Император Юстиниан Великий и наследие Халкидонского Собора - Михаил Вячеславович Грацианский

Вселенский Собор, титуловать (ἐπιγράψασθαι) иже во святых Кирилла отцом и учителем, а также анафематствовать хулу, которая [содержится] в этом послании, Нестория и нечестивое его учение — [то есть] всё, что нечестивое послание восхваляет и одобряет.

Итак, если даже сам Ива, всячески обвиняемый из-за нечестивого послания, не дерзнул его признать своим, причем и Святой Собор в Халкидоне побудил его во всем поступать противно ему, как мог вышеназванный Святой Собор принять указанное послание и подпасть под обвинение в содержащемся в нем богохульстве, от которого он старался очистить Иву?

Поскольку же, превосходя все содержащиеся в послании богохульства, еретики для обмана простоватых приводят из него только одно высказывание его автора, а именно — «две природы, одна сила, одно лицо», то мы покажем, что он и к этому примешал собственное нечестие. Ведь чьими называет он две природы и одно лицо, отрицая, что Бог Слово воплотился от святой славной Богородицы и Приснодевы Марии и родился от нее? Ясно, что каждой природе уделяет он собственное лицо, так же как, богохульствуя, изложили [это] в собственных писаниях Феодор и Несторий, которых вместе с их нечестием автор послания оправдывает. Ведь они, ясно говоря о двух лицах Бога Слова [p. 98] и Христа, которого они именуют простым человеком, утверждают, что одно лицо возникло из относительного сочетания, а также одного и того же достоинства и чести.

Но и говоря о единой силе или власти (δυναστείαν) двух природ, автор письма и в этом явно следует вышеуказанным еретикам — Феодору, говорящему в различных своих нечестиво составленных писаниях о вочеловечении, и Несторию, [говорящему] во многих сочинениях, а особенно в послании, написанном к еретику Александру Иерапольскому [о том], что у двух природ единое господство (αὐθεντία) или власть и единое лицо, согласно одному достоинству и такой же чести. На основании чего доказывается, что автор послания воспользовался, по их зловерию, понятием (προσηγορίᾳ) «природа» вместо «лицо». Ведь одно господство, одна сила или власть и одно достоинство или та же честь прилагаются не к различным природам, но к различным лицам той же сущности, что мы и исповедуем применительно ко Святой Троице. Посему и святые отцы анафематствовали тех, кто говорит, что по господству, или силе, или власти, или достоинству, или равночестию Бог Слово соединился с Христом, которого сторонники Феодора и Нестория называют простым человеком, не признавая, что произошло соединение Слова с плотью, одушевленной душой разумной и умопостигаемой.

И было бы достаточно этого для того, чтобы обличить нечестие оправдывающих это грязное послание. Однако к концу этого послания автор его являет то же зловерие, говоря, что следует верить в храм и в обитающего во храме, посредством чего он очевидным образом вводит два лица. Но и этому нечестию написавший послание был научен Феодором и Несторием; Соборная же Церковь, осуждая таковое зловерие, заповедует исповедовать и верить не в храм и обитающего в нем, но в единого Господа Иисуса Христа, воплощенного и вочеловечившегося Бога Слово.

Ничего удивительного в том, что автор этого нечестивого послания воспользовался понятием «природа», ибо у еретиков в обычае пользоваться для обмана простодушных терминами, благочестиво используемыми православными, и переносить их смысл и истолкование на собственное нечестие, так что случается, что одни и те же выражения, хорошо изъясняемые и задумываемые, — относятся к благочестию, а превратно толкуемые и приводимые еретиками — содержат нечестивое. И естественно, что Нестория, сказавшего «две природы и одно лицо», но не признавшего их соединение по ипостаси, Первый Эфесский Святой Собор, на котором предводительствовали блаженной памяти Целестин и Кирилл, не принял и осудил. Мы же, во всем следуя учению святых отцов, выше показали и соединение двух природ, из которых составился Господь наш Иисус Христос, единый из Святой Троицы Бог Слово воплощенный, и их различие, не уничтожаемое посредством соединения.

Сказанного нами было бы достаточно для осведомления тех, кто не желает любостязания, но поскольку раз уклонившиеся к нечестию посягают и на других, необходимо нам явить тщетными и следующие их предлоги. Ведь говорят они, что не следует подвергать порицанию нечестивое послание, поскольку оно заключено в каких-то книгах. Но если некто примет это согласно их неразумию, то надо принимать и Нестория с Евтихом, поскольку и о них много повествуется в деяниях Собора!

Впрочем, никто из благоразумных [p. 100] не прислушается к тому, что они говорят. Ведь излагаемое на Соборах касательно еретиков становится частью протоколов и принимается не для освобождения, а для обличения и вящего осуждения их и тех, кто мыслит подобное им. И несмотря на то, что имеющиеся о нечестивом послании записи включены, как было сказано, в некоторые книги, в подлинниках (ἐν δὲ τοῖς αὐθεντικοῖς), в которых подписались преподобные епископы, они никоим образом не встречаются.

Впрочем, исследующим истину следует обратить внимание и на то, что часто кем-то из присутствовавших на Соборах что-то говорится или с умыслом, или вопреки, или по неведению, однако внимание обращают не на сказанное кем-то в отдельности, а на определяемое всеми по общему одобрению. Ведь если кто захочет, как они, обращать внимание на таковые противоречия, всякий Собор окажется опровергающим сам себя.

Стало быть, следовало бы им, если бы они правильно принимали Святой Собор, не обращать против него такие порицания, но следовать учениям Соборной Церкви, а особенно иже во святых Афанасию, бывшему епископу Александрийскому, принявшему на себя много великих борений за правую веру христиан против всякой ереси и особенно против нечестивейших ариан. Ведь поскольку сами ариане для обмана людей приписывали к своей секте Дионисия, бывшего за много лет до Афанасия епископом Александрии, говоря, что и сам Дионисий мыслил подобно им, Афанасий, великий учитель Церкви, многообразно письменно доказывал, что Дионисий с самого начала проповедовал правую веру и никоим образом не общался с нечестием ариан. А эти, мысля еретически, пытаются навесить (περιάπτειν) сему [Собору] собственное нечестие!

Какое приготовлено осуждение и какое надлежит проклятие погрешающим против отцов, учит нас и Божественное Писание. Ведь если Хам, сын Ноя, увидев нагим собственного отца и не покрыв отцову телесную наготу, вышел и объявил о ней братьям, которые прикрыли ее одеждой, а сам он и родившиеся от него оказались подвергнуты проклятию, а прикрывшие удостоились великого благословения, то много более достойны вящего и большего осуждения те, кто нечестием послания и Феодора стремится причинить Собору никоим образом не подобающее ему бесчестие.

Впрочем, из-за