корпорации зачастую уклоняется от представления в суд бухгалтерской (финансовой) отчетности юридического лица, а участник корпорации, предъявивший иск в интересах общества, не имеет доступа к такого рода отчетности. В подобных ситуациях суд, как правило, истребует от налогового органа бухгалтерскую отчетность, представленную юридическим лицом в рамках исполнения обязанности, предусмотренной ст. 23 Налогового кодекса РФ.

В ряде случаев общество формально исполняет свою обязанность и представляет в суд соответствующую отчетность, однако ее достоверность вызывает обоснованные сомнения участника корпорации. Для разрешения возникших разногласий относительно достоверности представленного обществом доказательства суды нередко по ходатайству участника корпорации назначают бухгалтерские и оценочные экспертизы.

Приведенный порядок формирования доказательственной базы по искам об оспаривании крупных сделок является достаточно трудоемким, а порою и малоэффективным. Например, если общество не сдает на протяжении нескольких лет отчетность в налоговые органы или уклоняется от представления первичной бухгалтерской документации для производства назначенной судебной экспертизы, ссылаясь на ее утрату.

Еще большие сложности возникают у участников корпораций, предъявивших иски об оспаривании сделок, в совершении которых имелась заинтересованность.

В силу норм ст. 45 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ (редакция от 08.08.2024) «Об обществах с ограниченной ответственностью» и ст. 81 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, признается сделка, в совершении которой имеется заинтересованность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличного исполнительного органа, члена коллегиального исполнительного органа общества или лица, являющегося контролирующим лицом общества, либо лица, имеющего право давать обществу обязательные для него указания.

При рассмотрении корпоративных споров вслед за делами о несостоятельности (банкротстве) наряду с понятием «юридической аффилированности» стал активно использоваться термин «фактической аффилированности» при установлении круга лиц, заинтересованных в совершении сделки, что также во многом способствовало пресечению формализма при применении корпоративного законодательства.

Фактическая аффилированность в отличие от юридической определяется через неявные, на первый взгляд, но устойчивые взаимоотношения лиц в отсутствие их юридически оформленных правоотношений.

Она выявляется на основании совокупности косвенных признаков, а также обуславливается фактом получения лицом необоснованной выгоды в отношениях с обществом, получение которой, как правило, возможно только при наличии особых взаимоотношений.

По сути, складывающаяся судебная практика привела к пониманию