Ривалдис: Владыки - DeN TaN

Но поняли они это слишком поздно.

Иссиня-чёрное пламя с алыми вспышками вырвалось из пасти Валораза. Чёрный огонь не горел — он испарял, стирал плоть и кости до праха, не оставляя даже обугленных следов.

В считанные мгновения чёрный дракон сокрушил всех, кто пытался заслонить собой Церрука. Воздух наполнился треском ломаемых костей, короткими криками и глухими ударами тел о камень.

Но эта победа, не смогла потушить бушующий внутри океан чёрного пламени. Ярость затмила его глаза и Валораз обрушил свой гнев на дрожащих от ужаса остальных жёлтых драконов.

Их панические крики, хруст хрящей под его мощными ударами, запах страха и палёного мяса, — всё смешалось в кровавую бойню.

Больше сотни представителей жёлтого аспекта осталось неподвижно лежать на холодных камнях драконьего острова.

Церрук, ослеплённый ужасом, рванулся вверх, взмахнув крыльями. Но Валораз молниеносно сбил его своим мощным крылом, обрушив на того град ударов и поток пламени.

Одно крыло вспыхнуло, сгорев дотла, запах горелой чешуи и обугленной ткани повис в воздухе. С чудовищной силой, с глухим, хрустким треском, Валораз оторвал другое.

Вопль боли Церрука, пронзительный и отчаянный, эхом прокатился над островом.

Он беспомощно барахтался в стальных когтях чёрного дракона, чувствуя липкую теплоту собственной крови на боках.

Обещали же, что нас не тронут, — мелькнула в голове Церрука мысль, прежде чем новая, обжигающая волна боли захлестнула его.

— Своя страна — Церерукка, говоришь? — прошипел Валораз, его голос, скрипучий и тяжёлый, сочился мрачной усмешкой. Обжигающий пар вырывался из пасти, обдавая морду Церрука. — Будет тебе страна.

Он обернулся к оставшимся верными аспектам. В глазах бушевала безумная ярость, и голос разнёсся командой, не допускавшей возражений:

— Оторвите крылья всем оставшимся! После хватайте их и летите за мной!

Никто не посмел возразить. Все стоящие с первобытным ужасом наблюдали за жестокостью их нового предводителя.

Безмолвно подчиняясь его ужасающему приказу, остальные драконы принялись за работу.

Воздух наполнился сухим треском суставов, рвущейся кожи, хрипами и приглушёнными стонами. Камни острова вскоре покрылись извивающимися, стонущими телами — бескрылыми, униженными, лишёнными величия.

Валораз взмыл в небо, сжимая в когтях корчащегося от боли Церрука. Его спутники поднялись следом, унося обескровленных жёлтых. Полёт тянулся над благодатными землями Резегеша, пока впереди не показался край южной оконечности, где суша уходила в море.

Там, с непоколебимой решимостью, Валораз приказал сбросить пленников вниз.

В сознании Церрука наступило ощущение нестерпимой пустоты. Ветер свистел и выл в кровавых ранах, где ещё недавно были его гордые крылья.

Он падал, беспомощно кувыркаясь в потоках воздуха; его тело, созданное для полёта, лёгкое и сильное, теперь стало неповоротливой, тяжёлой, никчёмной массой.

Солёный воздух хлестал в морду, а снизу неумолимо неслась твёрдая поверхность земли

— Вот твоя Церерукка! — разразился ледяным хохотом Валораз, когда Церрук беспомощно рухнул вниз. В его глазах не было ни капли сожаления, лишь холодное торжество свершившейся мести. — Наслаждайся своим правлением.

Чёрный дракон покарал предателей, но пламя в его груди не угасало. Оно требовало большего — новых смертей и разрушений.

Валораз полетел вглубь Резегеша, на значительное расстояние. Он оставил далеко позади, то место, где остатки жёлтого аспекта беспомощно извивались на земле, пытаясь привыкнуть к своему новому жалкому существованию.

