«Любимые, ждите! Я вернусь…». Фронтовые письма 1941–1945 гг. - Нина Константиновна Петрова

Залез в ровик и глядишь оттуда на самолет и [цензура. – Н.П.].

А у Вас ночью темно, ничего не видно. Это очень неприятно. А где посадили ведущий самолет? Немедленно отвечайте.

Михаил.

14.06.1943 г. Здравствуй, Айка!

Вчера пришло от тебя письмо с карточками. Но я его еще не получил. Мне по телефону передали… Айка! Письма идут очень долго. Возможно, это пойдет быстрей.

Как Зойка? Она вырастет без меня, жалко! Самый интересный возраст. Ну, ничего. Если все будет в порядке, то на моих глазах вырастет еще одна дочь или сын. А?

Ты ничего не имеешь против? Ну, до свидания, целую Вас. Михаил.

Как там мои старики? Все ли у них в порядке?

15.07.1943 г. Привет с фронта!

Здравствуй, Айя!

Поздравляю с днем рождения. К сожалению, очень много твоих писем, да и не только твоих, а много других ценных для меня писем, очевидно, пропало.

Ну, ладно, все правильно за исключением одного: от Даньки из ДВК письмо пропало, а с ним и адрес его новый. Жаль, очень жаль. Ну, что еще?

Как ты догадываешься, в моей жизни произошли повороты.

Сейчас, как полгода назад (полгода!) слышу орудийную стрельбу и переживаю бомбежку, но это, откровенно говоря, сущая ерунда по сравнению со Сталинградом!

А Зойке уже год и пять! Черт возьми! Когда же я ее увижу? Да, я писал, что приеду. Нет, Айка! Нет!

Одни мечты. Все старания полетели к черту в связи с неожиданным отъездом т. е. переменой обстановки в моем образе жизни…

Как встретили тебя соседи по дому? О собственной комнате не думаю, но ты заимей!!!

10.08.1943 г. Здравствуй, Айя! Привет Зайцу и маме.

Месяц напряженных боев окончился для меня благополучно.

Удивительно! И я сейчас на отдыхе. Надолго ли? Через две недели максимум я опять перестану писать.

Ну, ты сама пойми: зачем писать сегодня, что жив и здоров, когда ты, получив это письмо, уже будешь без мужа. Вот и кончились бои, я на отдыхе и теперь я могу писать, зная, что когда ты получишь это, я еще смогу писать. Ну, о переживаниях писать не буду.

Михаил.

Ф. М‑33. Оп. 1. Д. 364.

Немцов Юрий Васильевич – 1922 г.р., г. Гадяч, Полтавской обл. Призван в армию в 1941 г. Был разведчиком. Несколько раз был ранен. Остался жив. Полковник в отставке. Письма знакомой.

16.09.1943 г. Добрый день моя дорогая Зиночка!

Получено, наконец, долгожданное письмо от 25.08. Оно меня одновременно обрадовало и немного обидело.

Я люблю милая, откровенных, чистосердечных как ты, Зина, но пойми родненькая, продолжительное молчание мое не может служить причиной твоим сомнениям в отношении моей чистой, верной любви к тебе, Зиночка.

Ах, если бы, я тебе описал последние мои нахождения, ты много чего бы поняла, скажу одно: был там, где ты никогда не предполагаешь, сейчас возвратился к своим, здоровье в последнее время стало несколько лучше (чуть было не лишился) [цензура. – Н.П.], но задание выполнил успешно: награжден «Красной Звездой», представили к «Отечественная война».

Горячо любимая подруга!

Будь уверена – я буду вполне достоин твоей чистой любви, а сам я люблю тебя так, как только способно мое сердце.

Прошу я тебя одно, родненькая, держи себя в руках, я надеюсь видеть тебя такой, какой я знал раньше: самостоятельной, настоящей девушкой, одним словом – «толковой» – как выражалась когда-то моя мамаша.

17.09.1943 г. Приехал на 5 дней домой, так что письмо дописываю дома.

Читал некоторые твои письма к матери, еще пишу: не огорчайся, крепись; я уверен – в тебе достаточно на это силы воли, ведь скоро-скоро опять все будет как раньше, даже лучше верь мне Зина. Мать я не узнал, как и она меня, стала маленькой, худенькой, Валя, наоборот вырос, стал почти как и я; мамаша нам по плечо. Живут плохо, думает как-то перебраться на Украину. Привет тебе от матери и Владимира. Я жив, здоров (почти) собрался было учиться, но пришлось взяться за более серьезное дело. Горд и рад, что и моя доля сил есть в освобождении Белгорода и Орла, Карачаева, к Брянску.

Близится День Победы.

И вот, сидя «дома» за столом я мысленно перенеся в Гадяч, в родной город, в котором родился, жил, учился, в котором полюбил тебя, дорогая Зинуся, ты рядом со мною. Я говорю тебе: «Нет сил и причин, могучих охладить нашу обоюдную, сильную, чистую, испытанную годами войны, любовь».

Правда, Зина?!

Ведь пойми, дорогая подруга, ты единственная девушка, любовь к которой – это мое жизненное чувство, я ее берегу, ценю, о самое дорогое светлое в моей жизни, как память об отце, как сыновье чувства к старушке-матери.

Пиши, как живешь, что нового, если есть фото, хотя какое-либо, вышли. Пиши…

Крепко целую. Твой Юрий брат.

18.01.1944 г. Здравствуй, родненькая Зиночка!

Сегодня удалось мне, наконец-то написать тебе пару слов, выразить сердечную благодарность за письмо от 4 декабря (получил я его только вчера вечером) – сейчас с Нового Года, на месте не сидим), очищаем родную землю, истребляем гитлеровцев; больше, если кому-либо приходится нам – всегда впереди – глаза и уши армии – я очень гордый и довольный настоящей жизнью. Сегодня первый раз за многие дни, сижу в комнате, вьюга не слепит глаз, мороз не доходит, за окном, чудом уцелевшим, белорусское сожженное село.

При свете карманного фонарика пишу тебе, дорогая Зинуся, это письмо.

Я думаю, что ты понимаешь, как я был рад, прочитав твое коротенькое письмецо, поверь, оно обласкало меня материнской лаской, согрело, воодушевило, возможно, здесь виновна суровая боевая обстановка, но я почувствовал до какой степени, как сильно я люблю тебя, милая Зина, какая ты для меня близкая, просто органически связанная с моей душой, мыслями, сознанием.

…«Твоя Зина». Да действительно, я горжусь этими словами и говорю во весь голос тебе: «Я буду достоин твоей чистой, благородной любви, этого высокого душевного чувства такой чудесной девушки, я оправдаю твою любовь, Зина, будь в этом вполне уверенной». Я твой навечно (хотя это возможно будет завтра); но, все же, Зина, помни меня, помни того Юрку Н., любившего тебя, как мать родную, как святыню, как свою молодую жизнь.

Мать переехала на Украину, думаю добраться до Гадяча, не знаю, удалось ли ей это (последнее письмо получил 1 декабря). Не забывай старуху.

Пиши ей: Полтавская обл. г. Гадяч. Коммунистическая 13, Немцовой М.С.

Ординарец, светивший фонариком спрашивает:

«Любите, видать ее тов. гв. ст. л-т, очень сильно, жену то, вот бы дожить Вам проведать ее».

Да, как я хочу видеть тебя,