История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

откуда приблизится к нему неприятель — иначе говоря, если враг подступит с востока, где помимо укреплений (впрочем, довольно слабых) гарнизон мог воспользоваться рекой, войска короля будут обороняться и удерживать позиции; если же неприятель подойдет с запада, со стороны Уонтеджа и Фаррингтона, они выйдут из Абингдона и, если численное превосходство неприятеля окажется не слишком значительным, дадут ему бой, в противном же случае — отступят вместе со всей армией к Оксфорду.

Удовлетворившись этим решением, гарнизон преспокойно сидел в Абингдоне, даже не пытаясь как-либо потревожить неприятеля, например, внезапно атаковать его квартиры, что можно было легко сделать, или воспрепятствовать врагу совершать налеты, где и когда он хотел; все это объясняли дурным настроением и нерадивостью Уилмота. Граф Эссекс подступил со всей своей армией к Абингдону, притом с восточной стороны, то есть именно там, где гарнизон рассчитывал с успехом оборонять город. Но как только стало известно о приближении неприятеля, главнокомандующий на следующий же день рано утром вывел из Абингдона всю пехоту (кавалерия подоспела туда ночью, чтобы прикрыть отступление) — все это было сделано прежде, чем король мог узнать или догадаться о происходящем. Получив сообщение о случившемся от сэра Чарльза Бланта, начальника армейской сыскной службы, которого отправил к нему главнокомандующий с известием о своем решении, Его Величество тотчас отослал сэра Чарльза обратно, чтобы довести до сведения главнокомандующего свое крайнее недовольство его намерением покинуть город и передать ему приказ остановиться и не идти дальше до его, короля, прибытия; после чего со всевозможной поспешностью отправился к армии. Но прежде чем посыльный успел вернуться, армия показалась в виду Оксфорда; пехота вошла в город, а кавалерия встала на квартиры в соседних деревнях.

Так, к величайшей досаде короля, был оставлен Абингдон — куда той же ночью явился отряд из армии Эссекса, а на другой день вступил он сам со всей пехотой (кавалерия расположилась на постой в окрестностях города). Затем граф предложил Уоллеру подойти со своей армией поближе, чтобы они могли решить, как действовать дальше, а сам устроил свою главную квартиру в Уонтедже. Таким образом, неприятель без единого выстрела занял Ридинг и Абингдон, полностью овладел Беркширом и вынудил короля отвести свою пехоту и кавалерию к северу от Оксфорда, где им предстояло искать прокормление на собственных скудных квартирах; король же должен был теперь думать о том, как спасти от осады Оксфорд и самому не оказаться запертым в его стенах.

К концу мая положение короля стало настолько плачевным, что в Лондоне многие рассказывали, будто Оксфорд уже взят, а сам король попал в плен. Другие еще более уверенно заявляли, что Его Величество решил прибыть в Лондон — чего Парламент и в самом деле опасался, хотя и гораздо меньше, чем того, что король задумает отдаться в руки и под покровительство графа Эссекса, о чем Палаты не могли помыслить без ужаса. А потому до крайности встревоженный Комитет обоих королевств отправил своему главнокомандующему следующее письмо:

«Милорд, нам достоверно известно, что Его Величество намерен прибыть в Лондон. Мы желаем, чтобы вы, со своей стороны, выяснили положение дел и, если вы придете к заключению, что Его Величество действительно хочет явиться к Вашим войскам, сообщили нам об этом, но сами ничего не предпринимали до получения особого распоряжения от Палат».

Отсюда ясно, что Палаты не доверяли графу; к тому же им трудно было вообразить, что еще мог бы сейчас придумать король. Ведь Его Величество не мог всерьез рассчитывать на помощь или подкрепление с севера или с запада: принц Руперт спешил тогда в Ланкашир, на выручку графу Дерби (осажденному в собственном замке Латом), а принц Мориц по-прежнему вел злосчастную осаду Лайма, рыбацкого городка в Дорсетшире, который после того, как принц простоял перед ним целый месяц, имел гораздо больше надежд продержаться, нежели в тот день, когда неприятель появился под его стенами. В подобной крайности король послал лорда Гоптона в Бристоль, поручив принять меры к обеспечению безопасности этого важного города, где, как ему было известно, Уоллер имел немало сторонников. Сам же он решил оставаться в Оксфорде до тех пор, пока не выяснится, как намерены действовать две неприятельские армии, и если они разделятся так, что их быстрое соединение окажется невозможным, дать бой одной из них — теперь это была главная его надежда.

Великой удачей для него явилось то обстоятельство, что две вражеские армии так долго стояли рядом в совершенном бездействии, не пытаясь развить свой успех или воспользоваться смятением и замешательством, которые тогда слишком очевидным образом овладели войсками короля. Был отдан приказ расположить королевскую армию так, чтобы она могла воспрепятствовать переправе мятежников через реки Черуэлл и Айсис, протекавшие, соответственно, к востоку и к западу от города; и теперь большая часть пехоты заняла позиции вдоль Черуэлла, а кавалерия вместе с несколькими подразделениями драгун разместилась близ Айсиса.

В таком положении противники оставались целый день, не предпринимая никаких действий. Это отчасти успокоило умы в Оксфорде, а равно и у тех солдат, которые находились вне его стен и до сих пор чувствовали досаду из-за того, что им пришлось оставить Абингдон и перейти на более тесные квартиры. Отряды Уоллера попытались переправиться через Айсис у Ньюбриджа, но были отброшены драгунами короля. Однако на следующий день Эссекс со всей своей армией перешел Темзу у Сендфорд-Ферри и двинулся к Айслипу, где и разбил лагерь. По пути он сделал остановку на Буллингдон-грин, чтобы как следует осмотреть город и заодно устрашить его гарнизон видом собственного воинства. С этой целью сам Эссекс во главе небольшого отряда кавалерии приблизился к городу на пушечный выстрел, а другие конные партии подъезжали к воротам и даже имели стычки с кавалеристами короля, хотя и без сколько-нибудь существенного урона с обеих сторон.

На следующее утро многочисленный отряд кавалерии из армии графа предпринял попытку перейти Черуэлл у Госфорд-бриджа, но был отбит мушкетерами и, понеся немалые потери, отступил к своим главным силам. И тогда — поскольку граф со всей своей армией увяз на восточной стороне Черуэлла, а значит, не мог ни быстро оказать содействие Уоллеру, ни сам получить от него своевременную помощь — король решил отвоевать у противника Абингдон и, пользуясь удобным моментом, сразиться один на один с Уоллером, пока на выручку к нему не подоспеет другая неприятельская армия. Во исполнение этого плана вся пехота, охранявшая подступы к городу, была вечером же снята с позиций и ночью двинулась через Оксфорд на Абингдон, а граф Кливленд — человек