Больше никто не мог назвать их драконами — ни из-за их трусости в час битвы, ни из-за того, что по приказу Валораза они были лишены крыльев, символа свободы и величия рода.

Теперь они превратились лишь в ползающих змей — презренных, ничтожных, обречённых вечно чувствовать грубую землю под брюхом вместо упругого, зовущего неба.

Ярость, бушующая внутри Валораза, стала осязаемой. Он низко склонил голову, и из пасти вырвался не просто поток пламени, а концентрированный сгусток иссиня-чёрной тьмы, пронизанный вспышками алых молний.

Огонь шипел и трещал, вырываясь наружу, и ударил в землю с оглушительным грохотом, что заглушил все звуки вокруг.

Раскалённая тьма, будто исполинский коготь, вонзилась в землю у непроходимых топей близ Эльдоракса. Она прочертила чудовищную рану по зелёным пашням троллей, выжигая корни и обращая сочные листья в пепел.

Плодородная почва вздулась пузырями, и превратилась в бурлящие потоки лавы и земляных комьев.

Разлом протянулся до Вечной Воды. Там он встретил её гулким ударом — с шипением, похожим на смерть исполинской змеи. В небо взметнулись клубы пара, а воздух наполнился едким, солёным привкусом разрушения.

Земля застонала, подобно живому существу, её корежило и рвало изнутри. Твердь вздыбилась и начала рваться, расходясь глубоким разломом.

Трещина, тонкая поначалу, с сухим, хрустящим звуком ломающихся пластов, стремительно расширялась, превращаясь в зияющую бездну. Из её чрева вырвался ядовитый смрад.

Солёные воды Внешнего моря с ревом обрушились в новорождённый разлом. Их грохот заглушил всё — небо, землю, сам воздух.

Водяные массы не только создали бурлящую реку, рассёкшую Резегеш надвое и изменившую его облик до неузнаваемости, но и отравили близлежащие земли.

Плодородная почва троллей, ещё секунду назад дышавшая жизнью, теперь впитывала солёную смерть. Будущие урожаи были обречены на бесплодную гибель.

Глава 7. Предсказания сбываются

Воздух в самых отдалённых пещерах гномов, глубоко под горами, был густым и неподвижным. Он был пропитан вековой пылью, гарью догорающих факелов и едким запахом раскалённого металла.

Здесь, над массивным каменным столом, испещрённым древними узорами, склонились седобородые мастера клана Железной Наковальни.

Их сложные косы бород лежали на груди, а в широко раскрытых, прищуренных глазах, привыкших к вечному полумраку, плясали тревожные отблески.

Тусклый свет исходил от самих рун, мерцавших на поверхности стола. Корявые, изуродованные старыми ожогами и шрамами пальцы с затупленными ногтями скользили по шероховатым линиям древних символов, считывая их скрытое послание.

Внезапно палец самого старого из гномов дрогнул.

— Голоса рун не лгут… — прошептал он, едва касаясь символов. — Предначертанное обретает плоть. Камень стонет… Сама твердь трещит под пятой неведомой силы. Её плоть рвут в клочья.

— Да, Гразор! — горячо подхватил другой, помоложе. В его глазах горели тревога и нетерпение. — Отголоски Разлома долетели и сюда, в самое сердце горы!

— А разведчики доносят из Резегеша, — тихо и напряженно вмешался третий гном, его голос был сух и пронзителен. — Говорят про существ, низвергнувшихся с небес, что подобны гигантским змеям, чья чешуя пылает зловещим светом! Природа их пока неведома, но образы сии в наших прозрениях были!

— И не только! — старый Гразор поднял голову, взгляд его стал тяжелым. — Они поведали о чудовищной ране, нанесённой земле Резегеша… О гигантском Разломе, рассекшем её плоть.

Мастера переглядывались, но молчали. Тишина повисла в пещере. Прервал её глава — крепкий гном с