Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

ответственной миссии: быть верными спутницами жизни российских наследных принцев, кои впоследствии занимали российский престол. Теперь удостоился такой чести и ваш покорный слуга. Жаль только, что эта девушка — бронзовая, а не живая. Но бракосочетание должно состояться!

С этими словами я вручил мэру города искусно вырезанного медведя, играющего на балалайке.

— Брак немецкой девушки с русским медведем состоялся! — торжественно объявил я, сходя с трибуны под долгие аплодисменты всего зала.

На мысль подарить именно такой сувенир меня натолкнуло почти случайное обстоятельство. Однажды я принимал участие в переговорах с представителями фирмы «Deutsche Babcock», проходивших неподалеку от Дюссельдорфа. В этом городе родился Генрих Гейне, здесь любил бывать Наполеон. За городом тянется слава самой длинной в мире барной стойки: только в одном его старом центре сосредоточено 260 пивных баров. Но мое внимание в офисе фирмы привлек металлический глобус диаметром чуть более метра, изготовленный еще в девяностые годы XIX столетия. На его поверхности были четко выведены очертания стран Европы. Была там показана и территория России, откуда в сторону Запада выползал медведь с оскаленной мордой.

Выезжая на конференцию в Дортмунд, я прихватил с собой привезенную из СССР игрушку, еще не зная, как ею распорядиться. Оказывается, случай представился вполне удобный. В этой связи вспоминается образ блошки, приведенный современной писательницей Татьяной Толстой. Насекомое не знало привычного для нас «третьего» измерения. Блошка ползала по глобусу и считала его не круглым, а плоским. Если же ее поднимали на определенную высоту, откуда мир представляется круглым, она чувствовала себя неуютно. Мне кажется, что многие методы западной антисоветской пропаганды являлись производным такого вот «блошиного» представления об окружающем мире. А иначе не появлялись бы пугающие немецких обывателей изделия с мордой русского медведя, рыкающего на их устоявшийся мирный быт.

Очередное заседание германо-советской комиссии по энергетике проходило в ноябре 1989 года в Майнце. Этот город известен тем, что здесь в середине XV века жил и работал изобретатель книгопечатания Иоганн Гуттенберг. Он напечатал так называемую 42-строчную Библию — первое полнообъемное печатное издание в Европе, признанное шедевром ранней печати. Заседание германо-советской комиссии вел, как это и было положено при работе на территории ФРГ, доктор Бёге. В зале присутствовало человек шестьдесят. Когда все вопросы повестки дня были обсуждены, и остался только пункт «прочее», я попросил хозяина принимающей стороны разрешить мне дальше вести заседание. Доктор Бёге, еще не понимая, в чем дело, передал мне бразды правления.

Я поблагодарил Бёге за хорошо организованное обсуждение всех поставленных вопросов и отметил:

— Вы, несомненно, заслуживаете поощрения за проделанную работу. Что можно вам подарить? Наверное, такую вещь, которая бы постоянно напоминала о необходимости выполнения решений, принятых на этой комиссии. Я хочу вручить вам вот этот русский самовар. Наливая из него очередной стакан чая, вы, я очень надеюсь, не сможете забыть, при каком условии он у вас оказался.

Вручив сияющий, расписанный русской вязью самовар доктору Бёге, я пожелал ему успехов и здоровья.

— Среди нас находится человек, — продолжил я, — у которого сегодня, 9 ноября, день рождения. Это — член правления, прокурист фирмы «Steinmuller» Клаус Ойлер. Он сейчас, так же, как и все мы, находится далеко от семьи. Давайте от всей души поздравим его, пожелаем крепкого здоровья и, как у нас говорят, сибирского здоровья и кавказского долголетия! Тем более что сегодня исторический день — пала Берлинская стена!

Я предложил присутствовавшим поздравить Клауса так, как каждый считает возможным: сувениром, стихами или песнями. Возражений ни от кого не последовало. Для начала все расписались под памятным адресом, выполненном на немецком и русском языках. После этого на Клауса посыпались индивидуальные поздравления со стороны советской делегации (а было нас человек пятнадцать). Ему дарили русскую водку и украинскую горилку, изделия из хрусталя и поделки из Хохломы. Виновнику торжества повязали через плечо расписной украинский рушник, а напоследок вручили кавказский кинжал со словами: «Заметьте, советская сторона разоружается, а немецкая — вооружается! Да и в какой день! Когда идет пересмотр итогов Второй мировой войны…»

Немцы сначала не проявляли активности в церемонии чествования, а потом тоже разошлись и стали декламировать стихи, петь песни, дарить ручки и папки. Клаус был растроган до слез и заявил с волнением в голосе:

— Такого внимания к своей персоне я еще ни разу не испытывал. Спасибо всем. Я этого никогда не забуду!

Он пригласил нас к себе домой, пообещав познакомить с семьей и отцом, которому было уже более 83-х лет. Но эта встреча состоялась только через полгода. Оказывается, отец Клауса по профессии был горный инженер. В 1942 году в звании обер-лейтенанта его направили в Донбасс для восстановления шахт, взорванных отступавшими советскими войсками. Ветеран показал нам фотографии того периода: он все время мечтал побывать в этих местах, где у него «осталось много знакомых». Отец Клауса выглядел моложаво, самостоятельно водил автомобиль и не чурался водить дружбу с прекрасной половиной человечества. Во мне боролось два чувства. С одной стороны, мы вроде бы должны быть благодарны за хороший прием, с другой — проявлению таких эмоций мешала, жгла боль за прошлое.

Как близко друг от друга лежат в тайниках нашего сердца любовь и ненависть, мед и растрава! Они могут никогда не коснуться друг друга, но в определенных ситуациях, когда возникают в мозгу неуловимые помышления, когда картины окружающей действительности впиваются в душу, все может слиться. И тогда, сколь не старайся этого не замечать, все-таки не преминешь обнаружить, что в сердце образовалась такая гремучая смесь, от которой ничего доброкачественного образоваться уже не может.

Возвращаясь к проблемам электроэнергетики, я не могу обойти молчанием тот факт, что в последнюю четверть XX века советские машиностроители допускали существенные отставания при выполнении планов производства газовых турбин, а отечественная энергетика испытывала трудности с внедрением автоматизированных систем управления технологическими процессами. В начале этой главы я упоминал о намерении ряда немецких фирм осуществлять поставки в Россию АСУ ТП, включая приборные части. Нам просто было необходимо наладить сотрудничество с фирмами «Siemens AG» и «АВВ», занимавшими ведущее место в мире в этих областях. После проведения соответствующих переговоров фирма «Siemens AG» взяла на себя вопросы ознакомления представителей наших институтов, заводов и руководящего аппарата Минэнерго СССР со своим заводом, расположенном в западной части Берлина. Там был налажен процесс изготовления не только газовых турбин в целом, но и лопаток к турбинам, работающим при температурном режиме 1150 градусов и выше. Нам была предоставлена возможность устанавливать контакты с заводами одного из департаментов фирмы «Siemens AG», нацеленного на производство электротехнического оборудования и систем АСУ ТП в