Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

Существует ряд интересных фактов из истории «Итайпу». Несмотря на огромные размеры и сложную технологию возведения такого сооружения, она была построена в кратчайшие сроки. Цемента, использованного при строительстве этой ГЭС, хватило бы на 120 стадионов типа «Маракана», а из израсходованного железа и стали можно было бы построить 380 эйфелевых башен. Все оборудование для ГЭС бразильцы изготовили на своих заводах. В 1985 году Американская инженерная ассоциация (American Society of Mechanical Engineers, ASME) признала «Итайпу» одним из семи технических чудес света.

В связи с моральным и физическим старением тепловых и гидроэлектрических электростанций СССР перед нами вставала задача поиска путей производства для них оборудования на отечественных заводах совместно с иностранными фирмами. После трудных, длившихся почти два года, переговоров фирма «Siemens» дала согласие на создание на базе Ленинградского металлического завода (ЛМЗ) российско-германского совместного предприятия (СП) Интертурбо, которое должно заниматься тиражированием, на первых порах сборкой, немецкой газовой турбины мощностью 150 МВт ФАУ–94–2.

Договор предусматривал сборку газовых турбин уже в России из комплектующих деталей, изготовленных на заводе «Siemens», с постепенной заменой их на наши, отечественные. Уже девятая газовая турбина должна была полностью собираться из деталей, изготовленных у нас на ЛМЗ. Первые две газовые турбины, изготовленные СП Интертурбо, были поставлены за границу, в Пакистан, из-за отсутствия у нас в России платежеспособного спроса на них. Точек, где их можно было бы использовать в нашей Единой энергетической системе, было много, но на это отсутствовали инвестиции.

Для себя я считал важнейшей задачей — это была моя цель, которой я посвятил не один год — построить в России первую тепловую электростанцию с блоком ПГУ–450 с использованием газовых тур бин, изготовленных у нас в стране. Станцию, которая бы стала прообразом для дальнейшего распространения таких ПГУ в другие регионы России. Учитывая, что единственным в то время источником валютного финансирования мог стать контракт на продажу электроэнергии в Финляндию через Выборгскую вставку постоянного тока Ленэнерго, я лично принял решение разместить эту электростанцию с ПГУ–150 в зоне Ленинграда или Ленинградской области. Более подходящей оказалась площадка на северо-западе Ленинграда, хотя с нее для строительства электростанции предстояло вывести огромный объем торфа, пласт которого достигал толщины до десяти метров.

Относительно этой площадки мэр города Ленинграда господин Собчак занимал уклончивую позицию. Накалилась обстановка и по вопросу, какие газовые турбины ставить на этой электростанции. Представители американской фирмы «General Electric», используя свое влияние на главного инженера Ленэнерго Станислава Яковлевича Михайлова, которого они принимали у себя с распростертыми объятиями, известного российского телеведущего господина В. В. Познера и вице-президента РФ А. В. Руцкого, предприняли огромные усилия, чтобы получить контракты на строительство этой электростанции и оснастить ее газовыми турбинами собственного производства.

Вопрос был вынесен в правительство России. Виктор Степанович Черномырдин, в то время — заместитель Председателя правительства России, поддержал мою точку зрения о строительстве ПГУ с использованием газовых турбин совместного производства СП Интертурбо. Для строительства этой Северо-Западной ТЭЦ был создан консорциум, лидером которого выступила финская фирма «Imatra Voima — Ou», покупающая у нас электроэнергию, а членами — немецкая фирма «Siemens AG», РАО «ЕЭС России» и финская строительная компания «Polar». Условия и сам контракт, заключенный между членами консорциума в Санкт-Петербурге, с российской стороны довелось подписать мне. С немецкой стороны его подписал руководитель департамента «Производство энергии» (KWU), член правления фирмы «Siemens AG» господин Хиршманн.

После процедуры подписания господин Хиршманн сказал:

— Более двадцати четырех лет я работаю с энергетиками Советского Союза. Начало моих контактов со специалистами вашей отрасли восходит еще ко времени назначения на пост министра энергетики и электрификации СССР П. С. Непорожнего. Сегодня я могу смело признаться, что впервые добился существенного результата: контракт подписан. Теперь я спокойно уйду на пенсию.

При подписании контракта о создании в России первой электростанции с новейшими технологиями присутствовал первый вице-мэр города Санкт-Петербурга Владимир Владимирович Путин. Это очень символично, что подписание контракта, имевшего судьбоносное значение для дальнейшего развития энергетики нашей страны, происходило в присутствии будущего Президента Российской Федерации.

Всю вторую половину 80-х годов XX века Минэнерго СССР работало под тяжелым прессом необходимости соблюдения экологических требований при строительстве энергетических объектов. Порой ситуация доходила до приостановки работы электростанций. Под воздействием общественности, например, был закрыт разработанный ВНИПИэнергопром проект экологически чистой ПГУ на угле, которую планировалось возвести близ музея-заповедника «Ясная Поляна» (в 14 километрах от Тулы). Однажды сотрудники природоохранных служб совместно с «зелеными», которых я называю «народными мстителями», провели замеры уровня окислов азота в атмосфере: приборы показали высокую концентрацию вредных выбросов. В прессе поднялся шум, виновниками загрязнения были объявлены Щекинская ГРЭС и Щекинский химический комбинат.

Научные обоснования, доказывавшие предвзятость выводов, сделанных борцами за чистую экологию, в расчет не принимались. В Совете Министров СССР, возглавляемом Н. И. Рыжковым, было принято решение о закрытии станции и химкомбината. Все успокоились. Когда по прошествии определенного времени вновь сделали замеры, то уровень содержания окислов азота в атмосфере стал еще больше. А ларчик открывался просто. Рядом проходила дорога с интенсивным автомобильным движением, неподалеку располагались птицефермы, а на ближайших колхозных полях были свалены сотни тонн суперфосфата. Выбросы ГРЭС, как это и доказывалось раньше, из-за высокой дымовой трубы не могли попасть в район усадьбы великого писателя. Но дело было сделано — строительство электростанции с передовыми технологиями было закрыто.

В этой связи я все время вспоминаю слова некоторых своих зарубежных коллег. Как-то на одном из заседаний Исполкома CIGRE ко мне обратился один из его членов — господин Бенс, одно время занимавший в правительстве Маргарет Тэтчер пост советника по энергетике. Англичанин со свойственной ему деликатностью спросил меня:

— Господин Дьяков, почему в Советском Союзе имеющиеся финансовые средства необдуманно вгоняются в экологические мероприятия вместо того, чтобы направить их на повышение уровня благосостояния народа?

— Видимо, потому, что мы берем пример с вашей страны, господин Бенс, — так же любезно ответил я. — Ведь госпожа Тэтчер постоянно критикует Советы за нерешенные экологические проблемы.

— Да! Но вы же прекрасно понимаете, что это делается только в политических целях. Надо, извините, думать собственной головой. Я думаю, что голодный, разутый и раздетый человек, влачащий жалкое существование в неустроенном жилье, не будет задумываться о том, какое значение имеет для него экология.

— Что есть экология? — продолжал мой собеседник. — Это, прежде всего, возможность постоянного и нормального питания, обеспечение нормальных социальных условий прежде всего человека. Или я не прав?

В соответствии с соглашениями по экономическому и научно-техническому сотрудничеству, заключенными Советским Союзом с зарубежными государствами, были созданы постоянные двусторонние комиссии